Родители: серьезный порок сердца у сына нашли только в частном медцентре. В поликлинике это отрицают

Сыну Сергея и Елены Сочинских сейчас 1 год и 10 месяцев. В августе 2018 года ему сделали операцию по поводу пороков сердца. По словам родителей, серьезные проблемы со здоровьем обнаружили только на внеплановой консультации в частном медцентре, до этого, по их словам, в местной поликлинике говорили, что в целом все в порядке. Родители замечают, что их пугали тем, что если не будут ходить на консультации к кардиологу в местную поликлинику, то на семью подадут документы в СОП. В самой поликлинике все это отрицают.

«Кардиолог говорил, что это открытое овальное окно и ничего страшного»

Ребенок в семье Сергея и Елены Сочинских из Борисова родился в мае 2017 года. Сергей работает специалистом по ремонту и обслуживанию электрооборудования на «Борисовдреве», Елена — в декрете и учится на заочном отделении филологического факультета БГУ.

Елена рассказывает: так как у нее у самой есть небольшие проблемы с сердцем, за ребенком старались следить, чтобы, если что-то и произойдет, вовремя обнаружить проблему. По ее словам, они регулярно наблюдались у детского кардиолога в местной 4-й детской поликлинике Борисова.

— Врач говорила, что есть характерные шумы в сердце, но это из-за открытого овального окна (отверстие в межпредсердной перегородке. — Прим. СМИ). Это физиологическое состояние, которое обычно у детей проходит в возрасте до года.

По словам Елены, в конце июля 2018 года на последнем УЗИ в поликлинике у кардиолога возникли подозрения, и она рекомендовала консультацию в РНПЦ детской хирургии.

— Нам сказали, что все нормально, но нужна консультация в РНПЦ детской хирургии, — вспоминает она, как ей подали информацию.

— У врача появились подозрения, когда еще бы чуть-чуть — и мы дошли до точки невозврата, — добавляет Сергей. — Даже наш участковый педиатр обращала внимание, что у нас странный шум в сердце, а кардиолог говорил, что это открытое овальное окно и ничего страшного.

В июле семья смогла записаться на консультацию в РНПЦ детской хирургии только на декабрь 2018 года.

Чтобы перестраховаться, в августе 2018 года они решили получить вторую консультацию медика: посетить консультацию кардиолога в частном медцентре в Минске.

— Там у нас обнаружили открытый артериальный проток (врожденный порок сердца, когда проток не зарастает. — Прим. СМИ), дефект межпредсердной и межжелудочковой перегородки. Там каждая дырка примерно по 1,5 см.

Врач из частного медцентра рекомендовала госпитализацию в РНПЦ детской хирургии по экстренным показаниям.

— Нам сказали, что это врожденные пороки, и у них уже даже было много внешних признаков, понятных специалисту. В течение нескольких дней мы попали в РНПЦ детской хирургии. Сначала врачи предположили, что операцию делать поздно, так как пошли осложнения и развилась легочная гипертензия довольно высокой степени. Затем медики посоветовались, попросили пройти зондирование. После него приняли решение все-таки оперировать. В центре нам сделали операцию.

В РНПЦ детский хирургии, по словам Елены, врачи, которые им помогали, говорили, что один из пороков, который нашли у ребенка, как правило, оперируют в возрасте до трех месяцев, а они попали к кардиохирургам только в 1 год и 3 месяца. Всего у малыша три порока сердца.

Подавать документы на инвалидность не захотели, хотя в поликлинике настаивали
Затем семья вернулась домой в Борисов. И, по словам молодых людей, в поликлинике начали настаивать на том, чтобы оформить ребенку инвалидность.

— Мы не хотели. После всего произошедшего ребенок начал всего бояться. В итоге я написала отказ, но давление не прекратилось — кардиолог все равно настаивала, чтобы мы оформляли инвалидность. Я решила общаться с ней как можно реже. При этом мы ездили на консультации в тот же частный медицинский центр и на контроль в РНПЦ детской хирургии. В феврале 2019 года нам нужно было идти на осмотр к кардиологу в поликлинику, но была плохая погода. Мы боялись, что ребенок заболеет, и попробовали через регистратуру вызвать кардиолога на дом. В регистратуре мне сообщили, что врач сама решит — приходить или нет.

Консультация не состоялась. После этой ситуации, рассказывает Елена, они и узнали от других медиков поликлиники, что на них якобы собрали документы, чтобы поставить в СОП, так как они не приходят на прием и, таким образом, не следят за ребенком. Никаких документов, что на них на самом деле хотят подать заявление в опеку, молодые люди не видели. Говорят, что все было на словах, но тем не менее беспокойство вызывало.

