Акушер-гинеколог: Во 2-м роддоме Минска отношение к женщине такое, что мы можем смело вывесить плакат на входе «Вы к нам пришли — мы вам рады!»

Гостиная «BabyBOOM!» разместилась на этот раз в … приемном покое роддома №2 г. Минска. Нас встретил и приветил заведующий приемным отделением Борис Мельхиорович Войткевич. 32 года он работает акушером-гинекологом, из них 28 лет — именно в этом роддоме.

Борис Мельхиорович сразу сделал заявление:

- Я часто говорю и в официальных беседах, и в дружеских, что женщина приходит в этот мир с одной целью: родить ребенка.
Выполнив эту задачу, она может заниматься чем угодно. Поэтому, когда я слышу от 20-25-летних женщин, что сначала надо встать на ноги, создать базу, сделать карьеру и так далее, меня, честно говоря, оторопь берет от этого. Слишком часто к нам приходят женщины, сделавшие карьеру, создавшие базу и заявляющие о том, что они созрели для материнства, осмотр которых показывает, что цена, которую они заплатили за эту «базу» была слишком высока. И теперь о материнстве можно говорить в весьма условном смысле. Вряд ли оно состоится. Вот и все.

- Кто же должен напоминать о женском назначении?

— Готовить девочку к ее будущей роли женщины и матери нужно с самого раннего детства. Что я имею в виду? Вырастить здоровую молодую женщину очень трудно. И в материальном отношении, и в плане обучения ее правильному поведению — это сложная задача, а отношение к ней очень часто весьма легкомысленное. В итоге же процент женщин, которых можно считать здоровыми, когда они подходят к детородному возрасту, очень невелик. А значит, невелик и процент здоровых детей. Ведь больная женщина здорового ребенка не родит. Люди не всегда понимают, что это значит — здоров. Ну, он же здоров, говорят. Внешне — возможно. А когда начинается обследование, всплывает целый букет отклонений. В результате «совершенно здоровых» детей, которых относят к группе А, всего 12%.

- Получается, в проблемах со здоровьем ребенка почти всегда ответственна женщина, то есть ее организм? А как же отец, окружающая среда?

— Если вы имеете в виду генетику, то да — от нее никуда не денешься. Но сейчас медицина, в том числе и в нашей стране, находится на таком уровне, что большую часть неисправимых отклонений можно обнаружить на самых ранних этапах беременности. И, исходя из степени их тяжести, принимать решение. Окружающая же среда, в том числе питание, весьма важны для беременной. Но это-то как раз относится к ответственности женского организма за будущего ребенка. А значит, велика и личная ответственность женщины — она должна к деторождению готовиться, следить за собой, своевременно выяснять свое положение, исправлять то, что возможно исправить.

- А какова доля участия врачей?

Если вы о недостатках нашей службы, то, поверьте, они не занимают главного положения в проблеме рождения здоровых детей в нашей стране. Нет, я не буду говорить, что мы совершенны, что мы лучше всех. Но мы очень стараемся. На сегодняшний день здравоохранение может то, что 15 лет назад казалось сказкой.

- Пожалуйста, приведите пример…

— Например, у нас в роддоме действует отделение реанимации новорожденных. И у нас выхаживаются детки с весом 600 г. В принципе, мы готовы выхаживать и 500-грамовых, но таких маленьких у нас еще не было. А других мы выхаживали. Они живут, и мы надеемся, что жизнь их будет полноценна.

То, что роды болезненная процедура — это понятно. И на сегодняшний день есть возможность эту боль минимизировать. Все это применяется, конечно, и у нас — все, что делается во всем мире на сегодняшний день. Например, операции кесарева сечения у нас делают так, что женщина остается в сознании и сразу после извлечения ребенка может его увидеть.

- Ваше приемное отделение встречает будущую маму. Расскажите, с каким обоюдным настроением это происходит?

— В нашем роддоме в целом отношение к женщине такое, что мы можем смело вывесить плакат на входе «Вы к нам пришли — мы вам рады!» Женщина, которая добралась именно до нашего роддома, будет здесь принята и получит необходимую помощь. Исключение составляют только особые случаи, когда имеются патологии, при которых нужную помощь могут оказать в профильных роддомах. Например, при легочной патологии едут в 6-ю больницу, с грубой неврологической патологией — в 5-ю, с сахарным диабетом определенной степени тяжести — в 1-ю. Всех остальных женщин нам проще принять, чем сослаться на отсутствие мест. Если женщина нуждается в госпитализации — она будет госпитализирована. Хоть на диван в кабинет заведующего.

- А чего вы ждете от прибывающих женщин? Какого поведения, настроения?

