Гомельчанка Кристина: Рак – это лучшее, что было в моей жизни
До болезни я жила своей жизнью, и тогда казалось, что она только начинается: новые возможности, новые перспективы, – Кристина с улыбкой вспоминает о совсем недавних событиях. Молодая, красивая, талантливая девушка окончила Гомельское государственное художественное училище, встретила свою любовь. Мир открывал новые возможности в личной и творческой жизни. Неожиданная, но очень желанная и романтичная свадьба. Поступление в Витебский университет им. Машерова на факультет художественной графики. Медовый месяц и свадебное путешествие на море... Все было здорово, и казалось, ничто не может омрачить этого счастья...
КАЗАЛОСЬ БЫ, ПРОСТО ПРОСТУДА…
– Прошла зимняя сессия и по приезду домой я просто простыла, как это бывает в поездках, – рассказывает девушка. – К доктору не обращалась. Весь апрель сильно кашляла, но к врачу так и не пошла. Теперь считаю, что малейший кашель надо проверять на флюроографе.
Поход в поликлинику постоянно откладывался. И только когда у девушки началась сильнейшая, как у старой бабушки, одышка, когда начала задыхаться по ночам, пропал сон и начались сильные боли под лопаткой, она все же решилась обратиться к медикам.
На снимке легких врачи обнаружили большое пятно. Тогда с подозрением на пневмонию ее госпитализировали. Но в больнице диагноз не подтвердился. Поставили другой – «большое количество скопленной жидкости в легких и сердце, то есть – обширный левосторонний плеврит и перекардит». Две недели девушку лечили с помощью гормональной терапии и капельниц.
– Жидкость ушла, но, как позже оказалось, ненадолго, – приводит факты из истории болезни Кристина. – Знаете, больше всего удивляет и поражает уровень компетентности врачей… Меня выписали со словами: «Мы не смогли обнаружить этиологию вашего заболевания». И это притом, что каждый день брали кучу анализов. Обычно плеврит и перекардит являются вторичными заболеваниями на фоне более опасного и серьезного.
КАКОВ ДИАГНОЗ?
На июньскую сессию девушка уже не попала. Купила билеты в Витебск. Но до отъезда решила сделать контрольное УЗИ сердца. Результаты выявили серьезные отклонения.
Кристину обследовали лучшие кардиологи города. И в кардиологическом диспансере, не желая огорчать прежде времени, осторожно предупредили, что, скорее всего, это либо онкология, либо сбой иммунной системы.
Бесконечные консультации, поездки в больницы, диспансеры… В туббольнице пульмонолог заверила, что с легкими все в порядке. И отправила обратно к кардиологам, предположив порок сердца. Оттуда – снова направление в туббольницу для прохождения компьютерной томографии.
Через несколько дней обследование выявило злокачественную опухоль.
– Первые чувства?.. Пустота, тишина, шок. А еще – какое-то необъяснимое, абсолютное спокойствие, – описывает свое состояние Кристина. – И только когда подъезжала к онкодиспансеру, позвонила лучшей подруге, чтобы попрощаться. Сказала ей, что была рада нашему знакомству, и всему тому, что у нас было, а в конце добавила, что серьезно больна и думаю, что это конец.
А вот в онкологии уже начался страх. Сильнейший страх! Врачи без особых эмоций, успокаивая, говорили, что все, возможно, не так и страшно.
Но для девушки это было самое страшное и ужасное время. Бесконечные анализы, мини-операции, компьютерная томография.
Именно в этот период она испытала страх и за свою молодую семью. Ведь они совсем недавно поженились: казалось, жить и жить. В смятенье эмоций Кристине хотелось расстаться, и в то же время она боялась, что бросят ее. Хотя никаких предпосылок к этому не было. Напротив, семья всегда была рядом и во всем поддерживала. Чуткий муж, прекрасные свекры, которые стали настоящими вторыми родителями...
Не все анализы проходили удачно. Одна из таких процедур едва не оборвала хрупкую нить жизни.
– В тот момент я не могла дышать и не хотела возвращаться, – признается Кристина. – Возможно, прозвучит как-то мистически, но мне казалось, что я тону, будто погружаюсь на дно озера, все глубже и глубже. И так хотелось чтобы скорее все закончилось... А потом вдруг подумала о муже… Начала водить пальцем по обручальному кольцу и думать: «мы же так молоды…» И еще в этот момент я вдруг услышала смех наших будущих дочек…
Только тогда я начала пытаться дышать, и постепенно все пришло в норму.
