Острая коронарная смерть. В Литве на концерте группы «Ляпис Трубецкой» умерла 19-летняя девушка из Полоцка. Медкомиссию для автошколы в Беларуси она прошла успешно
На концерте "Ляписов" у 19-летней девушки остановилось сердце. За жизнь Оксаны Сухоруковой из Полоцка литовские врачи боролись час, но спасти её не удалось. По словам доктора Александра Фейгина, который принимал Оксану в виленской больнице, причиной смерти девушки стала болезнь сердца.
Аляксанр Фейгин: У неё были хронические заболевания. Мы думаем, что это послужило причиной. То есть, никто на неё не напал.
Еврорадио: То есть, на концерте никаких травм она не получила?
Аляксанр Фейгин: Нет-нет. Мы интересовались дополнительно. У неё были хронического характера заболевания. Ничего такого не случилось. Просто наступила острая коронарная смерть.
Брат Оксаны, Владимир Сухоруков, говорит, что сестра была здоровой, недавно проходила медицинскую комиссию для автошколы, делала кардиограмму сердца, никаких опасений результаты не вызвали:
"Она уехала с матерью и с полоцкой группой. Была на концерте вместе с матерью, потом Оксана сказала: "Мама, ты подожди меня здесь, потому что я хочу поближе к сцене подойти, там громкая музыка и ты не выдержишь". И пошла туда. А потом уже, когда все возвращались, её не нашли. Сопровождающий, который был с группой, бегал по клубу, искал её. Нашли её в больнице".
Еврорадио: Врачи говорят, что она умерла от болезни сердца...
Владимир: Оксана была здорова. Проходила медкомиссию, сдавала на права. Это не первый концерт "Ляписов", на котором она была, и было всё нормально. Это нужно с матерью разговаривать. Она сказала, что когда-то УЗИ показало что-то непонятное. Но кардиограммы показывали, что всё хорошо с сердцем.
23 августа "Ляпис Трубецкой" давал прощальный концерт в Вильнюсе. На нём присутствовало 4,5 тысячи зрителей. Еврорадио отыскало парня Юрия, который поднял Оксану, когда она потеряла сознание, и передал охранникам, он даже не знал, что девушка умерла. Охранники в свою очередь оперативно передали девушку скорой, которая дежурила возле клуба. Юрий считает, что вряд ли девушка получила повреждения во время слэма, мол, должна была быть другая реакция организма. То, что видел парень, было больше похоже на потерю сознания или эпилепсию.
Юрий: "Она прямо передо мной упала, вокруг были только женщины и девушки, которые пытались ей помочь, ну, а поднять никто не мог. А я не первый раз на концах, именно в слэме, поэтому чисто интуитивно пытаешься сразу поднять человека, потому что все мы знаем, что может быть. Поднял, пытался её привести в сознание (ладошкой по щекам), но увидел что глаза не закатились, а просто очень расширены. Решил, что нужно передать её охранникам. Те сразу же понесли дальше, положили на скамейку, начали приводить в сознание. Девушка вроде двигалась-поднималась, руками шевелила, потом подошёл доктор. Ну да, она стояла у сцены. Но не посередине. Правее. Если от зрителя смотреть. И там не особо было тесно. Я сам ушёл от слэма (из центра) отдохнуть. Единственное, её могли другие люди прижать к ограждению".
На концерт любимой группы Оксана купила билеты ещё в марте, о чём похвасталась на своей странице Вконтакте.
Маша Колесникова
Истории белорусских врачей, которые из-за работы навсегда уехали в Германию
Не первый год медицинские вакансии входят в топ самых востребованных в Беларуси. Однако ежегодно десятки или даже сотни белорусских врачей уезжают за лучшей жизнью в Германию. Радыё «Свабода» поговорило с тремя врачами, которые эмигрировали из Беларуси, о том, почему они решили переехать и как после этого изменилась их жизнь.
Анатолий (29): «Чтобы не забыть медицину, брал дополнительные дежурства»
Анатолий два года назад уехал в Германию. Белорусской медицине отдал четыре года, работал главным врачом в Логойском районе и терапевтом в брестской больнице.
О переезде в Германию Анатолий задумался вместе с женой, когда они учились на 6-м курсе БГМУ.
Тогда взялись учить немецкий, однако началась отработка и времени на изучение языка почти не осталось.
