Об отличиях в частной медицине и государственной, проблеме смерти от анестезии, платных услугах и страховой медицине. Интервью c главврачом стоматологической клиники Андреем Матвеевым
Насколько качество стоматологической помощи соответствует цене, корреспондент «СГ» выясняла у главного врача Республиканской клинической стоматологической поликлиники Андрея Матвеева.
В НЕДАВНЕМ Послании Александра Лукашенко белорусскому народу и парламенту прозвучало, что необходимо развивать сферу платных медицинских услуг. Стоматологическая помощь на платной основе давно получила широкое распространение и стала выглядеть уж очень коммерциализированной. Расплачиваться приходится буквально за все, начиная от простых салфеток.
Вылечить кариес в Солигорске, Бобруйске готовы от 300 000 рублей, причем более гибкие в конкуренции частные кабинеты порой предлагают на 50 тысяч дешевле. Профессиональная чистка зубов обойдется в среднем в полмиллиона. Откуда берутся эти цены? Есть ли разница между частным и государственным платными кабинетами? И почему так развивается стоматология?
Наряду с кардиохирургией, имплантологией стоматология — это один из самых затратных разделов медицины, — рассказывает Андрей Михайлович. — Вспомогательные, пломбировочные, перевязочные расходные материалы достаточно дорогие — 95 процентов их мы импортируем. Президент совершенно верно говорит: надо развивать рынок платных услуг в медицине. И в сфере стоматологии нам предстоит проделать немало работы. Ни в одной стране мира нет бесплатной стоматологии, опять же по причине высокой затратности. И здесь нам нужно изучить опыт разных стран.
Было бы здорово работать со страховыми компаниями — когда предприятия страхуют здоровье своих работников, выделяя какую-то часть из своих фондов. При этом вид помощи регламентируется: снятие зубных отложений, профгигиена полости рта и острые заболевания.
А вот эстетическая стоматология — отбеливание зубов, протезирование современными материалами, ортодонтия — это уже твой выбор, за это ты должен заплатить. Кроме того, по опыту других стран надо прививать человеку ответственность за свое здоровье. Если ты раз в полгода не пришел на профилактический осмотр, который стоит условно 10 копеек, то завтра тебе нужно оказывать помощь на рубль. Ты лишаешься доплаты от государства или страховой фирмы на лечение и заботишься о своем здоровье сам.
Андрей Михайлович, а если у человека нет денег, неужели ему придется страдать от боли?
Разумеется, нет. Нельзя переводить сразу все на платные рельсы. Взять детскую стоматологию. Мы можем получить ответную волну, когда родителям нечем будет заплатить за помощь. После мы получим всплеск стоматологической заболеваемости. Кроме того, нельзя делать платным оказание помощи при острых состояниях. Если у тебя заболел зуб — мы поможем.
И все-таки не слишком ли коммерциализируется стоматология сегодня и как цена соотносится с качеством?
Каждый человек хочет заплатить меньше и получить больше. Стоимость лечения складывается из многих факторов: расходных материалов, амортизации оборудования, заработной платы врача и ассистента, аренды помещения. А еще на цену вылеченного зуба влияет… профессионализм доктора. Если специалист постоянно совершенствует свои практические навыки и знания за границей, то его возможности значительно выше, чем у тех, кто никогда не занимался профессиональным самообразованием.
Каким же сертификатам можно верить?
Всегда во всех странах ценилась университетская школа. А если врач побывал на стажировке у какого-то заграничного малоизвестного специалиста, то авторитетность такого сертификата падает.
Обычному пациенту, не разбирающемуся во всех тонкостях, приходится лишь доверять. Но как, к примеру, понять, что врач экономит на материалах? Как выбрать того единственного… профессионала?
Априори плохих врачей быть не должно. Довольны ли вы приемом в чисто человеческом отношении, каковы ваши ощущения в процессе лечения, было ли вам больно, комментировал ли доктор те манипуляции, которые он проводил, не болел ли у вас зуб после, получили ли вы то, что хотели, — ответ на эти вопросы и позволит сделать вывод. Если пациент находит контакт с доктором, то это, как правило, надолго.
Конечно, качество работы лежит на совести стоматолога. Наверное, встречаются расчетливые, и хотелось бы, чтобы их было меньше. Ведь говорить, или, точнее, «заговаривать» зубы, пациенту в процессе лечения — одно, а в итоге выставить счет за манипуляции, о которых врач даже не упоминал, — это уже мошенничество. В нашей стране четыре общественных объединения стоматологов, и если какой-то врач занимается неблаговидными делами, с ним никто сотрудничать не будет. В конце концов, регулярно проводятся проверки из различных ведомств. Есть еще и народное мнение. Если вам подменили материал, и в какой-то беседе с другим стоматологом выяснилось, что это совсем не то, молва о плохом докторе разлетится, и он останется без пациентов. Наша страна небольшая, сделал что-то в Гомеле — и сегодня же об этом будут знать в Бресте или Витебске.
