Ишемическая болезнь сердца у женщин

23.08.2014
5
0
Ишемическая болезнь сердца у женщин

Среди практических врачей распространено ошибочное убеждение, что ишемическая болезнь сердца (ИБС) редко поражает женщин и протекает у них более доброкачественно. Однако это не так – в индустриально развитых странах мира сердечно-сосудистые заболевания являются главной причиной смерти у женщин в возрасте старше 55 лет [1].

Анатомофизиологические особенности сердечно-сосудистой системы у женщин

У взрослых женщин по сравнению с мужчинами камеры сердца имеют меньшие размеры и масса левого желудочка также на 10% меньше. Соответственно меньшим массе и поверхности тела у женщин коронарные артерии более мелкие, чем у мужчин.

У мужчин фракция выброса (ФВ) прогрессивно увеличивается в ответ на физическую нагрузку, достигая максимума и поддерживая плато до окончания нагрузки. Напротив, у женщин ФВ при нагрузке увеличивается медленно. По мере продолжения нагрузки ФВ у женщин снижается. Во всех возрастных группах в ответ на нагрузку у женщин наблюдается более выраженный, чем у мужчин, подъем систолического и диастолического давления крови. У женщин более высокий уровень фибриногена. C возрастом фибринолитическая активность у них поддерживается на более высоком уровне, чем у мужчин. Содержание в плазме антитромбина III, представляющего собой естественный защитный фактор против свертывания крови, у мужчин начинает снижаться после 40 лет, тогда как у женщин этого не происходит.

Факторы риска ИБС у женщин

Хотя классические факторы риска развития атеросклероза являются общими для мужчин и женщин, существуют определенные половые различия. Нарушения липидного обмена являются мощным фактором риска у лиц обоего пола. При индексе атерогенности более 7,5 вероятность развития ИБС одинакова у мужчин и женщин независимо от возраста и наличия других факторов риска. У женщин молодого и среднего возраста уровень липопротеинов высокой плотности (ЛВП) в среднем на 10 мг/дл выше, чем у мужчин соответствующего возраста, хотя темп снижения уровня ЛВП с возрастом у них также выше.

У женщин наиболее сильными факторами риска являются низкий уровень холестерина (ХС) ЛВП и повышенный уровень липопротеина (а). В большинстве проспективных исследований уровень липопротеина (а) у мужчин оказался независимым фактором риска атеросклероза. Прогностическое значение повышенного уровня липопротеина (а) у женщин изучено мало.

Наличие сахарного диабета у женщин в 3 раза повышает риск развития ИБС. При сахарном диабете риск ИБС у них равен таковому у мужчин, не страдающих сахарным диабетом. В возрасте после 50 лет у женщин риск развития артериальной гипертонии (АГ) более высок. Частота АГ у женщин с ИБС вдвое выше, чем у мужчин с ИБС.

Связь курения с развитием инфаркта миокарда (ИМ) у женщин столь же сильна, как и у мужчин. Риск развития ИМ у курящих женщин в предменопаузе в 3 раза выше, чем у некурящих. У женщин, выкуривающих более 35 сигарет в сутки, риск в 20 раз выше, чем у некурящих женщин [2].

Наблюдаемая в последние 20 лет тенденция к прекращению курения среди мужчин не столь выражена среди женщин, хотя нет оснований считать, что женщинам более трудно прекратить курение в связи с какимито биологическими особенностями.

Кроме того, у женщин есть такие специфические для них факторы риска, как применение пероральных контрацептивных препаратов (ПКП) и менопауза. Согласно работам 70-х годов, использование ПКП в 4 раза повышает риск развития ИМ, особенно у курящих женщин или у женщин, имеющих липидные нарушения, а также у женщин в возрасте старше 35 лет. Однако эти данные относятся к тем прописям ПКП, которые содержали сравнительно высокие дозы эстрогенов и прогестерон. Современные ПКП содержат малые дозы обоих гормонов, оказывающих противоположные эффекты на липидный спектр.

Риск сердечно_сосудистых осложнений на фоне приема новейших ПКП пока неясен. Неясно также, повышается ли риск развития ИБС при употреблении ПКП в прошлом. Есть данные о том, что риск развития ИМ увеличивается в 2 раза у женщин, принимавших в прошлом ПКП на протяжении более 5 лет. Применение ПКП усиливает патогенное действие других факторов риска. К примеру, через несколько месяцев или лет применения ПКП может появиться АГ, которая исчезает через несколько месяцев после отмены препаратов. Отмечаются также проявления нарушения толерантности к углеводам или проявления явного сахарного диабета.

Гормональный статус в постменопаузе

Резистентность молодых женщин к развитию ИБС в сравнении с мужчинами того же возраста объясняют отчасти тем, что они имеют более благоприятный липидный профиль, который существенно зависит от гормонального статуса женщин. Эстрогены повышают уровень ЛВП и снижают ЛНП, а прогестерон оказывает противоположное действие. После наступления менопаузы риск развития ИБС у женщин резко возрастает [3]. Согласно данным Фремингемского исследования, частота новых случаев ИБС у женщин в возрасте старше 55 лет не отличается от таковой у мужчин. Дефицит эстрогенов сопровождается также усугублением вазоспастических реакций и агрегации тромбоцитов [4]. Поэтому женщины в периоде после наступления менопаузы также должны включаться в программы первичной профилактики ИБС посредством коррекции факторов риска, в первую очередь дислипопротеинемий. На основании метаанализа эпидемиологических исследований высказывались предположения, что риск ИБС у женщин в постменопаузе может быть снижен на 35–50% при применении эстрогенов [5–7]. Большинство этих исследований было проведено в США с применением конъюгированных лошадиных эстрогенов (КЛЭ) без сочетания с каким_либо прогестином.