Жену Анатолия распределили в Брест, а его – главврачом в больницу Логойского района. Зарплата врача для райцентра был немаленькой – около 575 евро. Но сюрпризом стало то, что вся его работа в больнице оказалось хозяйственной, а не медицинской. День главного врача начинался с подписания пачки бумаг, а продолжался работой по хозяйству.
«Моей основной работой в больнице было положить асфальт или отремонтировать трубы. Чтобы окончательно не забыть медицину, я брал дополнительные дежурства», – говорит Анатолий.
«Раз в год я выплачивал штраф из собственного кармана»
Больница, где работал Анатолий, была старая. Все время в котельной случались проблемы с отоплением. Каждый квартал в больницу приезжали то пожарные, то санстанция.
«Объект находится в пожароопасном состоянии. Придется платить штраф», – они постоянно находили различные нарушения. «При чем здесь я? – спрашивал их Анатолий. – Здание 1956 года не ремонтируют власти, так как в районе нет денег. Я пришел на работу только полгода назад. Почему я должен выплачивать штраф из своего кармана?»
Они только разводили руками, и раз в год Анатолий должен был выплачивать штраф.
Когда отработка закончилась, Анатолий ушел из логойской больницы и переехал к жене в Брест. В областной больнице он работал терапевтом в области торакальной хирургии и получал около 250–350 евро в месяц.
«Я разослал 400 резюме»
В Бресте пара окончательно решила довести дело до конца: выучить немецкий язык и наконец переехать в Германию.
«Полгода мы ходили к репетитору. А потом решили, что это трата времени и денег: заметили, что процесс слишком растягивается, а прогресса мало. У репетиторов цель – заработать больше, поэтому в их интересах, чтобы ученик ходил как можно дольше. В результате готовились к экзамену сами по учебникам. Приблизительно за два года мы изучили язык до уровня B2», – говорит Анатолий.
Жена Анатолия нашла работу первой – в земле Бранденбург, недалеко от Берлина. Потом муж переехал к ней и искал работу уже на месте.
«Найти работу было трудно. Всего я разослал 400 резюме. Однако получал исключительно отрицательные ответы. Возможно, потому что только переехал», – говорит Анатолий.
Чтобы набраться опыта, мужчина искал места практики, посещал конгрессы, конференции, семинары. После добавил все свои заслуги в резюме, и наконец его пригласили на работу.
«Удивило, что все знают друг друга. Шефы (аналоги главных врачей) встречаются на конгрессах и конференциях и рекомендуют тебя другим шефам», – говорит он.
Рабочий контракт уже на руках у Анатолия. Если он переедет работать в больницу, расстояние между ним и женой будет 300 километров.
Татьяна (35): «После первого заработка решили переезжать»
Семь лет назад Татьяна переехала в Германию и сейчас работает неподалеку от Штутгарта гинекологом. После окончания БГМУ ее распределили в минскую поликлинику.
«Вместе с мужем мы медики. После первой зарплаты к нам пришло осознание, что все, мягко говоря, грустно. Однако финансовая ситуация не менялась. За семь лет работы в Беларуси более 220 евро я не зарабатывала. Мы сразу начали думать, что делать дальше», – вспоминает Татьяна.
Германия стала для пары наилучшим вариантом: недалеко от Беларуси, есть возможность регулярно посещать родных. И относительно легко подтвердить диплом.
«За три года до переезда начали учить немецкий с нуля. С помощью репетитора сдали B2. На тот момент этого было достаточно», – говорит Татьяна.
Почти каждые роды в Германии – партнерские
Сначала муж Татьяны нашел работу на юго-западе Германии. Позже они с маленьким ребенком переехали к нему – по визе для воссоединения с семьей.
«Тогда мы не знали, что по этой визе в Германии нельзя работать два года. Это проявилось, когда я отправила документы в отдел кадров немецкой клиники. Мне сообщили, что на работу взять не могут», – говорит Татьяна.
Работу гинекологини найти было трудно. Никто не хотел связываться с иностранкой, которая на тот момент не очень хорошо говорила по-немецки. В результате женщина устроилась в онкологическую больницу и отработала там три года, пока не вернулась в гинекологию.
Татьяна отмечает, что, в отличие от Беларуси, почти каждые роды в Германии – партнерские.
