Спайс. В Минске работают спайс-дилеры, которые продают курительные смеси
В Минске работают спайс-дилеры, которые продают курительные смеси. Редакция KYKY пошла на контрольную закупку, чтобы доказать: ваш ребенок уже сейчас может начать курить небезопасное говно, потому что так делают все в его окружении. Учителя будут молчать, а милиция мало что сможет сделать.
«Он сделал две затяжки, упал на спину — и лежит в обмороке. Мы конечно подбежали, перенесли на диван. А он с закрытыми глазами садится на жопу и начинает методично быстро-быстро крутить руками, а глаз не открывает. У меня самого начинается паника: друг сходит с ума. Когда он пришел в себя, сказал, почему он так делал: «Мне казалось, на лыжах еду…».
Я разговариваю с пареньком, который два года отработал сварщиком на минском заводе. Его зовут Тимофей, у него совершенно обычный вид: кепка, куртка, русые волосы. Свой наркотрип Тимофей согласился мне рассказать потому, что его лучший друг сидит на спайсах до сих пор. Так плотно, что Тимофей считает, надо что-то делать:
— А что с ним произошло за два года? Повреждение мозга? – пытаюсь понять я.
— Не то, чтобы он отупел. У наркоманов есть такая штука, когда они концентрируются на одном. Когда он курил марихуану, это не так било по голове. Но когда спайс тебя отпускает, ты сидишь как болван, и ничего не надо. Это полная хрень.
— А почему ты сам курил?
— Раньше в цехах заводов все курили. Работяги лежали под лестницей, не могли работать. И дилеры были тут же, все легально. Рядом с моей квартирой чуваки бодяжили смеси в гараже. А по цеху ходили дружины, смотрели, кто не может работать. Сами менты, которые принимали товарищей с завода, говорили: «Вы бы лучше курнули что-то нормальное, а не этот химоз».
Спайсы, миксы, смеси — это искусственный каннабиоид JWH из стран Восточной Азии. Дешевая синтетическая марихуана до сих пор популярна у рабочих, солдатиков в армии, и что самое чудовищное — школьников, объясняет Тимофей. По его словам, для «школоты» смеси подпадают под категорию «покурить веселого», стоят три копейки, а курить их можно чуть ли не прямо в школах — юридических последствий, скорее всего, не будет. Только медицинские.
Школота
— Я сама лично ловила старшеклассников в школе под лестницей, — рассказывает Светлана, психолог одной из минских массовых школ, — Они курили через фольгу, чтобы дым не шел, как от сигареты. Одна затяжка была, дымок — раз, и все. Я у него из кулака просто вырвала, там была обычная фольга от сигаретной пачки, скрученная трубочкой, и внутри забито что-то. Когда я вела его к директору, он говорил, что это просто табак.
— Как отреагировал директор? – уточняю я.
— Дверь прикрыла, откачала его и все. Я говорю, а если несчастный случай? Давайте хотя бы составлять протокол. Ну ладно, один-два раза бывает по глупости, но у нас есть те, кто постоянно курят. Никто не хочет гласности.
— Директору жалко этих детей, которые пойдут под протокол?
— Я не думаю, что это жалость, скорее страх, что самим влетит по шапке. Хотя я не скажу, что сверху пугают. Наоборот говорят, что раннее выявление – хорошо, это значит, вы работаете на предупреждение. Но у нас нет вообще никакого движения. Сидят на уроках как овощи. Учителя потом говорят: «Кажется, сегодня вот этот был накуренный». Все воспринимается так, как будто нужно скрывать.
— Что значит «сидят как овощи»?
— Координация нарушена, речь полностью разбита, язык к небу, тупой взгляд. По эффекту похоже на токсикоманию, будто они не нюхают этот клей, а выкуривают. Я видела, как их откачивают. Девочке было так плохо, она сжалась в комок совершенно синяя. Но ее отпоили водой и все. Разве это выход?
Светлана просила не называть ни своего имени, ни школы, потому что опасается: ее уволят с волчьим билетом. Психолог говорит, что проводила анонимное анкетирование учеников, чтобы выяснить масштабы проблемы со спайсами: оказалось, что в школе миксы пробовал почти каждый, начиная с восьмого класса. В других школах ситуация такая же, уверена Светлана.
— А что говорят сами дети? Зачем они это делают? – пытаюсь разобраться я.
— Дети думают, что ты ничего не понимаешь, ты глупая, ты старая. А они независимые и взрослые, курят марихуану. Им нравится это измененное состояние, оно для них новое. И еще доступность: ты покурил, прошло два часа, приходишь домой нормальный, не пахнет ни сигаретами, ни алкоголем. Если напьешься, будет тошнить всю ночь, и тебе утром ввалят так, что больше не захочется. Дети же сами по себе: освобождаются и могут делать после уроков все, что хотят. Единственное, чего я не понимаю: почему они это делают прямо в школе!
— А вы с родителями разговаривали?
