Медикаментозный аборт: цена вопроса

Нужно ли белорусским врачам разрешать отказываться от проведения абортов? К чему может привести подобная мера? Почему сами медики выступают против предлагаемого новшества? И когда мы, наконец, усвоим, что за сохранение беременности мужчина несет ничуть не меньшую ответственность, чем женщина?

В Национальном центре законодательства и правовых исследований сейчас работают над поправками в Закон “О здравоохранении”. Согласно изменению, которое предлагается внести в статью 27 (“Искусственное прерывание беременности”), врач-специалист получит право отказываться от проведения аборта, если только его отказ “непосредственно не угрожает жизни женщины”. При этом он должен будет написать заявление руководителю медицинской организации, в которой работает. Руководитель в свою очередь должен будет позаботиться о том, чтобы процедуру провел другой врач. Об этом сообщает официальный сайт Белорусской православной церкви.

Напомним, что в прошлом месяце поправки к Закону “О здравоохранении” обсуждались на встрече Президента с министром здравоохранения Василием Жарко. А не так давно в нашей стране были существенно ужесточены правила проведения абортов: к примеру, большинство социальных показаний для прерывания беременности на позднем сроке (например, развод супругов или потеря мужем работы) теперь отменены. Представители же различных религиозных конфессий вообще настаивают на том, чтобы аборты производились исключительно по медицинским показаниям.

Обсудить ситуацию с отношением современного общества к проблеме искусственного прерывания беременности и высказать свое мнение по наболевшим вопросам “НГ” предложила заместителю председателя Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь по здравоохранению, физической культуре, семейной и молодежной политике, доценту, кандидату медицинских наук Светлане ШИЛОВОЙ, заведующей отделением планирования семьи и вспомогательных репродуктивных технологий республиканского научно-практического центра “Мать и дитя” Алле КАМЛЮК, координатору программ Фонда ООН в области народонаселения Татьяне ГАПЛИЧНИК и директору консалтинговой компании “Коучинг-центр”, психологу, психотерапевту Михаилу ДЕРНАКОВСКОМУ.

“НГ”: — Отношение общества и государства к аборту в различные времена не было постоянным, многие страны так и не решились ввести запрет на эти операции. Что будет, если нашим врачам разрешат отказываться от проведения процедуры вакуум-аспирации? Не дадим ли мы “зеленый свет” волне криминальных абортов? Или же возможен другой вариант — женщины будут производить на свет нежеланных детей и сразу же избавляться от них. Случаи, когда матери выбрасывали младенцев в мусорку или оставляли на верную смерть в кустах на холодной земле, увы, мы знаем не понаслышке...

Светлана Шилова: — Как депутат не берусь пока комментировать законопроект, поскольку он еще не поступил в Палату представителей, однако как практикующий врач скажу однозначно: буду выступать против подобной инициативы. Вообще считаю, что о запрете абортов могут кричать только те, кому это не угрожает: пожилые люди и наши мужчины, которые, увы, в силу многих обстоятельств до сих пор в большинстве своем продолжают считать нежелательную беременность исключительно проблемой женщины.

Давайте подумаем, чего мы добьемся, если завтра все наши акушеры-гинекологи перестанут делать аборты? Какая сложится ситуация в здравоохранении? Нам так необходим пример стран, где эта процедура находится под запретом? Разве значительно реже стали прерывать беременность жительницы Польши, Ватикана, Ирландии? Нет, просто для проведения такого рода операции они либо выезжают за пределы своей страны, либо пользуются “подпольными” услугами порой некомпетентных медиков.

Еще один важный момент: врач сознательно выбирает свою профессию, а значит должен быть готов к некоторым нюансам своей работы. Аборт — это операция. Операция по прерыванию беременности. И врач обязан выполнять свои функции — проводить операцию. Вообще считаю, что мы подходим к вопросу не с той стороны. Легче всего разрешить медикам отказываться от проведения абортов и поставить галочку, что мы сделали еще один шаг на пути к решению проблемы демографического кризиса. Только это шаг не вперед, а назад. Начинать нужно с тех двоих, которые зачали ребенка и вдруг решили от него избавиться. Воспитывать грамотное отношение к контрацепции, вводить моду на желанную беременность. Но это, разумеется, дело не одного дня.