«Если женщина приходит рожать одна, то это выглядит странно. Значит, дома у нее не все в порядке. Конечно, бывают исключения: муж не успел доехать, детей не с кем оставить. Однако в основном все роды здесь партнерские», – говорит Татьяна.
«Работа в белорусской поликлинике – перевод бумаги»
«Первое впечатление от работы в Германии – все вежливые, никто не хамит, к тебе обращаются с уважением. Главный врач всегда за тебя, здесь чувствуешь себя более безопасно, чем в Беларуси», – говорит Татьяна.
Врачей в Германии уважают и считают элитой общества. Если ты врач, на тебя смотрят глазами, полными восторга. Не важно, куда ты пришел: арендовать или приобретать жилье. У врача есть преимущество над другими, так как эта профессия дает хороший доход и высокий социальный статус.
«Работа в белорусской поликлинике – перевод бумаги. Сначала я вообще не понимала, чем занимаюсь. Из одного журнала переписывала в другой, а потом – в ведомость. За оставшееся время нужно было выяснить, зачем пришел пациент и что мне с ним делать», – говорит Татьяна.
На работе в немецкой больнице гораздо меньше бумажной волокиты. Истории болезни, направления на анализ крови – все электронное. В некоторых клиниках у врачей есть планшет с базой всех анализов и снимков.
Рабочий день в немецкой больнице начинается в 6:45 и заканчивается в 16:00. Темп работы такой, что посидеть попить чаю, как это часто делали в Беларуси, не получится. Здесь доктор имеет намного больше обязанностей. Например, каждый специалист умеет делать ультразвуковое исследование (УЗИ).
«В белорусской поликлинике, кроме рук, у врача нет никакой аппаратуры. Если нужно сделать ультразвуковое исследование, врач должен направить пациента в платный центр или поставить пациента на очередь в поликлинику через три месяца. Самостоятельно доктор не может делать УЗИ. Во-первых, нет специального аппарата, а во-вторых, кто ему позволит», – говорит Татьяна.
«Как бы я ни любила Беларусь, мы не вернемся»
Чем меньше город Германии, тем больше вероятность встретить в больнице доктора не немца. Там, где работает Татьяна, компания мультикультурная: врачи из Индонезии, Сербии, Хорватии, Украины. Немецкие врачи переезжают в Швейцарию, Скандинавию, Великобританию, США. Зарплаты там значительно выше.
Немецкая молодежь не хочет идти учиться в медицинский университет. На фоне других в медицинском действительно нужно учиться – к этому готовы не все.
«В Беларуси я не знаю ни одного человека, которого бы отчислили. У меня на курсе учился парень со средним баллом 3,0 по пятибалльной системе. Ничего с ним не случилось, окончил университет со всеми. В Германии тебя никто не тянет. Не сдал экзамены – отчислили», – говорит Татьяна.
По Беларуси она время от времени скучает и, прожив семь лет в Германии, все равно называет Минск своим домом.
«Муж возмущается: “Почему ты говоришь, что летишь домой? Твой дом там, где твоя семья, в Германии”. А для меня мой дом – Минск. Когда возвращаюсь в Германию, еще две недели хожу расстроенная. Но, как бы я ни любила Беларусь, как бы ни хотела туда вернуться, мы не вернемся», – говорит Татьяна.
Иван: «Стажировка в Германии была пунктом невозврата»
Более 8 лет Иван (имя героя изменено по его просьбе) работал в детской минской больнице. После пары стажировок он решил переезжать и искать лучшей жизни в Германии. С сентября работает в Гамбурге.
Медицина для Ивана всегда была детской мечтой: в его семье все были врачами. «О престиже я не думал. Хотелось просто помогать людям», – говорит Иван.
С первого курса он подрабатывал санитаром. Когда окончил университет, устроился в детскую больницу терапевтом. «На педиатрический я поступил сознательно, – говорит Иван. – Люблю детей и всегда хотел с ними работать».
О переезде в Германию Иван не думал до первой стажировки. Главной проблемой было найти место. Разослал около 350 резюме – получил три положительных ответа. В итоге выбрал клинику под Дюссельдорфом. Cтажировка длилась две недели и не оплачивалась. На основном месте работы на это время Иван взял отпуск.
«Немцы не очень хотят приглашать на стажировку людей с уровнем немецкого B1, который был у меня на тот момент», – говорит Иван.