А вообще, как говорил Авиценна, врачевание — это искусство. А как можно оценить искусство? «Черный квадрат» Малевича, картины Пикассо оценили, но вкусы относительны. Когда врач воссоздает зуб из корня и лепит почти новый, лучше собственного или когда врач-стоматолог-хирург делает операцию, где расстояние составляет миллиметры, — это искусство.
Слышала, что установка пломбы должна занимать не менее часа?
В государственной поликлинике время регулируется, особенно на бюджетном приеме, где на одного пациента отводится около 20 минут. В платной стоматологии время регулируется по-другому. Врач более свободен в своих действиях. Время — вещь относительная, зависит и от степени разрушения зуба, и от его расположения, и от того, что именно вы хотите получить после лечения. Поверьте, можно залечить шестой зуб с небольшим кариесом и за 10—15 минут, соблюдая технологию. А можно заниматься реставрацией фронтального зуба полтора—два часа. Качество — это когда вы придете на повторный прием именно к этому доктору.
Часто люди предъявляют такие требования, которые могут навредить, и не хотят этого понимать. Например, увидел пациент ослепительно белую улыбку звезды из модного журнала. Захотел не просто такую же, а еще белее! Да, разновидность материалов позволяет придать зубам любой тон, даже сделать их иссиня-белыми, но это выглядит неестественно. Переубеждаем, уговариваем. Некоторые прислушиваются к мнению врача. Или введение имплантов. Не всем пациентам показана эта технология…
Где уровень помощи лучше — в государственной клинике или в частной?
По большому счету нет серьезных различий.
Ведь из 3,5 тысячи стоматологов, которые трудятся в республике, в учреждениях негосударственной формы собственности работает около 1900 специалистов.
Из них половина совмещает работу и в частной, и в государственной структурах. Частник чуть быстрее «перевооружается» новым оборудованием, быстрее осваивает новые методики. Но много примеров, когда пациент идет именно к этому доктору, неважно, где тот работает.
Сегодня можно вылечить кариес и бесплатно. Если честно, опасаюсь, что такая пломба окажется недолговечной. Что можете сказать о бюджетной помощи?
Бесплатная помощь не является синонимом некачественной помощи. Да, государство не будет тратиться на эстетику, но главное — избавить пациента от боли и восстановить функцию зуба. Как правило, используются материалы, которые производятся в России либо Украине. Медикаменты, предназначенные для местной анестезии, производства Борисовского завода медпрепаратов, не хуже импортных.
95 процентов импорта — это много. Реально ли производить свои материалы и конкурировать с зарубежными?
Сейчас Белорусский государственный технологический университет, Белорусский государственный медицинский университет совместно с «Гродно Азот» делают пломбировочные материалы. Ученые работают над получением белорусской керамики, были научные работы по применению белорусского фторлака. Одно из достижений в стоматологии белорусских производителей — гомельские стоматологические установки «Белдент-1», «Белдент-2», недавно завершили испытания третьей модели. Наши ученые понимают, что эту отрасль нужно развивать. Ведь 40 процентов от стоимости составляет работа, а 60 процентов — стоимость материалов. В Европе — обратная пропорция. У нас есть положительные тенденции, но говорить о том, что завтра все будет белорусское, пока сложно. У нас нет достаточного опыта, ведь многие зарубежные фирмы — мировые лидеры, которые занимаются этим больше сотни лет.
Ценник на брекет-систему стартует с 900 долларов. А какова здесь пропорция?
В ортодонтии, к сожалению, пока стоимость работы составляет 15 процентов. Остальное — цена брекет-системы.
Какое-то время люди понятия не имели о зубных нитях, ополаскивателях, не так тщательно следили за гигиеной полости рта. Беззубая улыбка в деревне лет двадцать назад — чуть ли не норма, причем не только у стариков. Сегодня — скорее исключение. Что изменилось, и нет ли в этом коммерческой подоплеки?
В египетских гробницах находят протезы из золота, костей животных. Следить за своими зубами люди начали еще до нашей эры. Для гигиены полости рта сначала использовали деревянные палочки, древесный уголь, потом появились зубные пасты и щетки, ополаскиватели. А ухаживали за зубами раньше не с таким упорством. Пища была твердой, способствующей их самоочищению, а также нагрузке на зубы. Потому ткани периодонта были натренированными. Раньше не было такого количества сахара в пище, из-за которого развивается кариес.
У нас работали профилактические программы, и сегодня мы хотим предложить еще одну, которая позволит получить нацию со здоровыми зубами. В команде должна работать будущая мама, акушер-гинеколог, неонатолог, врач-педиатр, детский стоматолог. И тогда вырастет человек со здоровыми зубами.
