Нейрохирург Любищев: Ценности врача – это жизнь, помощь людям. Это единственное, ради чего мы живем

Героя этого материала характеризует профессиональная искра, выдержка и особая мудрость, свойственная медицинским работникам со стажем.

Врачебный генералитет и «тутэйшыя»

– Современные белорусские врачи очень разные. Есть «врачебный генералитет»: профессора, академики, которые делают науку, становятся завкафедрами, – это костяк, создающий школы. Они не эмигрируют, чаще всего остаются здесь. Редки случаи, когда дети академиков и профессоров уезжали из страны, хотя я такие случаи знаю. Сын одного из лучших министров здравоохранения, великого уролога, уехал в Германию и занялся транспортировкой туда больных. Он был одним из первых, наладивших медицинский туризм в Германию, и в свое время заработал хорошие деньги. Еще у меня был ученик, молодой хирург, сын академика. Он был весь такой «тутэйшы», «размаўляў толькі на беларускай мове» – и первый эмигрировал, сейчас работает в Новой Зеландии.

Часть врачей после окончания института отрабатывают три года и всеми правдами и неправдами уезжают: Польша, Германия – куда угодно. Потому что здесь ужасное состояние с оплатой труда, с материальными условиями, бытом. На деньги врача нельзя ни квартиру купить, ни машину, ни достойно существовать.

Кто нас тогда будет лечить?

– Это проще спросить у тех, кто определяет политику в медицине. Однажды министр сказал: эти уедут – мы новых наберем! Они увеличивают набор, и приходят троечники. Ко мне на практику в год попадают примерно 10–15 хирургов и 2–5 невропатологов, и за все 12 лет, как я здесь заведую, могу вспомнить в лучшем случае трех-четырех человек, у которых была искра в глазах. И их становится все меньше. Зато тех людей, которые хотят отработать и «свалить», очень много. Но большая разница между теми, кто хочет и кто реально может. Чтобы устроиться, надо знать язык, быть хорошим специалистом. А врач, который хочет всего и сразу, но плохо учился, не выучил языка, не нужен ни здесь, ни там.

Эта странная жизнь

– Мои родители – оба врачи. Я учился в спортивной школе, у меня были прекрасные оценки по химии, физике, русскому языку. Мой дед – знаменитый биолог, антидарвинист, боролся с академиком Лысенко. Он практическим путем доказал, что планирование не самоцель, а только способ организации рабочего времени, и особенно свободного. В доказательство он выучил несколько языков в трамвае по пути на работу и с работы. Также у него была цель создать периодическую систему живых организмов по типу периодической системы Менделеева – философский труд его жизни, для понимания которого нужно такое образование, которого я, к сожалению, не встречал у современников. Да и кому это нужно?

Он сильно повлиял на мою жизнь. В детстве я сказал: «Хочу заниматься биологией!», а дед ответил: «Это скучно, и надо иметь определенный склад ума. Не стоит этим заниматься. Будь лучше врачом, как твои родители». Про моего деда Даниил Гранин написал книгу «Эта странная жизнь». Он изобретатель тайм-менеджмента: один из первых планировал свою жизнь, записывал планы. Всем нам, потомкам, очень далеко до Александра Александровича Любищева.

«Выпьем за эту сволочь!»

– Есть у нас такой тост, как, наверное, и во всяких профессиях: «Выпьем за эту сволочь, за мою любимую, с которой я изменяю семье, жене и детям, – за нейрохирургию».

Ценности врача – это жизнь, помощь людям. Это единственное, ради чего мы живем. Не ради денег же. Назвать деньгами то, что мы получаем, нельзя: это пособие по безработице. Если бы хотелось денег, то надо было бы все бросать и ехать в любую страну, хоть в Россию.