— Никто не хочет, чтобы копались в их семье. Если родители интеллигентные и умные, разговор такой. «Есть проблема». «Разберемся». «Проблема не решается. Можно поставить на учет к наркологу». «Разберемся». И ты в принципе дальше влезть не можешь. Если семья многодетная или неблагополучная, то они детей просто наказывают. Но у них же еще трое, времени на всех не хватает. Современные дети не пьют, и сигареты – уже не их поколение. Они больше занимаются спортом, это стало сейчас модно, что очень здорово. Дети ходят в тренажерку, а потом после занятий курят миксы и считают, что своему здоровью не вредят.
Спайс-дилер
В Минске нет номеров наркоторговцев на заборах и асфальте, как в Москве, где схема нелегальных точек чуть ли не дублирует станции метро. Минские школьники находят миксы в интернете. Чтобы понять, как они это делают, я набрала в поисковике гугла примерный запрос и без проблем нашла уйму сайтов с барами веществ. При этом в рекламе на сайте сказано: «Не верьте слухам, что курительная смесь – аналог наркотических веществ. Все компоненты наших курительных миксов не являются наркотиками или токсинами, не вызывают привыкания и разрешены к использованию на территории Беларуси… » Прямо на сайте есть отдельная ссылка «оптовым покупателям». И телефоны. Если набрать номер, буквально на втором гудке в трубке послышатся юные голоса, которые сообщат, где можно купить смесь и как узнать продавца.
Дилер выглядел, как человек Никто. Без возраста, характера, без какой-либо яркой приметной черты. За минут пять к нему подошло человек десять очень юных ребят. Совали дилеру в руку деньги, забирали пакетик золотистой фольги. Схема, очевидно, была отлажена, никто не задерживался с вопросами, все знали процедуру.
— Это марихуана? – я подошла бочком и села на скамейку.
— Нет, это намного круче, – процедил дилер, вскользь глянув на меня.
JWH в Беларуси запрещено с 2010 года. Но как только ввели запрет, начали появляться модификации: JWH-007, JWH-149, JWH-250 и прочие. Хотя по действию они мало отличались от оригинальной формулы, они не были еще запрещены. На внесение новой версии JWH в реестр запрещенных средств уходило три месяца. Все это время курительными смесями можно было торговать условно легально. Я позвонила врачу-наркологу в ГУ «РНПЦ психического здоровья». Ольга Паравая рассказала, как все начиналось:
— Когда вещества появились на рынке, в первичное отделение больницы стали поступать люди с расстройствами психики. В основном молодые, от 17 до 25 лет. Было необычно, что аналоги растительных каннабиноидов вызывают выраженные психические расстройства.
— Какие расстройства? На что это похоже?
— На последствия от употребления амфетаминов или галлюциногенов. Это именно то, чего все и боятся, то есть психоз. Интоксикация на уровне психоза: страхи, паранойя, изредка зрительные обманы восприятия, то есть галлюцинации. И это проблема последних нескольких лет.
— У вас есть такие пациенты?
— У меня была девочка. Неокрепшая нервная система, и как итог — психическое расстройство. Она говорила, что курила спайсы на дискотеке, не думала, что от этого будет вред.
— Она считала, что они легальные?
— На тот момент она об этом не задумывалась. Употребляла осознанно, но при этом не знала о последствиях. Я могу сказать, что раньше проблемы с психикой от спайсов были другие. Те вещества, что появилось сейчас, последние, провоцируют сильное расстройство психики.
Возможно, от постоянного изменения формула наркотика мутирует, как вирус птичьего гриппа. Но это позволяет дилерам позиционировать спайсы как легальные. Этой осенью реестр на официальном сайте МВД пополнился 23 новыми веществами, и до этого в 2013-м было запрещено 51 вещество. То, чем занимаются отделы по борьбе с наркотиками, это, по сути, соревнование с химическими лабораториями. Белорусские народные умельцы сами не лезут в формулу JWH. За них это делают в основном китайцы. Наркоторговцы получают белый порошок в пакетиках из Китая или из России, и напыляют им любую основу, табак или мать-и-мачеху. Смеси расфасованы в пакеты размером чуть больше чайного пакетика вроде «Гринфильд». На лицевой стороне прилеплен стикер сайта-распространителя.
В антипропаганде наркотиков есть одна сомнительная штука. Это подмена понятий. Ради благих целей борьбы с наркоманией можем показать в антипропагандистском фильме гнилую ногу героинового торчка, рассказывая про спайсы. А ведь дети не настолько наивные, чтобы не понять, что мы врем. Если они на секунду усомнятся в том, что мы в теме, они нам уже не поверят. С этой мыслью я вскрывала пакетик с идиотской картинкой. Содержимое пахло ромашкой. Я поняла, почему эту дрянь продавали под видом благовоний в интернет-магазинах еще в 2006-м, еще до всех запретов. Трава зеленого цвета с белым налетом. И правда рассчитана на «школоту», которая в глаза не видела марихуану. Я не валялась по полу, не пускала слюни и не кричала: «Пацаны, ГДЕЕЕ....». Но я сделала ровно одну затяжку, а потом ждала, подействует или нет. За это время (примерно полминуты) можно было всадить еще несколько раз и увидеть фиолетового бегемота. Судя по ощущениям - в организме был довольно сильный яд. Если курить постоянно, то для мозгов и внутренних органов вроде печени и сердца это крах. Когда меня отпустило, я смыла остатки дряни в раковину. Когда отпускает минского школьника, он всаживает еще и еще, пока весь пакетик не кончится. Если у него шаткая нервная система, он попадает в Новинки.