Татьяна Гапличник: — В мире есть несколько основных подходов к абортам: есть ряд стран, где их делают по желанию женщины, есть страны, где аборт криминален во всех случаях, за исключением ситуаций, требующих спасения жизни женщины. В некоторых государствах прерывание беременности разрешено для защиты психического здоровья женщины и по социальным показаниям. Поэтому очень сложно предполагать, что будет лучше конкретно для Беларуси, для нашего славянского менталитета.

Но соглашусь со Светланой Дмитриевной — предоставление выбора врачам “делать аборт или нет” никак не будет влиять на количество подобных операций.

Если женщина уже приняла для себя решение, взвесила все за и против, то, получив отказ одного врача, она будет искать другого. В таком случае прерывание беременности — всего лишь вопрос времени. Нам действительно лучше приложить максимум усилий для того, чтобы женщина как можно реже оказывалась перед выбором, оставлять малыша или нет. И здесь, как мне кажется, не последнюю роль играет работа с нашими мужчинами. Их необходимо учить брать на себя ответственность за будущего ребенка, а не оставлять партнершу один на один с нежелательной беременностью. Ведь женщина, которая идет на аборт, в подавляющем большинстве случаев — это женщина, оставшаяся без мужской поддержки.

Алла Камлюк: — Вообще-то акушер-гинеколог  и сейчас может отказываться от проведения хирургических абортов, например, по религиозным мотивам, за исключением случаев экстренной помощи, когда маточное кровотечение при беременности представляет угрозу для жизни матери. Однако полностью соглашусь с предыдущими высказываниями: вряд ли  такая мера уменьшит количество абортов в стране.

Да и не будут врачи отказываться от проведения таких операций, они же знали, на что шли, когда выбирали профессию.

Но раз уж мы заговорили о возможных последствиях подобного шага, то, конечно, пример с матерями, которые по различным причинам, не исключая и серьезные психические расстройства, избавляются от новорожденных, весьма актуален. Считаю, что нам нужно максимально поддерживать одиноких матерей,  например, в специализированных социальных учреждениях, организованных для них, в центрах кризисной беременности.

Михаил Дернаковский: — С точки зрения современной медицины аборт — это некоторый анахронизм. Существуют десятки надежнейших способов предохранения от беременности.  Да и если уж ребенок совсем нежелателен, от него можно и отказаться. Все же отказ дает какой-то шанс потом передумать и все же усыновить ребенка. Аборт же — необратимое решение. А вдруг больше не будет беременности?

Есть ряд исследований, которые показывают, что после аборта растет риск психических нарушений. Например, западные исследователи в течение 30 лет оценивали психическое здоровье женщин, сделавших аборт, и сравнивали его со здоровьем женщин, которые никогда его не делали. Оказалось, что у сделавших аборт риск заболеваний депрессивного и невротического характера выше примерно на 30 процентов.

С другой стороны, женщина, желающая во что бы то ни стало избавиться от ребенка, избавится от него любым путем. В ход чаще всего идут токсические или медицинские средства, нанесение увечий в области живота, введение острых предметов в область матки. В развивающихся странах, где невысокая грамотность населения в области планирования беременности, от криминальных абортов погибает в десять раз больше женщин, чем в тех странах, где аборты разрешены... Проблема белорусских женщин в том, что почти половина из них делают аборты только потому, что так захотели, без каких-либо медицинских или социально-экономических причин. Аборт воспринимается ими как одно из средств контрацепции! Это же дикость!

На мой взгляд, разрешить отказываться делать аборт врачам просто необходимо.

Или хотя бы немного удлинить и усложнить процедуру аборта не по медицинским и не по социальным показаниям. А то у нас очередь на вакуум-аспирацию мне порой напоминает очередь “за колбасой” — пришел, отстоял очередь, сделал, ушел. Многие женщины даже всерьез задуматься не успевают. А если бы можно было отказать на время, направить к психологу, дать время все взвесить? Мне кажется, что большинство из них предпочли бы сохранить ребенка. Социологические исследования показывают, что часто решение об аборте продиктовано эмоциональным импульсом, всякими страхами, типа “никому не буду нужна с ребенком” и прочими паническими состояниями, а не трезвым анализом ситуации.