Добавление прогестина к терапии эстрогенами, необходимое для уменьшения риска опухолей матки и молочных желез, несколько ослабляет благоприятное гиполипидемическое действие гормональной заместительной терапии (ГЗТ), особенно в отношении ЛВП. Однако недавние работы с использованием комбинации эстрогенов и прогестинов показали, что эффект такой терапии сходен с таковым от монотерапии эстрогенами. Эстрогены увеличивают ЛВП на 20–30%, а также фракцию ЛВП2. Этот эффект опосредуется через увеличение продукции аполипопротеина AI и уменьшение скорости его клиренса.

Эстрогены снижают уровень ХС ЛНП на 10–20% посредством усиления рецепторного устранения ЛНП клетками печени. На фоне лечения эстрогенами отмечается, однако, повышение уровня триглицеридов (ТГ), в связи с чем ГЗТ не показана при ТГ > 3,5 ммоль/л.

Накопленные за 30 лет эпидемиологические и клинические наблюдения позволили к началу 90-х годов сформулировать гипотезу о профилактическом эффекте эстрогенов на сердечно_сосудистую систему женщин и о полезности ГЗТ в отношении климактерических расстройств и ИБС у женщин в периоде менопаузы. При этом известны также существенные потенциальные недостатки ГЗТ, выражающиеся в увеличении риска тромбоэмболических осложнений, а также рака молочных желез и эндометрия. Овариальные гормоны в постменопаузе назначаются для облегчения симптомов климакса, а в последние годы также для профилактики остеопороза и снижения риска ИБС. Если рассматривать назначение овариальных гормонов в постменопаузе как заместительную терапию, то надо признать, что ни одна из существующих схем лечения не может воспроизвести гормонального статуса женщины в предменопаузе.

К началу 90-х годов накопился большой объем данных, основанных на одномоментных клинических наблюдениях типа случай–контроль, позволивших предположить, что заместительная терапия эстрогенами у женщин в постменопаузе снижает риск развития ИБС на 35–80%. Вера врачей в защитный эффект эстрогенов была настолько сильна, что Американская ассоциация кардиологов в 1995 г. рекомендовала практическим врачам использовать эстрогены в качестве средства вторичной профилактики ИБС у женщин в постменопаузе [8]. Однако эта рекомендация не была основана на результатах рандомизированных проспективных исследований с использованием плацебо и двойного слепого метода. Первое такое исследование дало совершенно неожиданные результаты [9]. В исследование HERS (Heart and Estrogenprogestin Replacement) были включены 2763 женщины в возрасте от 44 до 79 лет. Все они либо перенесли ИМ, либо имели ангиографические признаки коронарного атеросклероза.

Больные были рандомизированы по двум группам и в течение 4,1 лет получали либо ГЗТ (КЛЭ 0,625 мг/сут в сочетании с медроксипрогестерона ацетатом 2,5 мг/сут), либо плацебо. Исследование установило отсутствие положительного влияния ГЗТ на общую и сердечно_сосудистую смертность, частоту ИМ и переломов костей. При этом отмечено увеличение риска тромбоэмболических осложнений в 2,8 раза и желчнокаменной болезни на 38%.

Авторы этого исследования, проведенного в 20 клинических центрах США, не рекомендуют проводить ГЗТ (в виде сочетания КЛЭ и медроксипрогестерона ацетата) с целью вторичной профилактики ИБС у женщин в постменопаузе.

В проспективном рандомизированном исследовании ERA (Estrogen Replacement and Atherosclerosis) оценивали динамику коронарного атеросклероза у 309 женщин в постменопаузе (средний возраст 66 лет) по данным повторной количественной коронарной ангиографии, проведенной через 3,2 года лечения теми же гормональными препаратами, что и в исследовании HERS [10]. В группах больных, получавших изолированные эстрогены или сочетание эстрогенов с медроксипрогестероном, уровень ХС ЛНП снизился на 9,4 и 16,5%, а уровень ХС ЛВП повысился на 18,8 и 14,2% соответственно. Несмотря на такие благоприятные сдвиги в липидном спектре крови, не отмечено достоверных различий с группой плацебо по таким ангиографическим показателям, как минимальный диаметр стенозированных артерий, число новых стенозов, число больных с прогрессией или регрессией атеросклероза.

Таким образом, несмотря на большой оптимизм в отношении перспектив лечения женщин в постменопаузе с помощью половых гормонов, первые два проспективных рандомизированных исследования не выявили положительного влияния ГЗТ на коронарный атеросклероз и его клинические проявления. В качестве возможных причин неэффективности ГЗТ в исследованиях HERS и ERA [11, 12] обсуждаются протромботические эффекты эстрогенов и отрицательное влияние прогестагенов. Так или иначе, вопрос о ГЗТ женщин остается пока не настолько изученным, чтобы широко применять женские половые гормоны для первичной и вторичной профилактики сердечнососудистых заболеваний. Окончательно решить вопрос о целесообразности ГЗТ ряда заболеваний у женщин в постменопаузе или о профилактическом ее применении могут только проспективные рандомизированные исследования, проведенные на большом количестве пациенток. В настоящее время проводятся несколько таких исследований, включающие десятки тысяч женщин. Эти работы позволят сделать более определенные выводы о роли и месте различных режимов, доз и форм ГЗТ в первичной и вторичной профилактике ИБС у женщин. Так, в исследовании WHI по первичной профилактике ИБС с помощью ГЗТ участвуют 27500 женщин; результаты будут получены в 2005–2007 годах.

Трудности диагностики ИБС у женщин

Ценность любого диагностического теста прямо связана с распознаваемостью заболевания среди той популяции, к которой относится обследуемый человек. В связи с этим жалобы, характерные для типичной стенокардии, и даже объективные признаки ишемии миокарда у молодых женщин многие врачи ошибочно связывают с некардиальными причинами.