Гонка вооружений
Борьбу с распространением спайсов ведет Министерство внутренних дел. Заместитель начальника отдела по борьбе с наркотиками и торговлей людьми Василий Лосич ведет меня по коридору, увешанному фотографиями вещдоков в рамках: тут изъятые дозы героина, посевы мака и прочие криминальные аксессуары.
— Василий Михайлович, от наркотиков страдает в первую очередь молодежь. Почему?
— Это связано с субкультурой. Мы анализировали это, когда произошел всплеск наркомании в Светлогорске. Если во дворе кто-то один не захотел колоться, его гнобили. После наркотиков, особенно опиоидных, сушит, надо пить воду. Молодежь, чтобы не выделяться из общей компании, просто брала бутылку воды и носила с собой, показывая: «я тоже ваш». Это психология: быстро повзрослеть, показать, что я крутой. Протест обществу, семье, родителям.
— Но если рассматривать Минск, а не Светлогорск, то протест обостряют не опиаты, а курительные смеси? – уточняю я.
— В конце прошлого учебного года медики забили тревогу, что в Новинки начали поступать несовершеннолетние, в отношении которых еще не ставится диагноз наркомания, но для лечения применяются препараты, которые используются для лечения шизофреников. Грубо говоря, зависимости еще нет, а крышу уже сносит. Мы начали проводить мероприятия по школам, заниматься интернетом. На данный момент волну сбили, профилактика сыграла роль.
— В школах учителя знают, кто курит спайс, но ничего с этим не делают. Вы знаете, почему?
— Критерий оценки педагогов сформирован с советских времен: это пятно на школу, минус премиальные классному руководителю, социальному педагогу. Нужно, чтобы на уровне РАЙОНО школы не ругали за то, что у них там выявлено пять-десять наркоманов. Сейчас у нас отношения с Министерством образования гораздо лучше, чем было еще два года назад. Но есть и элитные учебные заведения, которые особо не хотят выносить сор из избы.
— А можно просто закрыть все эти сайты и пересажать дилеров?
— Есть ряд сотрудников, которые каждый день мониторят интернет. Не на все сайты мы можем повлиять. Те, что зарегистрированы за рубежом, закрыть не можем. В любом случае, мы отслеживаем. Распространители делают закладки. По интернету связываются, переводят деньги на электронный кошелек, договариваются: вот под тем подъездом под третьим камнем будет лежать в пакете. На одном из компьютеров мы нашли 250 тысяч заявок соединений. Но употребление наркотиков по законодательству у нас не карается. Что с этим молодым человеком делать? То ли это разовое употребление, то ли нет. Ставить на учет и калечить всю оставшуюся жизнь? Лечение у нас тоже добровольное. В целом, конечно, надо завязывать политику государства в этом отношении.
Бывший сварщик Тимофей рассказывал, что среди адептов натурпродукта курение спайса считается зазорным. Это как купить плодово-ягодных чернил потому, что кьянти исчезло из оборота. Сам Тимофей согласен с запретом на спайсы, хотя натуральную марихуану он бы как раз разрешил. Я задаю вопрос офицеру МВД:
— Вы выпустили несколько фильмов о вреде спайсов. И первый комментарий под видео: легализуйте марихуану, потому что последствия от синтетических миксов еще даже толком не изучены. Может ли легализация справиться с проблемой?
— Ни законодательство, ни медицина не разделяют наркотики на легкие и тяжелые. Даже если разрешить марихуану, это будет первой ступенькой. Да, может быть, от одной затяжки человек получит эйфорию. Спустя год-два он уже втянулся, у него есть зависимость получать удовольствие. Поэтому естественно он перейдет на тяжелые наркотики. Финал один – могила.
— Может быть, наше общество просто менее дисциплинировано, чем те же голландцы?
— Голландия тоже пытается отойти от этого. Я там был в командировке, разговаривал с полицейскими. Они попытались на уровне законодательства запретить продажу туристам, поскольку начался приток не самых лучших туристов, что повлекло рост преступлений в приграничных городах. Но это доход, и проблему отдали на откуп муниципальной власти. Обыватель это абсолютно не приветствует. Да, они где-то может быть в плане демократии – почему нет? Из прессы видно, что они начинают закрывать кофешопы, ограничивать доступ и дозу продажи. Есть конвенция ООН, которая запрещает любой наркотик к обороту. И все государства, в том числе и Республика Беларусь, ее поддержали. Я не думаю, что тут надо идти по пути наркотизации общества.
