Невозможно полностью избавиться от комплексов, необходимо стремиться к минимизации их отрицательного воздействия
По предположению одного из соавторов статьи Е.И. Терещук, в ядре многих (если не всех) комплексов можно обнаружить архетип Великой Матери. В литературе описаны различные комплексы: «Пуэра/Героя», «Кассандры», «Медеи», «Демонического любовника», «Прометеев» и др., и во всех этих комплексах в ядре – архетип Великой Матери. Описывая «работу» комплекса (как он захватывает Эго), можно представить образ или захватывающий, удерживающий, поглощающий аспект архетипа Великой Матери. К.Г. Юнг заявляет, что все материнские символы могут иметь как благоприятное, так и зловещее значение. Качества, присущие архетипу хорошей матери, – это симпатия и забота, все то, что демонстрирует доброту и нежную любовь, бережно поддерживает и благоприятствует росту. Архетип Матери в своих негативных проявлениях несет дополнительное значение чего-то «скрытого, тайного и темного, бездны, мира мертвых, чего-то, что поглощает, соблазняет и отравляет, чего-то ужасающего и неизбежного, и, в свою очередь, символизируется ведьмой, драконом или каким-то другим пожирающим или обвивающим животным, могилой, кошмарами и призраками».
К.Г. Юнг замечает, что травматические последствия, вызванные влиянием матери, могут быть разделены на 2 группы: 1) те, которые вызываются чертами характера или установками, на самом деле присутствующими у матери; 2) те, которые относятся к чертам, отсутствующим у матери в реальности, и представляют собой более или менее фантастические проекции архетипа.
Итак, К.Г. Юнг утверждает, что все плохое влияние, оказываемое матерью, может быть приписано архетипу плохой Матери; затем он делает поправку на существование действительно плохих матерей и в конечном итоге признает, что в возникновении младенческих неврозов в большинстве случаев виноват реальный родитель, в большей мере мать. Когда мы проецируем, у Другого всегда есть «крючок», на который «навешиваются» эти проекции. Примером может служить мать, которую всегда интересуют болезни ребенка, его неудачи и мрачные прогнозы насчет его будущего, но которая остается безразличной к благоприятным переменам и не реагирует на радость ребенка. Можно обнаружить, что в ее сновидениях полно болезней, смерти, трупов, крови. Она не наносит видимый ущерб ребенку, но постепенно подавляет в нем радость жизни и веру в развитие, а в конечном итоге заражает его своей некрофильной ориентацией, и ребенок начинает бояться жизни и тянется к неживому. Сутью проблемы является не видимое поведение матери, а ее подсознательное отношение к ребенку.
В многочисленной литературе описано, что еще внутриутробно плод реагирует на эмоции матери, на ее неосознанные враждебные импульсы, в результате чего он может быть «невротизирован» к моменту рождения. Если травма нарушает первичные отношения «мать – дитя», нуминозное констеллируется в негативном образе ужасной Матери и оказывает воздействие на Эго. В результате формируется страдающее Эго, несущее на себе отпечаток горя или рока. Травматический разрыв первичных отношений (так называемое «отступничество» матери по Нойману) ведет к изъянам в развитии оси Эго – Самость и соответственно к образованию «негативной фигуры Самости»/«темной Са- мости», т. е. образа ужасной Матери.
Как пишет юнгианский аналитик Л.Л. Шапира, данный образ вызывает глубинное ощущение, что «самое существование оказывается неприемлемым». Говоря о многогранном феномене, который аналитические психологи называют материнским комплексом, мы имеем в виду, что человек находится «под заклятием», наложенным на него родной матерью, но энергию действующих на ребенка чар она черпает из архетипа матери. В привязанности ребенка к матери воплощается связь с коллективным бессознательным.
Если родная мать находится во власти архетипа матери, она сама превращается в колдунью. Ведьма-мать порождает ведьму-дочь. Уязвимость и разрушительность передаются от матери к дочери. В процессе формирования полоролевой идентичности у девочки с негативным материнским комплексом (НМК) в пубертате может быть 2 выхода: 1) либо она подчиняется матери и идентифицируется с ней; 2) либо не подчиняется ей, так как ее образ несовместим с материнским.