Так, ложноположительные заключения по результатам тестов с физической нагрузкой чаще встречаются у женщин в предменопаузе вследствие меньшей распространенности ИБС среди них. Если в диагностике ИБС у мужчин при тесте с физической нагрузкой критерием ишемии миокарда считается появление депрессии сегмента ST глубиной 0,1 мВ, то для женщин многие авторы таковым критерием считают депрессию сегмента ST 0,2 мВ. Выбор такого критерия представляет собой оптимальный баланс между чувствительностью и специфичностью. С введением поправки на распространенность ИБС у мужчин и женщин исчезают половые различия в чувствительности и специфичности тестов с физической нагрузкой. Число истинноположительных и ложноположительных результатов идентично у мужчин и женщин, причем результаты соответствуют друг другу по наличию и тяжести ИБС. Значит, если смотреть на проблему глазами врача поликлиники, то половые различия в критериях велоэргометрии для диагностики ИБС есть, а если глазами кардиолога, сопоставляющего данные поликлиники с результатами коронарной ангиографии, то различий нет.

Сцинтиграфия миокарда с 201Tl одинаково увеличивает чувствительность и специфичность тестов с физической нагрузкой в диагностике ИБС у мужчин и женщин. Но интерпретация сцинтиграмм у последних более трудна из-за наложения ткани молочной железы на проекцию сердца. Создается впечатление о наличии передне-перегородочного дефекта в сравнении с изображением диафрагмальной стенки левого желудочка. В связи с половыми различиями в реакции ФВ на физическую нагрузку радионуклидная вентрикулография у женщин дает высокую частоту ложноположительных реакций. Диагностическая точность и безопасность селективной коронарографии не зависят от пола пациента.

Клиническая картина ИБС у женщин

У женщин наиболее частым первым проявлением ИБС бывает стенокардия (88%), а не ИМ (12%).

У мужчин частота первых проявлений ИБС составляет 61 и 39% соответственно, причем появляются они на 5–10 лет раньше, чем у женщин. У женщин ИБС чаще сочетается с АГ, сахарным диабетом, семейным анамнезом ИБС и застойной сердечной недостаточностью.

Частота новых случаев ИМ у женщин в возрасте более 20 лет составляет 2 : 1000 в год, более 60 лет – 5 : 1000 в год, от 20 до 60 лет – 0,3 : 1000 в год [13]. В случае развившегося ИМ нет различий по его локализации. У женщин чаще встречается ИМ без зубца Q и несколько выше ФВ в первые 10 дней ИМ. Госпитальная летальность при ИМ (19% против 12%) и в течение первого года после ИМ (36% против 26%) выше у женщин, чем у мужчин, хотя механизмы смерти одинаковы у больных обоего пола. По выписке из стационара у женщин чаще отмечается рецидивирующая стенокардия, застойная сердечная недостаточность и повторный ИМ. Госпитальная летальность на 30-й день ИМ у женщин составляет 29%, у мужчин – 15%. Таким образом, у женщин выше госпитальная смертность и смертность в течение первого года после инфаркта миокарда.

Первые два проспективных рандомизированных исследования не выявили положительного влияния ГЗТ на коронарный атеросклероз и его клинические проявления. Вопрос о ГЗТ женщин остается

пока не настолько изученным, чтобы широко применять женские половые гормоны для первичной и вторичной профилактики сердечнососудистых заболеваний.

Жалобы, характерные для типичной стенокардии, и даже объективные признаки ишемии миокарда у молодых женщин многие врачи ошибочно связывают с некардиальными причинами. У женщин выше госпитальная смертность и смертность в течение первого года после инфаркта миокарда.

Первоначальные данные о результатах баллонной ангиопластики (дилатации) коронарных артерий (БДКА) у женщин создали представление о том, что эта процедура менее успешна у женщин в сравнении с мужчинами [14]. Более поздние наблюдения подтвердили наличие существенных различий основных клинических характеристик мужчин и женщин, направляемых на БДКА. Женщины, направляемые на БДКА, старше мужчин (половина из них старше 65 лет), при этом у них чаще имеется АГ, нестабильная стенокардия, в 2 раза чаще застойная сердечная недостаточность и в 5 раз – сахарный диабет. Хотя частота непосредственного ангиографического и клинического успеха БДКА в настоящее время одинакова у мужчин и женщин, госпитальная летальность у женщин существенно выше, чем у мужчин (2,6% против 0,3%) [15]. Нет существенных различий в частоте таких осложнений, как ИМ, неотложная операция коронарного шунтирования, спазм или окклюзия артерии. У женщин в 1,4 раза больше общая частота осложнений и в 5 раз выше летальность в ближайшие сроки после БДКА даже при поправках на другие факторы риска. При оценке долговременных эффектов обнаружено, что у мужчин в 1,7 раза чаще наблюдается бессимптомное состояние, а у женщин чаще развивается стенокардия после БДКА. Однако пол не является независимым предсказательным фактором смертности через 4 года после процедуры.

Половые различия при операции коронарного шунтирования аналогичны таковым при БДКА [16]. Большинство женщин, направляемых на операцию коронарного шунтирования, старше, чем мужчины, у них чаще отмечается АГ, нестабильная стенокардия, сахарный диабет. Однососудистые поражения у женщин более часты. У мужчин чаще отмечается ИМ в анамнезе, стабильная стенокардия, дисфункция левого желудочка. Операционная летальность у женщин вдвое выше, чем у мужчин, что, вероятно, обусловлено меньшим диаметром коронарных артерий. Частота закрытия венозных шунтов через 1 мес, 1 год и 5 лет также выше у женщин. Вероятность бессимптомного течения ИБС через 2 года после операции выше у мужчин, но среди выживших после операции коронарного шунтирования нет различий в смертности в отдаленном периоде (через 5 и 10 лет) по половому признаку.