В прошлом году в Беларуси был принят новый закон, который может помочь приостановить гонку с производителями спайсов. Смысл в том, чтобы объявить новое вещество аналогом уже существующего. Нет необходимости в процедуре этих трех месяцев. «У нас уже было выявлено 13 вот таких аналогов психотропов, — говорит Василий Лосич, - Это сдерживает ситуацию, в том числе дает профилактический эффект. Не каждый отважится продавать, думая, что вдруг выявят аналог психотропа, а уголовная ответственность будет такой же, как и за обычный наркотик».
Вопрос о спайсах до конца не решен. И как с ними справится, не знает ни бывший сварщик Тимофей, который вытаскивает своего друга, ни школьный психолог Светлана, которая забирает фольгу с курительной смесью у школьников из руки, ни родители детей. Что делать? Приковывать школьников наручниками к батарее, показывать ли фильмы «На игле» и «Реквием по мечте», надеясь вызвать страх и омерзение? В России есть народные инициативы. Молодежный Антинаркотический спецназ обливает торговцев спайсом нитроэмалью и обсыпает перьями. Краска не смывается несколько недель. В антинаркотическое сообщество входит около 17 тысяч студентов разных вузов. Активисты движения «Стоп-наркотик» собирают телефоны дилеров из рекламы спайсов, составляют базу и ставят на нее программу автонабора, чтобы телефон распространителя был все время занят для потенциальных покупателей. Стоит ли Минску перенимать народный опыт или достаточно будет любви и внимания к собственным детям?
Психиатры-наркологи в Минске
Найдено 3 врачей (отображаются 1 - 3)
врач второй категории, стаж работы с 2011 г.
-
РНПЦ Психического здоровья в Минске (Новинки), Долгиновский тракт 152, Минск
(8017) 289-80-46 (справочная)
-
РНПЦ Психического здоровья в Минске (Новинки), Долгиновский тракт 152, Минск
(8017) 289-80-46 (справочная)
Купил спайс. Вместо веселья и эйфории испытал чувство ужаса и страха
Борьба с курительными смесями сегодня не дает видимых результатов: едва запретили одни, как появляются другие. Количество молодых людей, употребляющих так называемые спайсы, растет в геометрической прогрессии. Выводы некоторых неофициальных исследований и вовсе шокируют: около 90 процентов учащихся ПТУ имеют в этом деле опыт, треть — балуются «травкой» регулярно. И уж особенно показателен случай, когда возле крупного минского торгового центра бесплатно раздавали пакетики с дурманом. Ответы на извечные вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?» корреспонденты «СБ» пытались найти вместе с начальником III отдела управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми МВД Сергеем СИДОРОВИЧЕМ, заместителем директора по медицинской части РНПЦ психического здоровья Сергеем ОСИПЧИКОМ, председателем МООО «Город без наркотиков» Петром ШАПКО, заместителем начальника III отдела управления по наркоконтролю и противодействию торговле людьми МВД Андреем КУРАКЕВИЧЕМ и руководителем антинаркотической инициативы «Антимак» Александром ШПАКОВСКИМ.
«СБ»: В Минском городском наркологическом диспансере бьют тревогу: с начала года поступает все больше подростков в состоянии токсического опьянения. Один из свежих примеров: в Московском районе Минска одиннадцатиклассник не попал на собственный выпускной. С курительной смесью его задержали у зала игровых автоматов. Милиционерам юноша честно признался, что решил употребить спайс перед вручением аттестата.
А.Шпаковский: Наверняка это лишь один случай из сотни, который получил огласку. С.Осипчик: И опыт моих коллег подтверждает: интерес к курительным смесям у молодежи сегодня действительно есть.
А.Шпаковский: Этот интерес будет расти. Ведь в понимании подростков покурить спайс — то же самое, что и выкурить сигарету: немножко стыдно, но можно, потому что продается. Есть перечень Минздрава, куда периодически вносят формулы наркотических веществ, но преступники чуть меняют молекулярную структуру препарата — и вот он уже распространяется на территории нашей страны совершенно легально. И это «легально», на которое давят распространители спайса, имеет серьезное психологическое значение. В результате вещество из запрещенных и вредных переходит в разряд привычных, разрешенных к употреблению. А ведь курительная смесь — это опасный наркотик, синтетический заменитель марихуаны, который должен быть вне закона.
П.Шапко: Первая волна популярности спайсов была в 2008 — 2009 годах, когда у нас впервые внесли в перечень запрещенных два психотропных вещества. Тогда спайсом торговали практически в открытую под видом благовоний: создавались группы в социальных сетях, выстраивались курьерские сети, некоторые продавцы даже регистрировались как ИП или ЧУП. Незадолго до запрета, опасаясь ответственности, распространители быстро собрали чемоданы и улетели на дорогие заморские курорты. Сейчас выросла другая волна «предпринимателей», где зачастую нет контакта «продавец — покупатель»: списываются по скайпу, платежи через веб–мани, потребителю остается только подъехать за товаром в указанное место, забрать «закладку». Это заметно усложняет работу по выявлению преступников. В итоге мы сталкиваемся с массовым увлечением наркотиками в среде подростков. И если ничего не предпринять, скоро этот процесс станет необратимым.