Снова мучительно долгий период диагностирования, бесконечные ожидания в очередях на химиотерапию. В августе 2012 года Кристина прошла срочное обследование в научном институте им. Александрова в Боровлянах. Здесь же сделали операции. Но ее состояние ухудшалось.
– Как только наконец поставили точный диагноз, меня перевели из торрокального отделения в отделение интенсивных методов противоопухолевого лечения, – Кристина листает в памяти страницы самых страшных дней в ее жизни. – Там я встретилась со своим лечащим врачом, который подробно описал схему лечения. Я была в ужасе...
ПРОТОКОЛ ЛЕЧЕНИЯ
Все лечение представлено в виде протоколов. Первый протокол составляет 64 дня непрерывной госпитализации, затем – «отдых» в 2 недели, следующий – протокол «М» – составляет 8 недель. И завершающий – такой же, как и первый.
Даже в теории лечение ожидалось очень тяжелым и долгим. На практике все оказалось еще сложнее. Эти моменты девушка помнит наизусть:
– Препараты химиотерапии – это, естественно, яды и сильные токсические вещества, которые убивают не только раковые, но и здоровые клетки. К счастью, здоровые впоследствии способны восстанавливаться. Но все равно было очень тяжело и страшно. Вдали от дома, от родных и близких, одна – наедине со своей болезнью и болью...
В первые полмесяца мне стало намного легче, но потом все пошло наоборот. Врач сразу предупредила об опасности лечения, но также отметила, что, несмотря на риск, оно того стоит.
Вводимые препараты могли вызвать осложнения в работе печени и поджелудочной железы, поэтому приходилось соблюдать жесткую диету. Но, несмотря на это, в конце курса печень все же дала сбой. Пришлось делать перерыв, чтобы восстановить ее. В течение курса постоянно возникали проблемы с анализами, делались переливания плазмы, крови и тромбоцитов…
– Постоянно чувствовала себя очень плохо. Иногда действительно, казалось, Бог покинул меня, и я блуждаю по всем семи кругам ада! Самым ужасным было время, когда от химиотерапии пропал сон на семь суток. Я просто начала сходить с ума. Чуть позже отказали ноги. Постоянно испытывала невыносимые боли, которые не снимали никакие обезболивающие. Врачи говорят, что это был период «ломки» от гормонов и осложнений. Казалось, эта боль длилась вечно.
ОЗАРЕНИЕ
Но потом в какой-то момент пришло озарение… Прошли мысли о плохом, негатив начал трансформироваться в новое мироощущение.
– Раньше я была депрессивным, мрачным и замкнутым человеком, – признается девушка. – Теперь у меня появилась сильнейшая тяга к жизни. Я пересмотрела все свои прежние взгляды, простила многих, кто причинял мне обиды. И теперь желаю всем осознать, что некоторые люди очень слабые, поэтому надо уметь их прощать. Понимаю, что мир вокруг остался прежним, но теперь я смотрю на него абсолютно новыми глазами. Не знаю, поймет ли кто-нибудь… Но рак – это лучшее, что было в моей жизни. Как бы парадоксально и дико это ни звучало. Очень помог просмотр документального фильма-проекта Катерины Гордеевой «Победить рак». Особенно впечатлило и вдохновило интервью Льва Бруни. Всем, кто окажется или оказался на моем месте, я желаю просто жить!.. Наслаждаться каждым днем. Рак – это не наказание, не приговор, он просто есть, он – судьба.
ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ВСЕ!
Наша героиня научилась жить в постоянной борьбе. Более того, ее творческая натура находится в постоянном поиске. Кристина нашла способ отразить ужас происходящего через прекрасные образы. Ее снимки очень впечатляют. Они одновременно шокируют, манят, поражают, заставляют думать, сопереживать, пробуждают желание жить.
– Идеей о том, чтобы сделать фотосессию, я загорелась сразу после того, как пришлось побрить голову, – рассказывает она историю снимков, которые вы видите перед собой. – Хотя сама мысль приходила и раньше. Планировала фотографироваться после первой химиотерапии, и уже тогда подыскивала фотографа. В итоге выбрала Валеру Близнюка. Просмотрев его работы, поняла, что у нас много общего в видении образов. Он оказался очень чутким и тоже загорелся. Так родилась наша фотосессия. Это был сильный контакт, понимание. Сейчас мы с Валерой друзья. И я думаю, это не последний проект. У меня вообще много планов и желаний, которые, непременно осуществятся. Потому что человек может все! Теперь я это знаю точно.