В зависимости от пола обследуемого врачи принимают различные решения по поводу диагностики и лечения ИБС [17]. Вероятность направления на операцию коронарного шунтирования при наличии ангиографически подтвержденных существенных стенозов коронарных артерий у мужчин в 4 раза больше, чем у женщин.

Профилактика ИБС у женщин

В последние 10 лет убедительно показано, что прием препаратов, снижающих общий ХС и ХС ЛНП, существенно уменьшает риск таких осложнений атеросклероза, как коронарная смерть, ИМ, стенокардия и инсульт. Это стало возможным благодаря внедрению в практику нового класса гиполипидемических препаратов, называемых статинами [18–20]. Эти препараты специфически подавляют активность ГМГ-КоА-редуктазы, регулирующей скорость синтеза ХС, в результате чего снижается пул ХС в клетках печени.

Вследствие этого увеличивается экспрессия рецепторов к ЛНП на поверхности гепатоцитов, стимулируется захват ими частиц ЛНП и липопротеинов очень низкой плотности из плазмы крови посредством эндоцитоза. Статины снижают также печеночный синтез и секрецию аполипопротеинов В-100 и липопротеинов с высоким содержанием ТГ. Однако указанные исследования включали в основном мужчин и лишь небольшое количество женщин. Рекомендации по профилактике и лечению ИБС учитывают индивидуальную степень риска развития атеросклероза.

У женщин к факторам риска относят также преждевременную менопаузу.

Целью гиполипидемической терапии у больных ИБС является снижение и поддержание ХС ЛНП на уровне ниже 100 мг/дл (<2,6 ммоль/л), что может быть достигнуто лишь с помощью средств, способных снижать этот показатель на 20–35%, у которых отсутствуют серьезные побочные действия при длительном применении. В Скандинавское исследование (4S) по вторичной профилактике ИБС [21, 22] было включено 4444 больных ИБС, в том числе 827 женщин (19%), в возрасте от 35 до 70 лет с исходным уровнем общего ХС от 213 до 310 мг/дл (5,5–8,0 ммоль/л, в среднем 6,7 ммоль/л). Больные получали лечение симвастатином или плацебо. Наблюдение продолжалось в среднем 5,4 лет. Целью лечения симвастатином (20–40 мг/сут) было снижение и поддержание общего ХС в пределах 3,0–5,2 ммоль/л. Эта цель была достигнута у 77% больных, причем гиполипидемические эффекты симвастатина не зависели от пола. В результате лечения симвастатином коронарная смертность снизилась на 42%, общая смертность – на 30%, частота основных коронарных нарушений – на 34%, количество операций коронарного шунтирования и баллонной ангиопластики снизилось на 37%. У женщин общая и коронарная смертность достоверно не изменилась, тогда как коронарные осложнения уменьшились на 34%, нефатальный инфаркт миокарда – на 36%.

В исследование CARE [23] было включено 4159 больных, перенесших инфаркт миокарда, при уровне ХС менее 240 мг/дл, из них 576 были женщины. В течение 5 лет больные принимали правастатин 40 мг/сут или плацебо.

В последние 10 лет убедительно показано, что прием препаратов, снижающих общий ХС и ХС ЛНП, существенно уменьшает риск таких осложнений атеросклероза, как коронарная смерть, ИМ, стенокардия и инсульт.

Показания к гиполипидемической терапии у здоровых лиц в зависимости от уровня ХС ЛНП (по [26])

В этом исследовании снижение коронарных осложнений у женщин было более выраженным (46%), чем у мужчин (20%).

Таким образом, больным с клиническими проявлениями атеросклероза (ишемическая болезнь сердца или мозга, перемежающаяся хромота, аневризма аорты) с уровнем ХС более 5,0 ммоль/л, как мужчинам, так и женщинам, показано назначение статинов с целью снижения ХС ЛНП ниже 2,6 ммоль/л (100 мг/дл) [24]. Столь же интенсивной гиполипидемическая терапия должна быть у больных сахарным диабетом 2-го типа, имеющих особенно высокий риск развития ИБС. В коррекции гиперлипидемий с преобладанием повышенного уровня ТГ и низкого уровня ЛВП у женщин необходимо рассмотреть возможность лечения фибратами или никотиновой кислотой.

Вопрос о показаниях к первичной профилактике ИБС у женщин далек от окончательного решения и является предметом оживленных дискуссий. В практической работе мы придерживаемся рекомендаций комитета экспертов Американской ассоциации кардиологов [25], принятых в 2001 г. (таблица).

Список литературы

1. Grady D. et al. // Ann. Intern. Med. 1992. V. 117. P. 1016–1037.

2. American Heart Association. Guidelines to comprehensive risk reduction to patients with coronary and other vascular diseases // J. Amer. Coll. Cardiol. 1995. V. 26. P. 293–295.

3. Hulley S.B. et al. // JAMA. 1998. V. 280. P. 605–613.

4. Lewis S.J. et al. // Circulation. 1996. V. 94. Suppl. I. I_12. Abstract.

5. Scandinavian Simvastatin Survival Study Group. Randomized trial of cholesterol lowering in 4444 patients with coronary heart disease: the Scandinavian Simvastatin Survival Study (4S) // Lancet. 1994. V. 344. P. 1383–1389.

6. Downs M.J. et al. // JAMA. 1998. V. 279. P. 1615–1622.

7. Wood D. et al. // Heart. 1998. V. 80. Suppl. 2. P. S1–S29.

 

 

Гость, Вы можете оставить свой комментарий:

Чтобы оставить комментарий, необходимо войти на сайт:

‡агрузка...