А.Шпаковский: Доходит до того, что с целью создания курьерских сетей детей просто подсаживают: распространил 10 пакетиков — один себе в подарок забирай. Просто сетевой маркетинг, не иначе! Беда в том, что молодежь воспринимает подобную деятельность как бизнес с серьезными доходами. Мне известен случай, когда задержанный распространитель спайса с ходу предлагал взятку 30 тысяч долларов, чтобы его отпустили. По нашей информации, значимые распространители умудряются зарабатывать до 500 тысяч долларов в год.
П.Шапко: Это еще и проблема ценностей. Недавно на базе центра допризывной подготовки Минска проходила недельная практика медподготовки у девушек 10 — 11–х классов. На мой вопрос о смысле жизни каждая третья доказывала, что жить следует для себя, главное — материальный достаток, а все остальное — ерунда. Молодежь сейчас нацелена на получение удовольствия, да и чему удивляться, если ведется активная пропаганда именно такого образа жизни — сомнительные развлечения, алкоголь, наркотики, ранние половые связи. По данным Института социологии НАН Беларуси, средний возраст вступления в половую жизнь девушек — 14,6 года. Можно утверждать, что сегодня наших подростков искусственно развращают и разлагают. Не знаю ни одного здравомыслящего человека, кто мог бы это оспорить.
«СБ»: Вспомните о недавней аварии в Лепельском районе, когда погибли четверо молодых людей. Эксперты утверждают, что накануне они употребляли метадон и курительные смеси. А всегда ли можно это определить?
П.Шапко: Можно определить те смеси, которые есть в списке запрещенных химических веществ: к ним создаются реагенты, которыми и позволяют установить формулу. А при желании, наверное, все можно определить, вопрос лишь в том, сколько на это уйдет средств и времени.
С.Осипчик: Тут ведь и СМИ с радостью муссируют тему. Если в ДТП с четырьмя погибшими у кого–то обнаружили следы «смесей», это шум. А если бы погибшие были просто пьяны, никто бы не удивился, мы привыкли к такому развитию событий. Кстати, у этого водителя уже была на счету авария в состоянии наркотического опьянения...
С.Сидорович: Пьяный человек еще более или менее пытается контролировать ситуацию, у него присутствует чувство самосохранения. А вот после дозы пропадают чувство страха и способность к анализу своих действий...
«СБ»: Останься водитель жив, его бы как–то наказали?
С.Осипчик: Если вещество, которое определено в биологическом образце крови, входит в перечень запрещенных, — наказание в соответствии с законодательством.
С.Сидорович: Прав бы лишили точно.
А.Шпаковский: Проблема ведь еще и в том, что у нас в стране отсутствует наказание за нахождение в состоянии наркотического опьянения в общественном месте. Только по дороге к вам в редакцию возле метро я увидел двух человек, как говорится, «под маком». Есть вопросы и по наркозависимым, которые посещают программу метадоновой заместительной терапии, ведь, насколько нам известно, отсутствует обмен информацией между МВД и медиками, значит, данные участников программы не разглашаются. Что получается: принял метадон — сел за руль?
С.Осипчик: Недавно об этом было письмо в МВД. Есть шанс, что дело сдвинется с мертвой точки.
«СБ»: Можно ли сказать, сколько молодежи сегодня курит «смесь, именуемую спайс»?
П.Шапко: Особенно остро проблема стоит в учреждениях среднего специального образования: ПТУ, колледжах. Недавно во время моей лекции в одном из колледжей на предположение, что 90% молодых людей употребляют спайс, замдиректора воскликнул: «Какие 90?! Все 100!» Студенты вузов рассказывают, что из минских высших учебных заведений остались только два вуза, где популярен спайс, в остальных курить смеси уже не модно.
«СБ»: Что значит «не модно»?
А.Шпаковский: Это как в среде злоупотребляющих алкоголем непрестижно пить «чернила», куда солиднее — водку. Так и здесь. Вместо курительных смесей покупают марихуану и гашиш. Если читать форумы, там найдется масса умников, которые рассуждают, что такие наркотики в отличие от спайса имеют растительное происхождение и поэтому полезны для здоровья. Любопытный ход и когда курение спайсов как «меньшее зло» противопоставляют табакокурению и алкоголизму, а сбыт наркотиков оправдывают наличием розничной торговли сигарет и спиртного.
«СБ»: Когда можно сказать, что подросток попал в наркотическую зависимость?
С.Осипчик: Это процесс не одного дня. Молодые люди имеют достаточно хороший резерв для восстановления организма: и физически, и умственно. Главное — не допустить регулярного употребления. Но, скажем, оценивая или тестируя физическое состояние человека, его социальное положение, можно определить, что динамика развития личности неблагоприятна. С высокой степенью вероятности можно предположить, что в данном случае молодой человек, условно говоря, идет к смерти.