Как пишет М. Вудман, «она может превратиться в ребенка-монстра или стать похожей на мальчишеский скелет. Во всяком случае, она будет изо всех сил стараться погубить свою расцветающую фемининность. То, что внешне кажется бунтом, может обернуться ее внутренней гибелью. Такой выбор девочки нельзя назвать добровольным, поскольку своей системы ценностей у нее еще просто нет». Отвержение матери может быть попыткой защититься примитивным способом от сизигической Великой Матери, ужасающей гермафродитической фигуры или фаллической матери. Отвергая свою мать, женщина фактически отвергает источник своей жизни, свою глубинную сущность. Это отвержение вызывает у нее глубинное расщепление личности.
Страх разрушения внутренней матери и ранняя идентификация с ней усиливают у девочки чувство пустоты, так как она опасается, что разрушает не только часть своего женского Я, но и мать, находящуюся внутри ее и дающую жизнь. Присутствие этого страха может усилить торможение творческих способностей. Страх женщин, вызванный тем, что им нечего сказать или показать, связан с внутренней атакой на их креативность, поскольку они чувствуют вину за разрушение продуктивного пространства матери.
Идентификация с комплексом является постоянным источником неврозов. Отрицательны не сами комплексы, а следствия их деятельности. Влияния негативного материнского комплекса мы можем увидеть в следующих расстройствах.
1. Различные формы аддиктивного поведения.
2. Психосоматика. Поскольку при изучении пациенток, умирающих от рака, было выявлено, что они гораздо больше захвачены фантазиями о наказании, чем участники контрольной группы, то у них значительно чаще наблюдались фантазии об агрессии; о злобной, сексуально-ограничивающей матери и о соперничестве ее с дочерью. Крайние формы проявления НМК Джозеф С. Рейнгольд описывает как «комплекс трагической смерти».
3. Мазохистические тенденции. Благодаря мазохизму Эго настаивает на непременном сохранении неразрывной связи с враждебной фигурой родителя, иными словами, мазохизм – это способ существования с материнской разрушительностью. «…“Плохая мать” ненавидит удовольствие и делает все возможное, чтобы вызвать у женщины чувство вины… Перестать давать – значит разорвать связь с матерью, и там, где Эго идентифицируется с матерью, оно просто не знает, что делать. Его столько раз использовали для отдачи, что оно больше не верит в то, что может получать, и думает, что для него получать унизительно или эгоистично».
4. Истерия (комплекс Кассандры). М. Уильямс, юнгианский аналитик, считает главной проблемой истерической личности негативный материнский комплекс – «переживание ужасной, пагубной, пожирающей матери, то есть “темного” аспекта девственницы. Считается, что у истерической личности происходит такое расщепление и формируется болезненный комплекс, который преследует Эго». Истерия становится тревожной реакцией неадекватного Эго, не способного сдержать и обработать импульсы бес- сознательного.
С архетипической точки зрения, «сосуд» ассоциируется с женственностью, со способностью женского чрева принимать. На личностном уровне женским психологическим сосудом является Эго. У женщины с негативным материнским комплексом часто проявляется некоторая эротическая холодность. Она отчуждена от своих эмоций, никогда не получала тепла, а потому не может его дать. По мнению К.Г. Юнга, активизация негативного материнского комплекса у дочери всегда проявляется в повышении или, наоборот, в снижении активности в сексуальной сфере.
Типичные черты людей с материнской фиксацией – отсутствие дисциплины и инфантильная неумеренность, ибо они в каком-то смысле так и остались детьми, не считающими нужным контролировать свое поведение. Они часто не могут принять существующие законы времени, например, чувствуют себя либо слишком молодыми, либо слишком старыми, живут не здесь и теперь, а где-то в своем воображении, в вечности. Люди, обладающие так называемым материнским комплексом, живут как бы на берегу моря; по сравнению с другими они находятся ближе к бессознательному. От пагубного влияния бессознательного их может спасти только творческая деятельность. Творческое усилие включает отчасти пассивное подчинение бессознательному, а отчасти – активное усвоение созданных бессознательным ценностей, чтобы их можно было дифференцировать, т. е. довести до осознания.
В заключение отметим, что невозможно полностью избавиться от комплексов, необходимо стремиться к минимизации их отрицательного воздействия через осознание роли комплекса в стереотипах поведения и эмоциональных реакций. Пока они не осознанны, зачастую будет происходить их проецирование или отреагирование вовне. Комплексы – это нечто неассимилированное, неисполненное в индивиде, это его слабое место, где сейчас он терпит поражение; но в то же время без комплексов не обойтись, они – движущая сила любого развития, без них наша душевная жизнь пришла бы к застою.
Веснік БДУ. Сер. 3. 2009. № 2