Кардиолог, професор: Мы говорим о телесных болезнях, но у человека болеет и душа

У 45% белорусов — артериальная гипертензия. Более половины из них не принимают лекарства. Почему при повышенном давлении нужно лечиться постоянно, что произойдет, если этого не делать, и как понять, что у вас гипертензия и после этого не упасть духом? Профессор кафедры кардиологии и ревматологии БелМАПО, доктор медицинских наук Тамара Тябут рассказала о том, почему так много белорусов умирают от сердечно-сосудистых заболеваний и что делать с повышенным давлением.

«Мы не лечим повышенное давление, а предупреждаем повреждение органов-мишеней»

—  В Беларуси на первом месте среди причин смертности — сердечно-сосудистые заболевания. Почему?

— Мы умираем от уже развившихся болезней и их осложнений, забывая о том, что лучше заниматься их профилактикой. То есть делать то, что не позволит заболеванию возникнуть или замедлит его развитие и возникновение осложнений. Первый российский профессор Матвей Яковлевич Мудров говорил: «В болезнях с корней начинать надобно». А что он подразумевал под корнями? Факторы риска. Да, от фразы «правильный образ жизни» иной раз коробит, ведь люди не бывают абсолютно правильными. Но если в приоритетах у нас будет такая ценность, как здоровье, а не деньги, тогда мы будем совсем по-другому относиться к тому, как жить.

Мне кажется, что ни одна самая высокая технология не решит проблемы смертности от сердечно-сосудистых заболеваний. Беларусь по уровню оказания высокотехнологичной помощи не отличается от европейских стран. Речь идет о стентировании, шунтировании, трансплантации сердца, комплекса "сердце - легкие". Тем не менее показатели смертности от сердечно-сосудистых заболеваний у нас значительно не изменились, поэтому сегодня белорусские врачи стараются сделать акцент именно на первичной профилактике заболеваний.

Какие корни у сердечно-сосудистых заболеваний?

Сама по себе артериальная гипертензия является причиной развития атеросклероза, ишемической болезни сердца, инфарктов миокарда, инсультов, внезапной смерти. И даже если не возникнут острые сосудистые катастрофы, человек с заболеваниями сердца закончит свою жизнь с хронической сердечной недостаточностью.

— Можно ли на это повлиять?

— Да, можно. Нужно заниматься профилактикой — и в этом смысле на одном из первых мест стоит борьба со стрессом. Наша жизнь сегодня наполнена стрессами. Стресс вообще нужен для жизни, но когда его много, он превращается в дистресс — разрушительный процесс, ухудшающий протекание психофизиологических функций.

В этом состоянии регулирующие системы организма работают очень напряженно. Речь идет о симпатической нервной системе, ренин-ангиотензиновой системе, которые отвечают за регуляцию уровня давления. Человек не чувствует, как в условиях стресса меняется работа его регулирующих систем, но такая особенность его жизни будет приводить к их дисрегуляции и к повышению давления.

Еще одна проблема — это то, что мы с вами перестали двигаться. Теперь нашу жизнь заполнили компьютеры, гаджеты, работа, две работы, три… В XVIII—XIX веках человек двигался намного больше, и это приводило к тому, что поступление энергии и ее расход были сбалансированными. Сегодня все доступно, нет голода, а в магазинах можно купить любые продукты. Но как мы расходуем эту энергию? Иногда пациенты, которые хотят немножечко похудеть, говорят: «Я уже ничего не ем, но не худею». «А что вы еще делаете?» — спрашиваю. «Сижу у телевизора и сериалы смотрю», — отвечают. Можно ничего не есть, а вес набирать.

А теперь давайте обратим внимание на наше питание. Посмотрите, что сегодня располагается на проспекте Независимости в Минске — рестораны быстрого питания. Питание на ходу, еда, которая содержит много быстроусвояемых углеводов, ни к чему хорошему не приведет.

Проблема ожирения в Беларуси уже обозначена экспертами Всемирной организации здравоохранения. Примерно 27% жителей страны имеют избыточную массу тела и ожирение. Наши педиатры занялись этой проблемой, и оказалось, что у подростков и детей эта цифра еще выше — примерно 37%. Поэтому у нас сегодня возникает проблема артериальной гипертензии у детей и подростков.

В их случае факторами риска является наследственность и еда. К тому же, что пьют наши дети?

— Газировку.

— Да, а там есть глутамат натрия. Это вещество, которое относится к усилителям вкуса и аромата, но способствует развитию зависимости от этого вкуса. Этой водички попил сейчас, а через час хочется попить еще, а в составе есть быстроусвояемые углеводы. Вот и возникает проблема.

Все эти факторы также способствуют повышению давления.

При ожирении нарушается гормональный баланс в организме — жировая ткань гормонально активна. Она продуцирует множество гормонов, которые будут повышать аппетит, способствовать развитию инсулинорезистентности, влиять на сосудистый тонус. А если у нас сосуды спазмированы, то внутрисосудистое давление будет изменяться.

Достаточно часто на первых местах среди жизненных целей стоит материальное благополучие: карьера, хорошая машина, фирменная одежда. К сожалению, среди этого перечня нет ценности и престижности здоровья. Когда это станет основной ценностью, мы с вами сможем сказать, что добились успеха.

— Чем опасна артериальная гипертензия?

— Она опасна не повышенным давлением. Сегодня врачи четко понимают, что не только лечат высокое давление, но и предупреждают повреждение органов-мишеней.

Наиболее важные органы-мишени артериальной гипертензии — это сердце, мозг, сосуды и почки.

Пострадала на фоне высокого давления функция почки, изменилось выделение регулирующих гормонов — и давление уже может повышаться из-за этих нарушений, формируется замкнутый круг.

Нашим пациентам нужно понять, что мы не лечим высокие цифры, мы защищаем органы-мишени.