А.Шпаковский: Когда подросток попадает к медикам, это уже тревожный звонок. И чтобы его избежать, нужна целенаправленная массовая профилактика наркопотребления. Пока она в основном направлена на трудных подростков. А спайсом балуются, как правило, дети — выходцы из среднего класса.
С.Сидорович: У проблемы есть и другой ракурс. Ежедневно мы принимаем меры по недопущению распространения наркотиков, наши сотрудники задерживают и привлекают к ответственности либо административной, либо уголовной, изымают курительные смеси. За незаконный оборот психотропных веществ есть 328–я статья Уголовного кодекса, которая предусматривает наказание до 15 лет лишения свободы. Но мы не можем оградить всех. Каждый сам выбирает свою дорогу. С 2010 года мы внесли в списки 134 новых психотропных вещества, только за этот год — более 30. Это очень много. И эти списки пополняются 2 — 3 раза в год, по мере обнаружения новых веществ. Изъяли из оборота 14 килограммов спайса — более миллиона доз! Но повсеместно запретить химическое вещество мы не можем. Химия — она везде. Конечно, спайсы — беда страшная для всех стран. Но на фоне других у нас ситуация лучше. После новой редакции закона о наркотиках появилось понятие об аналогах, быстро их запретить нельзя. Но как только на вещество наложено табу — оно тут же появляется у нас на сайте.
«СБ»: И подростки следят за обновлениями?
С.Сидорович: И подростки, и те, кто занимается наркотиками. Одно дело, когда поймают и помашут пальчиком, а другое — статья Уголовного кодекса, когда нарушителю грозит, скажем, от 2 до 5 лет лишения свободы. Это их бизнес, это их жизнь... Есть определенные трудности в технологиях: пока вещество завезут, пока мы его определим, пока запрет вступит в силу... Например, в Германии и Америке, которые сегодня достигли высокого уровня в борьбе с наркотиками, на неизвестное вещество сразу накладывают запрет. За его употребление — уголовная ответственность. После того как специалисты определяют степень опасности вещества, наказание могут подкорректировать. Что–то похожее хотим внедрить и у нас.
А.Шпаковский: В том–то и дело — процедура у нас забюрократизирована и занимает непростительно много времени. Правоохранительные органы получают оперативную информацию о фактах распространения спайсов, задерживают сбытчиков, наркотик изымают и отправляют на экспертизу, тестируют на вредность, а когда получат ответ, на имя министра здравоохранения пишут просьбу внести в список запрещенных новое вещество. Весь процесс растягивается как минимум на три месяца. За это время синтезируется уже новый препарат, который быстро становится популярным на территории Беларуси. К примеру, есть даже специальный сайт. Он распространяет вещества, которые в данный момент отсутствуют в перечне нашей страны как запрещенные. Здесь же отмечено, что и с какого числа запрещено и больше не продается. А дальше советы, что, как и где нужно приобретать. Минская милиция по указанным на сайте телефонам задержала 18 человек. Всех их пришлось отпустить по простой причине: курительные смеси, которые они в то время распространяли, не были внесены в перечень и, значит, не причислялись к наркотическим веществам. К тому же, по нашему мнению, неэффективно выстроена цепочка взаимодействия: МВД — Следственный комитет — прокуратура. Простой пример из практики солигорской милиции: из более 400 выявленных фактов в области незаконного оборота наркотиков Следственный комитет нашел основание для возбуждения 200 уголовных дел, из них лишь 70 дошло до суда, а за решеткой оказались только пару человек.
А.Куракевич: Упомянутый сайт тоже был внесен в список запрещенных. Но дело в том, что по закону ограничивается доступ не всем пользователям. Например, учреждениям образования. Остальным — по запросу.
«СБ»: То есть просто выскакивает табличка «Вам есть 18 лет?». И никто не мешает подростку нажать на нее и перейти к содержимому ресурса. Почему нельзя полностью закрыть подобные сайты?
А.Куракевич: Повторюсь, не позволяет закон. Мы можем только ограничить доступ. Когда прописывались эти нормы, такой проблемы не было, и запрещать никто ничего не собирался. Сейчас проблема назрела. Конечно, если сделать ограничение не по запросу, а для всех пользователей, мы сможем повлиять на ситуацию. Но специалисты уверены: даже если мы ограничим доступ к сайтам из нашей страны, то с помощью различных программ можно будет воспользоваться ресурсами, например, Нидерландов. Все эти окончания net, info не в нашем национальном сегменте. У нас есть монополист «Открытый контакт», у которого ты покупаешь имя. В придачу есть Указ № 60, за который нас отдельно критикуют в международном сообществе. Хотя никаких норм, реально ограничивающих права пользователей, там не существует. Он призван просто упорядочить национальный сегмент сети. Не будь этого — сейчас бы спайсами торговали направо и налево в национальной доменной зоне.