«На подготовку документов ушла тысяча евро»
Для Ивана стажировка оказалась точкой невозврата. Стало понятно: надо переезжать. На подготовку документов (переводы и пересылка) ушло около тысячи евро. Экзамен на владение немецким языком стоил 450 евро.
По словам Ивана, беседы проходили нормально: «Спрашивали, как я хочу развиваться в медицине, а не какое дозирование лекарств при инфаркте миокарда».
После нескольких стажировок Ивана пригласили на работу в Гамбург. Было это более года назад. Шеф-доктор (аналог главного врача) Гамбургской клиники ждал, пока Иван подготовит документы и сдаст экзамены. С сентября он вышел на работу с официальным разрешением и подписанным контрактом. Правда, работает Иван теперь только со взрослыми.
Коллеги Ивана на одном из мест работы в Беларуси радовались за него, когда узнали о переезде в Германию.
С другой стороны, когда главврач узнал, что Иван поехал туда стажироваться, его уволили по статье. Об этом Ивану сообщили через третьих людей.
«Со всеми дежурствами я получил 700 евро за месяц»
По мнению Ивана, переход от теории к практике в Германии более плавный, чем в Беларуси.
«В Беларуси ты только оканчиваешь университет, а тебя сразу распределяют. И все – давай, действуй! Никого не волнует, что еще вчера ты сидел за партой, изучал анатомию, а уже сегодня должен прокручивать манипуляции с людьми. В Германии все по-другому».
В Германии молодые специалисты начинают работать под руководством старших врачей, их постепенно вводят в курс дела. Обучение идет все время. «Если чего-то не понимаешь, тебе три тысячи раз объяснят и посоветуют, где почитать», – добавляет Иван.
То же самое касается и скорой помощи. В Беларуси неопытные врачи садятся в машину и сразу едут к людям. В Германии скорая помощь – это вершина айсберга. Врачи «скорой» зарабатывают в Германии больше других специалистов, кроме главного врача и его заместителя. Туда попадают только те, кто уже давно в медицине.
В хорошую зарплату медика в Беларуси Иван не верит.
«Последний месяц в Минске я работал в двух местах около 350 часов. Это в два раза больше стандартного рабочего графика с 40 часами в неделю. Со всеми дежурствами я получил 700 евро за месяц», – говорит Иван.
Сколько получает доктор...
в Минске: по словам зампредседателя комитета по здравоохранению Мингорисполкома Николая Сковородко, средняя зарплата врачей за январь-сентябрь 2018 г. составил 496 евро в эквиваленте, как передает агентство «Минск-Новости». За такие деньги врачи работают на 1,3–1,5 ставки. В сентябре средняя зарплата белорусов составила 402 евро в эквиваленте.
в Германии: минимальная стартовая зарплата молодого доктора – 2 500 евро (после вычисления налогов). Дальше все зависит от опыта работы. Ежегодно зарплата может расти на 80-100 евро.
Через пять лет врач получает специализацию. Тогда можно сдать экзамен на высшего врача(сравнительно с первой или высшей категорией в Беларуси). Зарплата увеличивается приблизительно до 3 800 евро. В этом звании врач работает опять пять лет. Еще через пять лет можно податься на должность заведующего отделения. Такие врачи получают около 7 000 евро.
По словам врачей, которые переехали в Германию из Беларуси, 2 500 евро – это не огромные деньги, а сумма, на которую можно нормально прожить месяц. Например, расходы на детский сад составляют 400-500 евро в месяц. Аренда трехкомнатной квартиры в более-менее крупном городе Германии – 800-900 евро.
Услуги (ремонт автомобиля, парикмахерская, стройка) – намного дороже, чем в Беларуси.
Как подтвердить белорусский диплом в Германии?
Для временного разрешения на работу сначала нужно сдать экзамен на владение немецким языком с медицинским уклоном на уровне С1. Это разрешение действует два года.
Далее, чтобы получить неограниченное разрешение на работу (так называемый опробацион), нужно сдать полноценный медицинский экзамен, похожий на выпускной государственный у нас.
Экзамен идет час. Сдают четыре предмета: обязательно хирургию, терапию и два предмета на выбор. Дается три попытки. Если не сдаешь с третьего раза, то навсегда теряешь право работать в Германии врачом.