— Раньше говорили, что 140/90 — это рабочее давление.

— Сейчас нет понятия рабочего давления. 140/90 — это уже гипертензия, 130−139/80−89 — это высокое нормальное давление, норма — 120/80. И даже при высоком нормальном давлении у людей, которые относятся к группе очень высокого риска, имеют коморбидную патологию в виде ишемической болезни сердца, перенесенного инфаркта или инсульта, необходимо начинать лечение.

Сейчас изменились подходы к людям с «нежным» возрастом — 80−90 лет. Если они хорошо переносят более высокие уровни давления, то его можно удерживать на цифрах — 140−160 мм рт столба. За счет атеросклеротических изменений сосудов головного мозга, низкое давление может быть причиной мозговых нарушений. Это единственная категория, для которой цифры давления могут быть более высокими.

«У нас нет безопасной дозы алкоголя, для белорусов все опасно»

— Как подобрать препарат, который будет снижать давление?

— Очень часто и врачам, и пациентам хочется, чтобы все было сразу — здесь и сейчас. И поэтому после назначения достаточно высоких доз антигипертензивных препаратов давление может снизиться в течение одного-двух дней. Однако достигать целевого уровня давления нужно в течение трех месяцев. Почему? Потому что организм уже привык работать в других условиях и перестройка должна тоже происходить медленно, чтобы формировались и начинали работать адаптационные процессы. Эти три месяца еще нужны для того, чтобы у пациента сложилась приверженность к лечению, контролю и тому, чтобы хотя бы раз в год оценить состояние органов-мишеней.

— Лекарства, которые снижают давление, гипертоникам нужно пить каждый день и до конца жизни?

— Да, это постоянное лечение. Сейчас объясню почему. Если уже регулирующая система поломана, а мы добавили лекарство и все восстановили (то есть, если сравнить с техническим устройством, встроили в поломанный механизм таблетку, как новую деталь, а потом ее забрали), то еще два-три месяца давление может быть нормальным, но это не повлияет на профилактику поражения органов-мишеней. А, напомню, цель лечения — защита органов-мишеней.

Было проведено большое количество многоцентровых исследований, которые показали, что если принимать определенные препараты два-три года, то гипертрофия левого желудочка сердца может уменьшиться. Бросили принимать — через два-три месяца все вернется на начальный уровень. Получается, что первый этап лечения был бесполезен.

Пациенты иногда говорят, что принимают лекарство три-четыре года и, наверное, к нему привыкли. Но привыкания к антигипертензивным препаратом нет и принимать их нужно постоянно. Для пациентов с артериальной гипертензией есть дополнительные (кроме артериального давления) факторы риска развития сердечно-сосудистых катастроф.

Низкий риск — когда давление нормальное или незначительно повышено, но человек не курит, имеет нормальные уровни холестерина, правильно питается, у него нет других хронических заболеваний. Таких пациентов очень мало. В этот период времени их ничего не беспокоит, так зачем идти к врачу? А если у человека наряду с артериальной гипертензией есть ишемическая болезнь сердца — это уже высокий риск. А если есть сахарный диабет, перенесенный инсульт и инфаркт, — это очень высокий риск.

Начиная лечение, в первую очередь человек с повышенным давлением должен изменить свой образ жизни. Без этого никакие самые лучшие препараты не будут давать 100%-ный желаемый результат.

— Что можно изменить как минимум?

— Потребление соли. Чайная ложечка без верха — это дневная потребность, это меньше пяти граммов, которые разрешены. Можно готовить пищу несоленой и потом ее подсолить.

И поверьте, если подсаливать по своему вкусу, то за сутки человек употребит меньше, чем эти пять граммов.

Я не за то, чтобы вообще не употреблять соль. Мы прекрасно знаем историю и военные ситуации, когда за соль отдавали все, потому что бессолевая диета приводила к отекам, обморокам. Речь идет о мере.

Во-вторых, мы можем заняться спортом и больше двигаться, в-третьих, бросить курить и злоупотреблять алкоголем.

В 2009—2010 годах в атласе кардиоваскулярных рисков ВОЗ Беларусь была в красной зоне по употреблению алкоголя. А это от 11 до 23 литров на душу населения. В 2016 году в одной из защищенных психиатрами диссертаций мне попадались цифры, характеризующие потребление алкоголя подростками и молодыми людьми — в среднем  14,3 литра. А если потребление составляет больше 8,3 литра, то мы практически идем к тому, что будет страдать генофонд нации.

Ограничить потребление алкоголя невозможно только регулированием его продаж в магазинах. Должна быть культура употребления спиртных напитков. В 80−90-е годы была позиция по безопасным дозам алкоголя — 30 граммов чистого этанола в день, при пересчете на различные напитки получалось до 100 мл крепких спиртных напитков, или 250 мл вина, или 500 мл пива для мужчин, для женщин — половина от этой дозы.

В последующем эту дозу уменьшили еще в два раза: 15 г чистого этанола в день для мужчин и 7,5 г — для женщин.

Но ВОЗ обращает внимание на то, что в странах, где нет культуры употребления спиртных напитков, рекомендацию о безопасных дозах алкоголя нельзя давать. Потому что приходят некоторые пациенты и говорят: «Мне каждый день пить некогда эту безопасную дозу, а можно я все за неделю соберу и выпью в выходные?» Это говорит о том, что культуры употребления спиртных напитков нет. У нас нет безопасной дозы алкоголя, для белорусов все опасно.

Нужно обратить внимание на свое питание и повышенный уровень холестерина. Что мы любим съесть? Иногда смеются, что белорусы любят есть много сала и картофеля. Сало, кстати, не повышает значимо уровень холестерина. А вот углеводы вместе с продуктами, содержащими животные жиры, например, свинина, будут.