С.Сидорович: Но мы видим выход: собираемся корректировать Закон «Об аналогах наркотических веществ»: расширить список запрещенных наркотиков, психотропов, базовых составляющих наркотических веществ. В принципе, сейчас все, что мы определяем, автоматически попадает в базу запрещенных аналогов.
П.Шапко: Нам было бы неплохо поменять в стране сам принцип, чтобы не оставлять преступникам лазейку для манипуляции. И не вносить раз за разом новые формулы в перечень запрещенных, а просто поставить вне закона все психотропные вещества, обладающие наркотическим эффектом, кроме перечня разрешенных со сложившейся традицией употребления (кофе, никотин или алкоголь). Такие действия смогли бы кардинально изменить ситуацию. С.Осипчик: Это не так просто. Все вокруг химия. К любому специалисту придите. Есть конвенция о наркотиках, о психотропах...
П.Шапко: Нет, вы не поняли. Не вносить наркотики в списки, а запретить все, которые обладают наркотическим эффектом, кроме определенного перечня. Потому что эту гонку выиграть невозможно. У нас сейчас все кричат о разного рода «правах» и «свободах»... Совершенно никто не задумывается, что за этим стоит: тысячи поломанных судеб, детских смертей.
А.Шпаковский: Сложившаяся ситуация еще и антигуманна. У организаторов торговли спайсами значительные материальные и технические ресурсы, надежные источники информации, закрытые интернет–сообщества, где идет активный обмен информацией. В итоге наркодилеры успешно уходят от ответственности, а попадаются подростки, которые когда–то купили «легальную травку», в законодательстве не ориентируются, о существовании перечня даже не подозревают. На первый раз их не посадят. Но уголовная судимость — это уже пятно на всю жизнь и меньше возможностей карьерного роста. В это время продавец на заработанные преступным путем деньги построит дом, откроет легальный бизнес, купит себе новую машину...
А.Куракевич: Мы постоянно проводим акции, в результате которых вычисляем распространителей. Только в конце мая за два дня в поле зрения попали более 50 торговцев спайсами, из них 12 привлечены к уголовной ответственности. Изъято два килограмма вещества. Контакты всех активных сбытчиков хранятся в нашей базе данных. Как только изменится закон, все получат по заслугам. И главное — более жесткое наказание ждет тех, кто продает курительные смеси подросткам.
«СБ»: Есть мнение, что большая часть спайса приходит к нам из России. С.Сидорович: Нельзя так однозначно утверждать, хотя по технологиям, надо признать, мы здесь отстаем. Были случаи переправки на поезде Москва — Минск. Но тут и международные почтовые переводы, и товары с китайских сайтов, которые тоже приходят почтой. Сейчас еще проще: купил реагенты, дома сделал — и распространяй.
А.Куракевич: Сейчас есть идея международной конференции, где за одним столом соберутся представители разных государств, в том числе стран СНГ и Прибалтики, чтобы наметить стратегию борьбы со спайсом.
«СБ»: Правда, что спайсы — это первый шаг к «тяжелым» наркотикам?
А.Шпаковский: Сейчас популярно говорить о «легких» наркотиках. Это серьезная смысловая ошибка: нет «легких» или «тяжелых». Есть наркотики стартовые. Но львиная доля опийных наркоманов начинала именно с «безобидной травы» или спайсов.
П.Шапко: Следующий шаг, когда начинают говорить: это вообще уже не наркотики! Сейчас такие взгляды стали очень модными...
С.Осипчик: Это как понятие «легких» сигарет... П.Шапко: Недавно я общался с парнем, который впервые попробовал спайс. Физически крепкий, волевой, бывший боксер. И что вы думаете? Он признался, что такого ужаса никогда не переживал: после употребления в состоянии страха сел на скамейку, и ему казалось, что прошла вечность, хотя на самом деле — не больше часа. А.Шпаковский: В том–то и дело, что не всегда можно предугадать реакцию. Вещества производят кустарным способом, естественно, перед продажей их никто не тестирует. Нередко вместо ожидаемого искусственного веселья и эйфории потребители испытывают чувство ужаса и страха. Отсюда и самоубийства: выпрыгнул из окна, вскрыл себе вены... Подобные случаи уже фиксировались в разных регионах Беларуси.
С.Осипчик: По клиническому эффекту это достаточно «злые» химические вещества. Примерно после недели–другой курения специалисту четко видны нарушения психической деятельности. Страдают восприятие реальности, память, мышление. Покурив с недельку, человек ходит, как зомби. К тому же к нам в клинику поступают молодые люди, которые сначала выпили, затем покурили и стали совершенно неадекватными.
П.Шапко: У нас нет четкой системы государственной реабилитации. А здесь неплохо бы взять единственный успешный опыт СССР с принудительной трудовой терапией разного рода зависимых. В некоторой степени она самоокупаемая. Сейчас модно перенимать различные европейские методики, основанные на медицинском воздействии на наркопотребителя. Но статистика показывает: даже сейчас на 100 тысяч населения наркоманов у нас в разы меньше, чем у некоторых соседей.
