В детском саду Минска туберкулез нашли у сотрудника кухни
Туберкулезом невозможно заразиться только от одного контакта с больным. Об этом, отвечая на вопрос СМИ, рассказал Геннадий Гуревич, главный внештатный фтизиатр Минздрава, директор РНПЦ пульмонологии и фтизиатрии.
Как стало известно СМИ, в этом году в одном из детских садов Минска сотрудник кухни заболел туберкулезом. Этот факт взволновал родителей детей. Со своей стороны, медики поясняют: туберкулез — это не грипп. Однократные контакты с больным не приводят к заболеванию.
— Чтобы заболеть, нужен ряд условий, — говорит Геннадий Гуревич, главный внештатный фтизиатр Минздрава, директор РНПЦ пульмонологии и фтизиатрии. — Прежде всего, замкнутое и невентилируемое помещение, наличие ослабленного иммунитета у ребенка и длительный контакт. Пугаться родителям не стоит, нужно обследоваться.
— Это значит вести ребенка к врачам?
— Если заболел сотрудник учебного заведения, то врач противотуберкулезного диспансера сам обследует всех лиц, контактировавших с больным. Это стандартная процедура, — говорит Геннадий Гуревич. — Всем детям сделают кожные пробы. Если нет симптомов заболевания, то вести ребенка никуда не нужно.
Специалист отметил: сейчас большое внимание уделяют работе с контактами пациента, у которого туберкулез. Если раньше исследовали только тех, с кем он живет, то сейчас — людей и второго, и третьего круга общения. Например, коллег по работе, соседей по лестничной клетке.
По статистике, за 2018 год в Беларуси выявили 1916 случаев туберкулеза. Среди них 21 ребенок. На республику, отмечает Геннадий Гуревич, это крайне мало. Это один из самых низких уровней заболеваемости детей в европейском регионе.
По словам специалиста, по поводу людей с туберкулезом в Беларуси еще есть сильная стигматизация. Но после того как человек пролечится, он спокойно может возвращаться к работе и не представляет никакой опасности для окружающих.
— Исследования по опасности и инфекционности пациентов показали: когда человеку назначают эффективное лечение, микобактерии туберкулеза, которые он выделяет, не способны вызвать заболевание другого человека. Даже если еще некоторое время пациент остается бактериовыделителем, — дополняет Вячеслав Граньков, координатор программ по инфекционным заболеваниям странового офиса ВОЗ в Беларуси.
Екатерина Пантелеева / СМИ
Главный пульмонолог Беларуси Ирина Лаптева: Иногда годы уходят на борьбу с заболеванием, поиск и ликвидацию его причины
Ирина Михайловна Лаптева 25 лет назад стояла у истоков белорусской пульмонологии. Сегодня она главный пульмонолог Минздрава Беларуси, консультирует больных, занимается наукой, готовит учеников и всегда готова в буквальном смысле лететь к тяжелому больному
- Только вчера вернулась из Могилева. Молодая пациентка с тяжелым заболеванием попала в реанимационное отделение. Мы собрали консилиум, подобрали схему лечения. Сейчас ее уже перевели из реанимации, - с Ириной Михайловной мы беседуем в ее кабинете в РНПЦ пульмонологии и физиатрии.
- На дворе лето, а у вас в отделении столько молодых людей. С чем они к вам попали?
- Легочные болезни ведь не всегда связаны с сезонными инфекциями. Хотя мы считаем, что больше других имеем дело с сезонностью. Но есть болезни, природа которых нам до сих пор неизвестна. Часто к нам попадают пациенты, к примеру, с саркоидозом. Причина этого заболевания неизвестна, и, следовательно, лечение тоже не определено.
- А в чем проявляется эта болезнь?
- Болезнь поражает многие органы: глаза, печень, кожу, но наиболее часто - лимфатические узлы в грудной клетке и легкие.
- И что у человека болит?