Известны случаи, когда пациенты умирали на кресле у стоматолога от анафилактического шока…
К сожалению, проблема анафилактического шока актуальна не только для стоматологии, но и для всей медицины.
Это резкая реакция организма на введение лекарственного вещества. Сложность в том, что одно и то же вещество можно вводить 5 раз, а на шестой оно даст реакцию. Предусмотреть это практически невозможно. Стоматологии ближе эта реакция, так как вещество вводится внутритканно, и извлечь его, чтобы оно прекратило свое разрушение, нереально. По мировой статистике, анафилактический шок случается в одном случае из полумиллиона. Как правило, если у пациента есть реакция на препарат, он должен сказать об этом врачу. Конечно, доктору также следует поинтересоваться, если ли у пациента реакция на какие-либо препараты.
Андрей Михайлович, как иностранцы оценивают уровень белорусской стоматологической помощи?
С полной уверенностью могу сказать, что он ничем не отличается от среднеевропейского. Это показал чемпионат мира по хоккею. Наша поликлиника работала круглосуточно и оказывала помощь спортсменам. У нас были швейцарцы, норвежцы, французы. Первым лечили швейцарца — у него выпала пломба. Пришел с опаской, а после оказанной услуги оставил запись в Книге отзывов, что не ожидал такого результата и очень доволен. Наши хирурги-стоматологи оказали помощь норвежскому хоккеисту со сложной травмой — переломом скуловой кости. Он также остался доволен профессионализмом врачей.
По уровню оснащенности техникой мы ничем не отличаемся от европейских клиник, а уровень образования и практической подготовки наших специалистов даже более высокий. Мне как-то показывали приглашение врачей-стоматологов из СНГ на работу в Россию с пометкой «Предпочтение врачам из РБ». Впрочем, наши выпускники работают и в Канаде, и в Америке, и в Австралии. И всегда их знания и практическая подготовка оказываются востребованными.
Виктория КОРШУК, «СГ»
Стоматолог в Минске Матвеев Андрей Михайлович |
Послание Президента 2015: что сказано о здравоохранении в Беларуси
Надо закрепить положительные демографические процессы. С 2013 года у нас отмечается прирост населения.
Нам удалось практически сжать «демографические ножницы», сократив почти в 4 раза естественную убыль населения за счет увеличения рождаемости, продолжительности жизни людей и снижения смертности. А вспомните, буквально 10 лет назад на нашей с вами памяти аналитики разных мастей, разных стран и наши доморощенные прогнозировали, что численность населения к 2015 году уменьшится до 8.300 — 8,5 миллиона человек. Мы сегодня перевалили за 9 с половиной. И тенденцию дай бог сохранить, и при нашей жизни мы достигнем тех 10 миллионов, о которых никто не говорил. (Аплодисменты.)
Такие результаты были достигнуты благодаря развитию здравоохранения. Я не хочу даже об этом говорить. Два часа можно рассказывать по здравоохранению. Там полная создана система — система ФАПов, участковых больниц, районных больниц, областных, центров республиканских и так далее, и расписали, что в каждой больнице должен уметь делать врач. Если не умеешь — смотри наверх, вези туда. Там не делают — в республиканский центр. Сделают все, что надо. Если смогли одновременно пересадить сердце, легкие... Человек до сих пор живет, слава тебе господи.
Умеют делать все! А казалось, что этого не можем.
Я вам приводил пример, когда бывшему руководителю Моссад в Израиле надо было сделать операцию, американцы, французы и прочие во всем мире отказались. 67 лет. Помрет. Не имеем права. Законы запрещают. Звонят мне: «Александр Григорьевич, что будем делать?» Я говорю: «Спасать человека будем! Предупредите семью. Мы тоже ничего не гарантируем». Живет. 10 лет живет!
Как показывают мировые рейтинги, по уровню развития здравоохранения наша страна занимает передовые позиции. Обеспечена максимальная доступность современной медицины для всех слоев населения. В столице, регионах созданы медицинские центры разных профилей. По последнему слову техники, я уже говорил, оснащены больницы, модернизируются поликлиники.
Насыщение внутреннего рынка качественными лекарствами отечественного производства рассматривается как одна из важнейших задач. К концу года мы доведем долю отечественных лекарств как минимум до 50 процентов в стоимостном выражении.