С.Осипчик: Если говорить о реабилитации, она включает сегодня несколько этапов. Первый — детоксификация, второй — стационарная реабилитация и третий — нестационарная. Все это время с человеком работают специалисты. Но и профилактика, и лечение должны проходить на базе неупотребления. Иначе результаты будут нулевыми.
«СБ»: А есть ли данные по рецидивам?
С.Осипчик: По курительным смесям таких цифр нет.
А.Шпаковский: Тут есть еще одна проблема. И медики, и МВД работают в рамках той нормативной и материально–технической базы, которая у них есть. И достаточно эффективно. Но если мы хотим получать действительно достойный результат, нужно серьезно задуматься о расширении полномочий, оперативных возможностей, создании единой государственной политики как в области профилактики и реабилитации, так и пресечения наркопреступлений. Ведь «поимка» только одного распространителя сегодня обходится в сумму от 5 до 22 миллионов рублей. Но какой толк, если задержанный в итоге избегает наказания? Возьмем Фрунзенский район Минска с населением около 400 тысяч человек, где в подразделениях наркоконтроля меньше 10 сотрудников. Что можно сделать таким минимальным штатом? Тут физически невозможно даже отреагировать на все сигналы. Ясно одно: вопрос нужно ставить на уровне законодательства. Например, с 2004 года в стране остро стоит проблема распространения опиумосодержащих семян мака, подготовлен соответствующий проект декрета Президента о введении государственной монополии на поставки макового сырья, но отдельные чиновники до сих пор не могут согласовать данный документ, который поддерживают и общественные организации, и МВД, и депутаты! Промедление здесь очень опасно. Посмотрите, что происходит в Москве: распространителей спайсов бьют. На этом пытаются выстроить свою идеологию представители различных экстремистских организаций.
П.Шапко: Подобная ситуация может привести к дестабилизации обстановки. Обязательно найдутся «народные мстители», которые начнут мстить за друзей, за детей. И даже в адрес нашей инициативы мы часто слышим: «Что вы бумажки пишете? Идите и бейте! Обнародуйте данные дилеров, точки распространения, список притонов и варочных адресов, сами будем их находить и жечь». Например, на Комаровском рынке одну из таких точек представители радикальных движений облили бензином и пытались поджечь.
А.Шпаковский: Выход один: сегодня просто необходим некий координационный центр из представителей всех заинтересованных ведомств, министерств и общественных организаций, который срочно займется решением проблемы. В противном случае мы потеряем тысячи детей.
П.Шапко: Настораживает и отношение к самим наркоманам. Их постоянно жалеют, называют больными, при этом ни одного слова о том, что это порок. Словом, переводят социальную проблему в медицинскую плоскость. Но такой человек изначально настроен на деградацию.
С.Сидорович: В этом вопросе мы полностью согласны с общественными организациями. Это потенциальные преступники.
А.Шпаковский: В 68 странах сейчас практикуют метадоновую заместительную терапию, в двух выделяют медицинский героин, много где легализованы каннабиноиды, которые входят в состав курительных смесей. Это «толерантное» отношение уже проникает и к нам. За кого сегодня вступается мировое сообщество? За наркоманов, педофилов и убийц. Установленный факт: большинство мелких хищений совершают наркоманы. Мы все платим на 16% больше за определенную группу товаров, потому что в цену изначально заложена возможность хищения. Но покупатели этого не знают.
П.Шапко: Проблема со спайсами в подростковой среде сейчас переплюнула проблему с курением и алкоголем. Уже появилась часть педагогического состава, которая стоит на позициях, далеких от традиционных ценностей морали и нравственности. Мне приходилось слышать от таких «современных учителей»: «Что вы лезете к этим детям?», «У них сейчас такая жизнь. Пускай пьют, не нарушайте их пространство и свободы». И эти претензии в мой адрес звучали в летнем лагере, где я просто прекратил повальное пьянство детей.
А.Шпаковский: Надо признать, что и мы, общественные организации, и госорганы в профилактике недорабатываем. В том числе в школах. Нужно информировать педагогов и родителей о специфике наркотического рынка. Сомнительным и дешевым установкам — «пей, гуляй, отдыхай» — необходимо противопоставить здоровый образ жизни, государственный патриотизм, традиционные ценности труда, семьи, родины. На реализацию подобной программы спортивно–патриотического и эстетического воспитания молодежи государство не должно жалеть любых денег. Под угрозой и демографическая ситуация, и экономическая, когда огромные средства уходят на ликвидацию последствий наркотизации.
С.Сидорович: Нынешняя ситуация действительно угрожает безопасности нашего общества. Нет сомнений, что решение именно этой проблемы сегодня должно выйти на первый план. И нам просто необходимо подключить все резервы: законодательные, финансовые и гражданского общества. Иначе под угрозой окажется наше будущее.
Советская Белоруссия №136 (24273). Четверг, 25 июля 2013 года.
Авторы публикации: Ольга ПАСИЯК, Елена АНИСКИНА