- Это такое благоприятное заболевание с минимальными проявлениями или вообще без клинических проявлений. Чаще всего его обнаруживают только при рентген-исследовании, где видны увеличенные лимфатические узлы или поражение легких. Самое эффективное лечение - длительный прием гормональных препаратов. Но мы используем щадящие дозы глюкокортикостероидных гормонов и только тогда, когда есть клинические проявления или заболевание прогрессирует. Ведь как неизвестна причина возникновения саркоидоза, так неизвестно, и почему это заболевание иногда вдруг проходит самостоятельно без лечения. Но спокойно относиться к такому диагнозу тоже нельзя. Поражение при саркоидозе похоже и может маскировать такие грозные болезни, как лимфома или лимфогранулематоз. Всегда есть детали и нюансы, которые врач не должен упустить.
- О чем обычно расспрашивает врач пациентов?
- Обо всем. Человек может не обращать внимания на какие-то, по его мнению, мелочи, а для доктора это ценная находка. Допустим, приходит человек, у которого на рентгенснимке процесс в легких. Но ни на что вроде не жалуется. Начинаем разговаривать, и выясняется: болел осенью, потом через месяц снова, потом в январе был на больничном. Ему уже не хочется ходить в бассейн, он много потеет, похудел… Нам все очень важно знать. Я не имею права не дослышать, не придать значения словам пациента. Иногда годы уходят на борьбу с заболеванием, поиск и ликвидацию его причины.
- Годы?
- Могу привести конкретный пример. У нас была пациентка из областного города, медицинский работник. Несколько раз в течение одного года она лечилась в стационаре по поводу легочных проблем, на снимке были видны крупные легочные инфильтраты, которые излечивались в больнице, но через некоторое время возникали снова. Ее доктор попросил совета. Мы госпитализировали ее в нашу клинику, обследование и лечение позволили установить правильный диагноз и в очередной раз добиться успеха. При этом причину болезни установить не удалось. Мы выясняли все: делали ремонт в доме? - нет; профессиональный вредный фактор? - нет; домашние животные есть? - тоже нет; работа с землей, с пылью в огороде? - нет… Она уехала домой, сообщала, что хорошо себя чувствует! Но через полгода она снова у нас с теми же инфильтратами в легких, с плохими результатами анализов, с сопутствующим заболеванием желудка. Словом, чувствовала себя действительно очень плохо. Лечение опять было эффективным. Но в следующий раз дотошный расспрос об образе ее жизни помог выяснить, наконец, причину ее заболевания. Оказалось, что, живя в собственном доме, с помощью любящего сына в одной из комнат был оборудован зимний сад. «Это моя любимая комната, я в ней отдыхаю»,- говорила пациентка. А какие цветы у вас? - Да вся Голландия. Вот, все ясно! И цветы и почва - мощные факторы, которые вызывали и провоцировали возвращение болезни.
«МЕЧТАЛА СТАТЬ ДЕТСКИМ ВРАЧОМ»
- Ирина Михайловна, как пришли в медицину?
- У меня даже выбора никакого не было. Папа был врачом в Брестской области, потом возглавлял больницу под Пинском. У меня даже не возникало сомнений относительно будущей профессии.
- Но почему пульмонология?
- Я поступала в Минский мединститут. Но педиатрического факультета тогда в Минске не было, и можно было поехать учиться в Украину. Так я поехала в Винницу. Там вышла замуж и уехала с мужем - торакальным хирургом - в Ворошиловград. Там закончила лечебный факультет медицинского института. А потом вместе с мужем мы вернулись в Беларусь.
А в пульмонологию пошла во многом благодаря мужу. Я всегда была с ним рядом, и любовь к пульмонологии и торакальной хирургии и определила наш жизненный путь.
- Вы совмещаете научную деятельность и практику?
- Да, каждый день работаю в отделении, консультирую с коллегами каждого пациента. Выезжаю на консультации по всей стране. А наукой занимаемся в отделе, мои ученики работают над диссертациями, изучают новые подходы к лечению распространенных легочных болезней.
- Врачебная династия Лаптевых продолжается?
- Да, дочь тоже пульмонолог, как я ее не отговаривала. Сейчас возглавляет кафедру пульмонологии в БелМАПО, пишет докторскую. И внученька закончила медуниверситет и ступила на ту же стезю - пытается, как дедушка, стать торакальным хирургом.
- Для девушки это очень тяжело!
- А ей нравится, она идет на операцию с удовольствием. Сейчас и дедушка, и внучка в отпуске, но постоянно волнуются, как там их больные.