Наши восточные соседи едят очень много баранины, и у них реже встречается атеросклероз. В баранине больше ненасыщенных жирных кислот. Обращали, наверное, внимание, что бараний жир быстро застывает? А связано это с его уникальным составом. Однако не стоит употреблять этот жир для лечения сердечно-сосудистых заболеваний, хотя у него много различных областей применения в медицине.

Еще важен способ приготовления пищи. Одно дело зажарить мясо или рыбу до корочки на сковородке, а другое — приготовить на гриле или потушить. Когда используются такие технологии приготовления, в приготовленном блюде остается меньше жира.

— Если у человека есть артериальная гипертензия, но он убрал факторы риска: начал правильно питаться, заниматься спортом, похудел, он не курит. Можно ли отказаться от ежедневных таблеток, снижающих давление?

— Я думаю, если это произошло на ранних этапах, когда не было поражения органов-мишеней и человек будет привержен подобному образ жизни, — то да. Если это произошло, когда уже развилась гипертрофия сердечной мышцы, ангиопатия сосудов сетчатки, нефроангиосклероз, изменения в сосудах, — то нет.

«На гипертензию могут наслаиваться тревога, страх, депрессия»

— Я знаю, что очень многие пациенты с артериальной гипертензией все равно не пьют таблетки каждый день. Что в таком случае может произойти с этими людьми?

— Постепенно будет возникать атеросклероз крупных сосудов, аорты, коронарных артерий, сосудов нижних конечностей и брахиоцефальных сосудов (сосуды шеи. — Прим. СМИ). Развитие атеросклероза — это cкопление липидов в сосудистой стенке. Вот представьте: ровная и гладкая сосудистая стенка — и вдруг там начинают появляться какие-то выступы.

Атеросклеротическая бляшка в какой-то момент может стать нестабильной, ее покрышка растягивается и может надорваться. Это уже сосудистое повреждение, и организм на это обязательно отреагирует: активизируются клетки, обладающие способностью закрывать сосудистые дефекты — тромбоциты, они запустят образование тромба, сосуд перекроется и произойдет инфаркт. Вот, пожалуйста, результат. То же самое может быть в мозговых сосудах — и произойдет инсульт.

Расплата за нелеченную гипертензию все равно наступит. У кого-то раньше, у кого-то позже.

Можно взять еще один аспект: сейчас мы говорим о телесных болезнях, но у человека болеет и душа.

Значит, на артериальную гипертензию могут наслаиваться любые психопатологические синдромы — тревога, страх, депрессия. А они в свою очередь могут запускать новый виток развития артериальной гипертензии. Иногда нам приходится назначать не просто антигипертензивные препараты, а добавлять препараты с психотропными эффектами — антидепрессанты, противотревожные препараты. Это нужно для того, чтобы душа и тело выздоравливали одновременно.

— Какие обследования нужно пройти, чтобы понять, что у человека артериальная гипертензия? Конечно, помимо того, что он меряет давление и видит повышенные цифры.

— Есть разница в том, где человек измеряет давление. Считается, что если дома у него цифры 130/80 мм рт ст и выше, то уже нужно думать о гипертензии. Для поликлиники эта цифра — 140/90 мм рт ст и выше. В этом случае надо обследоваться, чтобы выявить риски развития заболевания.

Обязательно нужно сделать электрокардиограмму, УЗИ брахиоцефальных сосудов, а это обследование внесено в обязательные стандарты с 2018 года. Также нужен осмотр глазного дна окулистом, УЗИ сердца, биохимический анализ крови.

В анализе крови нужно обратить внимание не на обычный холестерин, а на холестерин липопротеинов низкой плотности. Он более агрессивен, может запускать каскад иммунных реакций. Есть еще холестерин липопротеинов высокой плотности — это защитные липопротеины, и их уровень тоже нужно анализировать. Важно вычислить коэффициент атерогенности, который указывает на благоприятное или неблагоприятное соотношение фракций липидов.

Необходимо определить и уровень глюкозы. Сегодня во всем мире стоит проблема заболеваемости сахарным диабетом 2 типа, поэтому глюкозу крови нужно оценить обязательно. Также нужно проанализировать показатели функции почки — это уровень мочевины и креатинина, посмотреть на печеночные ферменты.

Наши пациенты очень боятся за свою печень. Одна из причин, почему прекращают лечение повышенного давления: «так я же „посажу“ свою печень». Но печень больше посадит тот алкоголь, который выпивается раз в неделю, чем правильно подобранный препарат.

И еще с 2018 года по утвержденным протоколам у пациентов с артериальной гипертензией нужно обращать внимание и на уровень мочевой кислоты.

Все эти обследования нужно проходить раз в год, чтобы видеть, что происходит с органами-мишенями и факторами риска.

— Нужно ли проводить суточное мониторирование артериального давления (СМАД), когда человек в течение суток носит специальный прибор, автоматически измеряющий давление с определенными интервалами времени?

—  Артериальное давление у здорового человека имеет определенные суточные или циркадные ритмы. Организм приспосабливается к определенному ритму жизнедеятельности: днем — работа, ночью — отдых. Он может нарушаться при артериальной гипертензии, у людей, которые работают по сменам.

Есть люди, у которых днем вроде бы все неплохо, а ночью этого снижения давления нет, оно остается высоким. И еще очень значимый показатель, определяемый при суточном мониторировании — скорость утреннего подъема. Измеряя давление самостоятельно, мы его не оценим, а вот при проведении СМАД это видно.

Когда случаются сосудистые катастрофы? Чаще всего в ранние утренние часы. У кого? У людей, у которых очень высока скорость раннего утреннего подъема давления. Поэтому для оценки особенностей суточного ритма, эффективности лечения проводят СМАД.