 “НГ”: — Действительно, с тех пор как в 1920 году СССР стал первой страной в мире, официально разрешившей проведение абортов, мы воспитали несколько поколений людей, воспринимающих эту процедуру как болезненный, но тем не менее вполне обычный визит к врачу. Светлана Дмитриевна правильно сказала: воспитать грамотное отношение к контрацепции, ввести моду на желанную беременность — все это дело не одного дня. Это не пропишешь отдельной статьей в законе и не заставишь людей беспрекословно выполнять. Так каким же наиболее эффективным способом можно поменять психологию нынешней молодежи в этом вопросе? Как специалисты в целом оценивают сексуальное воспитание современных подростков? Можно ли надеяться, что девушки 90-х и “нулевых” годов рождения будут реже посещать гинекологов с целью прервать беременность, нежели “бунтующее поколение” 1980-х?

Татьяна Гапличник: — За последние пять лет количество абортов в Беларуси сократилось в два раза! При этом существенно увеличилось число женщин, использующих различные виды контрацепции (в настоящее время их доля составляет 45 процентов среди женщин репродуктивного возраста). И все это — итог полового воспитания как молодежи, так и взрослых. Данная тенденция показывает, что поколение девушек 1990-х уже более ответственно относится к своему репродуктивному здоровью в частности и к планированию семьи в целом. Безусловно, проблема нежелательной беременности остается, в том числе и среди подростков, так что нам есть над чем работать дальше. Главное — донести до юношей и девушек важность ответственного отношения к планированию семьи. Ведь этот термин включает в себя не просто лекцию о применении методов контрацепции для предупреждения наступления беременности, как думают многие. Прежде всего это возможность планировать свое будущее и будущее своих детей, возможность сохранить здоровье до момента, когда мужчина и женщина готовы к рождению ребенка и хотят этого. Это затяжной и трудный этап, но нам всем необходимо пройти его.

Иначе запрет на прерывание беременности может стать единственной мерой стимулирования рождаемости. Вот только мера эта повышает материнскую и младенческую смертность, способствует криминальным абортам и, как правило, ведет к тому, что женщина уже больше не может иметь детей.

Алла Камлюк: — Просвещением, информационно-мотивационными технологиями вполне реально поменять психологию нынешней молодежи. Необходима грамотная пропаганда: предохраняться от беременности и инфекций, передающихся половым путем, — это черта образованных, успешных,  заботящихся о своем здоровье и потомстве людей. Каждая третья пациентка с бесплодием  прервала первую беременность. Подростки должны понимать: это рискованно. С одной стороны, у нас достаточно информации для тех, кто ее ищет. С другой — нет единой системы подхода к проблеме. Оттого и сексуальное воспитание подростков у нас пока что хромает. Хотя в целом, надо отметить, современная образованная  молодежь  выделяет здоровье  среди основных  жизненных приоритетов  и не допускает возможности малейшего ущерба для него,  тем более  такого, как аборт,  который можно предотвратить и тогда 7 дней беременности покажутся действительно радостью.

Михаил Дернаковский: — Давайте вспомним на минуточку, что в СССР даже презервативы почти нигде не продавались. Вот почему аборт был чуть ли не единственным методом защиты от нежелательной беременности. Сейчас методов контрацепции великое множество, и большинство из них доступны. Только уж никак не методом подбора в интернете в режиме онлайн! Это, кстати, к вопросу сексуального воспитания.

Базовое образование по вопросам контрацепции подросток должен получить в семье.

Важно, чтобы на эти темы с детьми не стеснялись говорить в школе. Если нам удастся повысить сексуальное воспитание молодежи, то уже не нужно будет опасаться последствий криминальных абортов. Еще хочу добавить: кроме сексуального нельзя забывать и о религиозном воспитании, этическом, которое основано не на пустых догмах, а на различных примерах  людей, которые вызывают уважение.