При этом, по мнению самих родителей, оснований для СОПа — нет.

— И на самом деле мы не пришли в поликлинику к кардиологу только один раз, тогда в феврале, когда вызвали врача на дом. При этом я отнесла в поликлинику копии заключений из частного медцентра, где мы наблюдаемся, — объясняет Елена.

Из-за сложившейся ситуации Сергей Сочинский написал электронное письмо в Минский областной комитет здравоохранения, после чего их позвали на встречу в поликлинику. Она прошла 26 марта. Однако, по словам Сергея, тему СОПа они не поднимали, медики больше говорили о том, зачем ребенку инвалидность. При этом предложили ходить на консультации к кардиологу в другую поликлинику.

Поликлиника: предпосылок для СОПа нет

В 4-й детской поликлинике Борисова корреспонденту СМИ сказали, что никто заявление в СОП на семью подавать не собирается, и этот вопрос не поднимается.

— И не было предпосылок, — заверили там.

В поликлинике также заметили, что, возможно, вся ситуация возникла из-за того, что ранее родителям, может быть, слишком напористо объясняли, что у ребенка есть показания для оформления инвалидности, и это предполагает социальные льготы.

— Иногда родителей статус инвалида пугает, и они недопонимают, что при получении этого статуса будут получать от государства социальную помощь, — говорят там.

Также в детской поликлинике рассказали, что с рождения ребенок был под наблюдением медиков и диагноз «порок сердца» ему поставили еще в Борисове.

— Почему в Борисове не могли поставить этот диагноз? Аппаратуры не было?

— Диагноз выставлялся, диагноз был. По срокам они были направлены на консультацию в РНПЦ детской хирургии. Порок, конечно, достаточно сложный. При первичном осмотре он (один из пороков сердца. — Прим. СМИ) не был выявлен, при следующем осмотре ребенка — его выставили в Борисове, и в РНПЦ детской хирургии его только подтверждали. В возрасте двух месяцев этот порок не диагностировался, потому что дефект был очень маленький, было проблемно. У ребенка клиники сердечной недостаточности не было, поэтому он находился под наблюдением у кардиолога. Потом порок уже был выставлен. Порок сердца у них стоял с рождения. Открытое овальное окно и открытый артериальный проток у них стояли с рождения. Множественные пороки сердца, и один из них не диагностировался.

— Но родителям говорили, что все нормально…

— Пока в оперативном лечении ребенок не нуждался. Все наблюдалось. Когда развивается ненормальная ситуация, поднимается вопрос о необходимости хирургической коррекции. При наблюдении не было данных для хирургического вмешательства. Их осмотрели и направили в РНПЦ детской хирургии, но они в том числе съездили в коммерческий медцентр для независимой консультации. Мы смотрели документы: заключение нашего кардиолога и кардиолога частного медцентра практически совпадают, и они сделаны с интервалом, по-моему, в две недели.

Из-за чего можно попасть в СОП?

Основанием для постановки в СОП может быть ситуация, когда родители не выполняют рекомендации медицинских работников по диагностике, лечению и (или) медицинской реабилитации ребенка, что угрожает его жизни и здоровью. Это регулирует постановление правительства № 22, которое заработало 1 февраля 2019 года.

Специалист по семейному неблагополучию и устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которая 28 лет работала в органах охраны детства Беларуси, Наталья Поспелова, отмечает, что формально даже один фактор может стать причиной, чтобы рассмотрели вопрос постановки в СОП, но на практике должно быть сочетание нескольких критериев.

— Как правило, для постановки в СОП нужно сочетание нескольких показателей семейного неблагополучия. Например, семья не прислушивается к специалисту, не выполняет рекомендации, по месту жительства есть замечания и неуплата квартплаты. Папа, предположим, «административку» домой принес: выпил пива на детской площадке или еще что-то. Но один из показателей неблагополучия так или иначе может стать поводом, чтобы рассмотреть вопрос постановки в СОП. Сегодня оценка семьи зависит от медиков, педагогов, пожарных, специалистов труда и соцзащиты, коммунальников. Семья — в зависимости у всех. Но и всем этим специалистам нужно следить за тем, что они говорят. И такими вещами, как СОП, — не играть, надо корректно относиться к таким вопросам, — комментирует собеседница. — Болезнь ребенка делает родителей уязвимыми и очень чувствительными к мнению окружающих, а тем более специалистов, от которых зависит получение медицинских и образовательных услуг. Но всегда нужно помнить, что любая семья может получить защиту своей репутации и доброго семейного имени.

Наталья Костюкевич / СМИ