Золотая звезда хирурга

– С возрастом приходит переоценка моих ценностей в сторону семьи, детей, родителей. 10 лет назад я перенес инфаркт, чуть не умер от этой работы. Инфаркт – это как «золотая звезда» хирурга, которая косит самых работоспособных, самых преданных. Это все накопленные эмоции, переживания: или ты их душишь в себе – и тогда получается инфаркт, или выпускаешь наружу – тогда выходят жалобы, мордобой и скандалы. Надо находить середину, чтобы не заработать инфаркт и не погрязнуть в жалобах. Так вот, когда ты начинаешь умирать, то кроме жены и детей у тебя никого нет. Ближайшие коллеги приходят, интересуются, но это все не то…

Знаешь, почему мы дружим?

– У меня есть один друг в Риге, Юрис Пуриньш, главный нейрохирург Латвии, врач в частной клинике. Мы с ним дружим с 1984 года. Когда грохнул Чернобыль, моей старшей дочери было пять лет, а жена была беременна младшей дочкой. Я снял трубку, позвонил в Ригу, и Юрис нас принял. Сначала мы жили в гостинице «Латвия», где проходил первый конкурс «Юрмала-86». Моих накоплений хватило ровно на 10 дней этого санатория. После этого Юрий забросил нас в глухую деревню на берегу Рижского взморья, и мы там пробыли с семьей еще полтора месяца. С тех пор и дружим. Он говорит: «Знаешь, почему мы дружим? Потому что мы нейрохирурги в разных странах. В нашей стране ты бы видел, как они на меня смотрят».

Мы сейчас едем отдыхать с внуком в Одессу к моему другу, профессору, завкафедрой нейрохирургии Одесского медуниверситета. Он говорит: «Игорь, мы с тобой дружим, ну не приезжай сюда, ко мне, работать. На Одесскую область одного такого хирурга, как я, достаточно». Вот вам и отношения среди нейрохирургов…

Профессиональная усталость

– Это когда человек устал оперировать и больше не хочет этим заниматься. Так случилось с моим профессором Злотником: он в возрасте за 65 хорошо оперировал, а потом бросил все и отдал академику, профессору Смирнову. Скоро ему будет 75 лет. Тот никак не успокоится – все оперирует и оперирует. У каждого этот момент когда-то наступает. Пока тебе интересно, пока есть операции, которые ты еще не сделал, больные, которых можешь спасти, ты будешь оперировать. Если тебе становится все равно, неинтересно, то надо идти на пенсию и писать мемуары.

Делай что должен, и будь что будет

– Стресс – это если ты хочешь вылечить, а больной умирает. Но нельзя умирать с каждым своим больным, иначе тебя не хватит больше чем на двух. Это синдром выгорания. Люди умирают. Ты просто должен делать все, что можешь.

А есть вещи, которые от нас не зависят. Это чехарда главврачей, начальников, министров, смена курса партии и так далее. К этому надо относиться философски. Я выработал такую фразу про начальников: у них другие цели и задачи – вопросы карьеры, прогнозных показателей и их выполнения, – а мы в эту систему не вписываемся. Если ты выполняешь свою работу и еще умеешь ни с кем не конфликтовать, то все будет хорошо. Лишь бы начальники не мешали, а когда попадаются такие, кто еще и помогает, это вообще фантастика. Такие были пару раз на моем пути.

Кто чего стоит

– В профессиональной среде уважения добиваются люди из высшей категории – те, кто остается здесь и вкалывает с утра до ночи не за деньги. Я не знаю богатых среди врачей, но знаю людей, которые имеют блестящие бизнес-проекты: открыли центры, работают в пластической хирургии. Редкие специальности – стоматология и пластическая хирургия – хорошо оплачиваются. Однако они могут дать только некую экономическую свободу в этой стране, но не богатство.

Уважения достоин только профессионализм. В среде врачей мы хорошо знаем, кто чего стоит, знаем много пустышек. Но люди порядочные никогда не скажут: не ходи к этому врачу. Попал к нему – твое несчастье.

Идея, фото: Юлия Мацкевич. Концепт: Анна Шутова. Текст: Надежда Мурашко