Однако вызывает тревогу тот факт, что у многих граждан сохраняется пренебрежительное отношение к собственному здоровью. Ну потому что оно ничего не стоит. Можно прийти в поликлинику, отсидеть полдня, получить консультацию, пролечиться. По большому счету, большие деньги, как это на Западе, никто не платит за то, чтобы лечиться. А там люди дорожат этим. Много лет назад я был во Франции и как обычно пошел на зарядку в Булонский лес. И начали с людьми, которые занимаются спортом, там разговаривать. И затронули эту тему. И обычные французы, и уже состоятельные. Я говорю: ну что вы, занимаетесь спортом? Как муравьи, бегаете по этому лесу? Почему? Не дай бог заболел — придется раскошелиться. А у нас что? Ну пролежал на диване, еще и пива заглотил пару литров. Ну и ничего. Назавтра поднялся, живот до колена, дышать тяжело. Какая работа? Он половину дня отходит только. Заболел — ну таблетки недорого Жарко (министр здравоохранения. — Прим. ред.) продает. Я его каждый день по стойке «смирно» ставлю за эту цену. Ничего ж не стоит здоровье.
Конечно, мы платную медицину завтра не введем. Ну надо как–то идеологически приобщать к этому людей.
Правда, есть и хорошие подвижки. Часто еду, особенно вот по весне, вы знаете вдоль Логойской трассы есть велодорожка, она, по–моему, по старой памяти от Минска почти 17 км до Раубичей. И молодежь, и парами, и по трое, и по пятеро на велосипедах. Правда, мало производим в стране велосипедов. Но потребление выросло значительно. Они едут туда — назад, кто–то с большой скоростью. Некоторые пару центнеров уже веса достигли, слабее крутят педали, но крутят. Возьмите эти велодорожки, которые с Ладутько построили в Минске. Они сегодня все загружены. Даже глава нашей католической церкви с большим удовольствием не только в мини–футбол играет, но и на велосипеде ездит по этой велодорожке. Это хороший пример. Хотите быть здоровыми, крутите педали. Если вы хотите быть здоровыми. Никакие таблетки не помогут. У нас вот эта физическая массовая культура находится еще на низком уровне. Ну, скажем так, на недостаточном уровне. Поэтому физкультурой и спортом надо заниматься. В регионах страны вводятся современные спортивные объекты, развернута широкомасштабная работа по укреплению их материальной базы. Развивается отечественная физкультурно–спортивная индустрия.
Мы по праву гордимся победами отдельных наших спортсменов на Олимпийских играх, в других престижных чемпионатах. Хотя в игровых видах спорта, вы видите, что происходит. Спорт — это дух нации, и его надо всячески поддерживать на высочайшем уровне.
Вместе с тем сегодня нельзя не видеть и серьезных опасностей для здорового образа жизни, с которыми сталкивается современное общество. Такие беды, как наркомания, не наше изобретение, алкоголизм — наше, мы с русскими тут от одного древа растем. Курение не только наносит вред здоровью людей, но и представляет угрозу генофонду нации. Их необходимо решительно искоренять во имя благополучия нашего народа. Опасность в том, что контингент, потребляющий наркотики, молодеет, в него входят школьники, учащиеся профтехучилищ, студенты вузов. Надо всем от преподавателя до милиционера каленым железом вырубать и выжигать эту заразу.
В первую очередь общество должно быть нетерпимо к распространителям наркотиков. К тем, кто на слабости людей и потере здоровья делает деньги.
Еще более массовая проблема — алкоголизм.
Беларусь относится к группе стран с высоким уровнем потребления алкоголя.
Лицами в нетрезвом состоянии совершается почти 40 процентов всех преступлений, они — частые виновники дорожно–транспортных происшествий.
Назрела необходимость разработки и принятия законодательных актов по психосоциальной реабилитации граждан, страдающих хроническим алкоголизмом, наркоманией и токсикоманией, применению к ним принудительных мер лечения, и только трудотерапией. А не то, что мы опять создадим больницы. Кого привяжем, кого положим, и будем за ними бегать и лечить их. Трудотерапия. Подумайте вместе с МВД, как мы это будем делать. Я думаю, что для алкаша самое лучшее — это воспитание трудом.
Требуют урегулирования и вопросы размещения социальной рекламы в местах реализации алкогольных напитков и пива. Ну мне предлагают, что надо рассмотреть вопрос об ограничении возраста покупателей алкогольных напитков. Ну ограничим, но вряд ли это даст эффект. У нас же доброжелателей много. Пойдет купит через кого–то. Вот то, что я сказал, это не имеет ничего к тому, чему учит наш министр здравоохранения. Что каждый в среднем в день должен выпивать бокал красного вина или 70 — 100 граммов водки, мы это публично нигде не говорим, но для сердечно–сосудистой системы это, говорят, вполне нормально. Ну так это же бокал красного сухого вина, от которого просто настроение на 2 часа поднимается. Нет, ну так нам же надо, ну как же мы можем... Если мы сто граммов за шиворот забросили, то обязательно литр следующий. И мы вывернем карманы не только свои, у жены, у друзей, у родственников, но обязательно напьемся. Поэтому вы не путайте то, что я сказал вначале, и вот то, что я сейчас говорю.