— Мы всегда готовы ожидать всего, чего угодно. Ведь у женщины в это время в плане эмоций и нервной деятельности все очень изменяется, и это неизбежно. Если к этому присоединяется ложная информация, которая тревожит будущую мать, неправильное воспитание в отношении ее положения, не совсем правильная самооценка, то нередко мы сталкиваемся с непонятными требованиями, которые не можем и не должны удовлетворять.

- Приведите пример, опять же…

-Например, чтобы рядом непременно находилась вся семья. Так не должно быть. Для совместных с отцом родов мы создаем специальные условия, планируем их заранее, проводим обучение. Еще бывают неконтролируемые негативные эмоции, которые вызваны необоснованной мнительностью. Они выражаются в бесконечных звонках домой и всем родственникам, что приводит к ответному шквалу звонков со стороны последних. И нечасто это бывает общение по делу.

- Видимо, это тоже проявления эмоциональной неровности, о которой Вы говорили…

Мы всегда исходим из мягкого и бережного отношения к роженице, ее ребенку.

Иногда возмущение вызывает факт, что в палате находятся четыре женщины вместе с детьми. У нас роддом совместного пребывания матери и ребенка. Для женщины такое пребывание может быть утомительно. Сегодня это мировая практика. И насколько я могу заявить — так действительно лучше. Дети намного быстрее проходят рядом с матерью период адаптации, лучше развиваются. Но если женщина в таком состоянии после родов, что просто не в силах ухаживать за ребенком, никто не будет ее заставлять. Его заберут, и ухаживать за ним будет медперсонал, а женщина будет только его кормить. Большинство женщин все-таки стремится быть с детьми.

- Позвольте личный вопрос. Как случилось, что в медицине Вы избрали именно эту профессию?

— Как я стал врачом-акушером? Да не знаю! Даже не знаю, что меня привело в мединститут. В семье врачей не было — я первый. И я себя считаю счастливым человеком, потому что ни единого раза, даже в самые пиковые моменты своей работы, я никогда об этом не пожалел.

В акушерстве я увидел самую «мужскую» отрасль здравоохранения. Это отрасль, где мужчина может себя проявить в максимальной степени. В нашей работе ситуация сменяется в течение минуты и она малопредсказуема, никогда неизвестно, чего можно ожидать от организма женщины в эти моменты. Может случиться нечто, не дающее времени на промедление, например, маточное кровотечение. Женщина в родах может истечь кровью очень быстро, надо принять правильное решение и его реализовать. Надо спасти ее жизнь и, по возможности, жизнь ребенка.

- Можно сказать, что эта работа требует постоянной боевой готовности…

— Постоянной готовности броситься на помощь. Но я рассказываю молодым врачам, что стать акушером очень просто. Надо просто отдать этому жизнь.

Я через 10 лет работы посчитал, что, наконец, стал в этом деле понимать. Еще через 10 лет мне стало опять казаться, что я не понимаю. А после 30 лет работы я опять сказал: понимаю. Появилось особое ощущение, профессиональная интуиция. Она помогает принимать быстрые и правильные решения, предупреждать плохой вариант развития событий. Когда заходишь в палату, видишь в дальнем углу женщину, еще не читая ее историю, но по каким-то едва уловимым признакам — цвет кожи, поза — ты понимаешь — что-то не так. И обращаешь на нее особое внимание. В результате оказываешься прав. Но когда мне говорят, что врач не имеет права на ошибку, я отвечаю: дайте мне список профессий, представители которой имеют право на ошибку. Я постараюсь с ними не встречаться.

- Скажите, а как родились дети в вашей семье?

— Дочь родилась в первый год нашего брака. Потом у нас родился сын.

- Эти роды были для Вас особенными?

— Я так скажу, что все-таки роды у своей жены и дочери вести не надо. Потому что это огромный стресс, во-первых. А во-вторых, если что-то пойдет не так, а ты, не дай Бог, не справишься с ситуацией, как потом с этим жить?

- Наверное, свои взгляды на воспитание девочки-матери Вы реализовали?

— Хочу вам сказать, что моя жена — акушер-гинеколог, дочь — акушер-гинеколог, а сын в этом году закончил мединститут. Угадайте, он будет кем? Поэтому тема эта в нашей семье всегда актуальна, все связанные с эти вопросы обсуждались. Мы всегда следили за тем, чтобы дочь росла здоровой, в том числе и по-женски здоровой. Чтобы она всегда была правильно одета в этом смысле и многое другое. У моей дочери уже два сына. Так что я считаю, что программа воспитания реализована.

И некоторые девочки, дочери моих друзей, на которых я мог воздействовать словом, уже рожали у меня. И все у них хорошо.

- Что вы бы хотели пожелать будущим роженицам?

— Я хочу пожелать — и это не тост, а крик души: «Будьте здоровы!» Я просто лично в этом заинтересован!

Беседовала Ольга Рудницкая.