— Как правильно измерять давление?

— Если это не какая-то экстренная ситуация, то измерять давление нужно через десять минут после пребывания в покое. Затем артериальное давление измеряется в первый раз, записывается, например, оно 150/90 мм рт ст. Прошло две минуты, давление измеряется еще раз, оно 142/88 мм рт ст. Какое же давление правильное? Измеряем третий раз — 140/88 мм рт ст. Вот это и будет правильное. Разница между двумя измерениями должна быть не больше двух миллиметров. Но если третий раз измерили и давление стало 136/80 мм рт ст., нужно измерять четвертый раз. Измеряли четвертый раз, оно 126/75 мм рт ст., измерили пятый, оно такое же. Так какое давление правильное? Первое или последнее? Последнее.

— То есть не нужно выводить среднее арифметическое?

— Нет. Есть некоторые аппараты для измерения давления, которые выводят средний показатель автоматически, но по критериям ВОЗ стоит измерять давление, пока разница между двумя измерениями будет составлять не больше двух миллиметров, то есть давление не станет стабильным.

«Бывает, головные боли у пациента с гипертензией уменьшаются после чашечки кофе»

— Стоит ли обращать внимание на пульс?

— Между артериальным давлением и пульсом есть определенная зависимость. Чем ниже давление, тем больше может быть пульс. Особенно это четко видно, когда резко падает давление, а пульс начинает нарастать. Частота сердечных сокращений так же, как и давление, зависит от функции вегетативной нервной системы.

Вегетативная нервная система состоит из двух отделов — симпатической и парасимпатической. Симпатическая обеспечивает активизацию деятельности организма — «реакции бегства». Они сопровождаются увеличением интенсивности работы. Если мы увидели автобус и хотим подбежать, то не говорим: «Послушай, сердце, я вот сейчас побегу, давай начинай работать чаще». Наши внутренние регулирующие системы начинают работать самостоятельно.

У человека с преобладанием активности симпатической нервной системы в состоянии стресса частота сердечных сокращений может быть высокая. Нормальный показатель частоты сердечной деятельности — 60−90 ударов в минуту. Но чем ближе цифра к 60, тем более экономно и более длительно будет работать ваше сердце. Поэтому контролировать ритм нужно, особенно тем, у кого есть мерцательная аритмия (фибрилляция предсердий). В этих случаях назначают препараты, чтобы приблизить частоту к нормативным значениям — 60−70.

Есть люди, у которых пульс редкий — 45−50 ударов в минуту. Если превалирует парасимпатическая нервная система или человек занимается регулярно спортом, то в состоянии покоя у него может быть именно такой пульс. Такого пациента нужно дополнительно обследовать, чтобы понять: это для него норма или признаки болезни. В таком случае нужно сделать холтеровское мониторирование. Для этого пациенту надевают прибор и в течение суток записывается электрокардиограмма.

— Низкое давление не такое опасное, как высокое?

— Людей с низким давлением мы относим к гипотоникам. Такое давление может быть генетически обусловленным и не представлять особых проблем для некоторых людей. К сожалению, сегодня у нас нет лекарств для планового повышения артериального давления, кроме растительных препаратов или физических нагрузок.

Но если гипертоник на фоне лечения становится гипотоником, то ситуация может быть неблагоприятной. Будет нарушаться кровоснабжение внутренних органов, особенно мозга, ухудшится самочувствие, будет беспокоить слабость, низкий уровень работоспособности.

— Людям с гипертензией можно пить кофе?

— Человеку можно все, но он должен знать свою меру. Кофе больше влияет не на артериальные, а на венозные сосуды. Бывает, что головные боли у пациента с артериальной гипертензией уменьшаются после чашечки кофе. Но чашечка кофе — это одна ситуация, а кружка кофе три раза в день — другая. В принципе есть исследования, которые говорят, что на протяжении дня можно выпивать две-три чашки кофе, но нужно понимать, что это за чашки и что за кофе: он более крепкий или менее.

— В начале беседы вы говорили о стрессах, но мне кажется, их избежать невозможно. Как работать над собой?

— Мы должны реально оценивать ситуацию: что от нас зависит, а что нет, где мы должны ее принять и попытаться изменить, а где смириться.

Но повышать свою стрессоустойчивость нужно. Мы с вами в основном говорили об интересах пациента, но я скажу и о другой стороне медали — об интересах врача. Проведенные в мире исследования показали, что наиболее стрессогенны профессии, где есть тип «человек-человек», а среди них — медики и педагоги. Сегодня есть много литературы о том, как одержать победу над стрессом, в БелМАПО есть курсы для врачей, на которых обучают медицинской психологии, конфликтологии, профилактике профессионального выгорания.

Врач традиционно пользовался особым статусом в любом обществе, к нему предъявляются высокие этические и правовые требования. Врач со стороны пациентов заслуживает уважения, которое не всегда получает. В последние годы очень изменилось отношение пациентов к врачу, неуважение, неприятие рекомендаций врача (а иногда и рукоприкладство) встречаются все чаще, поток жалоб не иссякает, и не всегда они справедливы.

Мы должны понимать, что у нас есть Конституция страны, защищающая интересы своих граждан. Закон «О здравоохранении», в котором есть два очень важных раздела: права и обязанности врача и права и обязанности пациента. Пациент должен относиться к врачу как к человеку, который выбрал своей профессией оказание ему помощи, а не как к мальчику для битья или человеку, на которого он постоянно будет жаловаться.

Мне очень грустно: хорошие, талантливые врачи уходят из медицины, они не выдерживают стрессов своей специальности, которую когда-то выбирали с любовью и желанием быть полезными. Можно говорить о стрессогенности этого мира и защищать пациентов, но о защите врача уже нужно не говорить, а кричать.



‡агрузка...