Светлана Шилова: — Даже в 80-е годы прошлого столетия аборт все еще оставался единственным методом регулирования рождаемости. Причем процедура эта проводилась без анестезии. И я могу совершенно авторитетно заявить, что страдали не только пациентки. Для каждого не обделенного человечностью врача проведение подобной операции было и остается тяжелейшим моральным испытанием. Наверное, ни одна советская женщина, прошедшая через это, не хочет повторения своей судьбы ни для своих дочерей, ни для внучек и правнучек. Я это к чему говорю?

К тому, что основа основ сексуальной грамотности молодежи — это воспитание девочек в семье.

Ханжество в таком ответственном деле — последний помощник. Но даже в том случае, когда у девушки в силу каких-то причин нет взаимопонимания с родителями и она не может обсудить дома все то, что ее интересует и волнует во взаимоотношениях полов, у нас существует достаточно разветвленная сеть центров дружественного отношения к подросткам. Оказать необходимую помощь, проконсультировать по наболевшим вопросам может и участковый гинеколог.

Но я хочу заострить внимание на существенном пробеле наших средств массовой информации: к сожалению, крайне редко со страниц газет и с экранов телевизоров звучат советы подросткам.

Трудно поверить, что современные журналисты до сих пор испытывают смущение при обсуждении вопросов секса и контрацепции. Тогда в чем же дело? Почему у нас нет социальной рекламы, пропагандирующей идеи счастливого и здорового материнства и отцовства? Почему так много мужчин выступают за запрет абортов, но так мало — за равное участие с женщиной в вопросах выбора контрацепции, планирования беременности и ответственности за нежелательную беременность?

Почему едва ли не 80 процентов представителей сильного пола считают, что забота о детях — это обязанность женщины?

Считаю, что давно пришла пора нам всем повернуться лицом к этой проблеме и научиться решать ее не путем запретов, а при помощи максимально эффективных действий, которые исторически оправдали себя. Нужно сражаться за мораль в нашем обществе. В противном случае говорить о каких-то существенных сдвигах в половом воспитании нашей молодежи будет, увы, преждевременно.

Цифры и факты

В первые 12 недель беременности аборт официально  разрешен в России, Беларуси, Чехии, Бельгии, Дании, Норвегии. Прерывание беременности по социально-экономическим и медицинским показаниям на поздних сроках (до 24 недель) разрешен в Японии и Англии, но запрещен в Шотландии. В Финляндии, Германии и Испании аборты по социальным причинам разрешены до 12 недель, а на более поздних сроках — только в случае угрозы жизни и здоровью матери или при серьезных аномалиях плода. В Польше, Аргентине, многих странах Латинской Америки и Африки аборты разрешены только при угрозе жизни и здоровью женщины. В Ирландии, Объединенных Арабских Эмиратах, Афганистане, Анголе, Египте, Папуа — Новой Гвинее, Непале аборты полностью запрещены. В США искусственное прерывание беременности было легализировано решением Верховного суда только во второй половине ХХ века.

Кстати

Совместно с Министерством здравоохранения Белорусская православная церковь в прошлом году проводила проект “Право на жизнь”. От каждой ведущей религиозной христианской конфессии в нашей стране были подготовлены специалисты-консультанты. В шести медицинских учреждениях провели полугодовой эксперимент по предабортному консультированию. Задачей волонтеров было осуществить одно из основополагающих прав — право на информацию. Результаты оказались  положительными: многие женщины оставляли своим детям возможность жить.

Знаете ли вы, Что...

По данным Всемирной организации здравоохранения, ежегодное количество хирургических абортов в мире превышает 55 миллионов, на каждую тысячу рождений приходится 300—500 прерываний беременности, а около 70 тысяч женщин (в особенности в африканских и латиноамериканских странах) ежегодно умирают от осложнений после хирургического аборта.

По данным Белстата, в Беларуси в 2000 году на 100 родов приходилось 128,7 аборта. Для сравнения, в 2011 году — 29,5 соответственно. Ежегодно в нашей стране проводится более 30 тысяч искусственных прерываний беременности.