…Сейчас девушка проходит последний на данном этапе курс химиотерапии. Позже ей предстоят облучение головного мозга и еще полтора года борьбы с болезнью. В середине весны Кристина собирается пройти реабилитацию загородом, наедине с природой. Чтобы восстановиться и набраться жизненных сил…
От имени всех нас и наших читателей хочется пожелать этой хрупкой, изящной и одновременно сильной, мужественной девушке скорейшего выздоровления и множества новых творческих идей, на воплощение которых нужна целая жизнь. И она у нее непременно будет. Потому что эта девушка сможет все!
Врачи Полоцкой больницы и поликлиники просмотрели у мужчины рак легкого?
Татьяна Матвеева / СМИ
Жительница Полоцка Елена К. пытается понять, кто виноват в том, что ее 56-летний муж Олег (имена изменены по этическим причинам) поздно услышал от врачей страшный диагноз: рак легкого. Женщина утверждает, что до постановки диагноза витебскими медиками супруг, который быстро худел и кашлял кровью, полгода обивал пороги докторов в Полоцке. Там его лечили от остаточной пневмонии. Затем, когда мужчине стало совсем плохо, отправили к медикам в областной центр. Они и разобрались, что причина в онкозаболевании. Елена уверяет: муж неукоснительно делал все, что советовали полоцкие врачи. В облздраве же считают, что Олег сам запустил болезнь: его, говорят, не раз отправляли к онкологу и пульмонологу, но он систематически не выполнял эти рекомендации.
Жена: «Делали все, что говорят врачи. Нас заверяли, что ничего страшного нет»
— В мае 2017 года мой муж, который работал водителем городского автобуса, проходил медкомиссию. Сделали флюорографию, и снимок показал пятно на правом легком. Терапевт Полоцкой центральной городской поликлиники начала лечить его как остаточную пневмонию. Выписала антибиотики, — рассказывает Елена.
Однако мужчине становилось все хуже и хуже. По словам жены, он стал резко худеть, откашливался кровью. Анализы были плохими.
— Несмотря на плохое самочувствие, Олегу закрывали больничный и отправляли на работу. Хотя водитель автобуса — это ответственная должность, ведь человек отвечает за жизнь многих пассажиров. В очередной раз муж обратился к врачу, так как по вечерам, после работы, у него поднималась температура. Но лечение назначили такое же, как и раньше, — говорит супруга.
Елена утверждает: Олег лечился не только у терапевта, посещал и пульмонолога.
— В частности, в июне 2017 года пульмонолог посмотрела диски, снимки. И сказала, что онкозаболевания нет, лечитесь дальше. Тогда я попросила нашего лечащего терапевта назначить дополнительное обследование. Она меня не услышала. Нас все время заверяли, что ничего страшного у Олега нет. Муж при этом исполнял все назначения, как советовали врачи, — настаивает Елена.
Лечение от остаточной пневмонии, по словам Елены, продолжалось полгода — до 15 января 2018 года.
— В этот день муж в очередной раз обратился к терапевту. Но она отказалась открыть больничный, так как в тот момент не было температуры. Я обратилась к заведующей поликлиникой. Без скандала не обошлось. Только тогда нам назначили компьютерную томографию и УЗИ. После этого очень быстро направили в Витебск. Но что с мужем — не сказали.
25 января мужчину госпитализировали в областной клинический онкологический диспансер. А через два дня Олегу поставили диагноз: плоскоклеточный рак 2-й стадии.
— Врач говорит: «Рак». Я не поверила: «Как рак?» — вспоминает Елена. — А доктор: «Если бы раньше диагностировали, было бы проще лечить». Было очень страшно — услышать это и жить с этим.
Болезнь быстро прогрессировала.
— Через месяц, в конце февраля, мужа снова положили в онкодиспансер в Витебске. И уже диагностировали рак легкого в 4-й стадии. В марте я привезла Олега домой в очень плохом состоянии. И написала обращение в Администрацию президента. Мое обращение рассмотрели и направили в Министерство здравоохранения. Кроме того, я обратилась в Следственный комитет с просьбой разобраться, насколько профессионально врачи в Полоцке исполняли свои обязанности, — перечисляет Елена.
6 апреля в Полоцк приехала комиссия из Республиканского научно-практического центра (РНПЦ) онкологии и медицинской радиологии имени Н. Н. Александрова.
— Столичные врачи выслушали меня. Я рассказала им, как лечили мужа в Полоцке и Витебске. И Олегу сразу же предложили курс противоопухолевой химиотерапии в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии в Боровлянах под Минском.
Из Минздрава Елена получила письмо, в котором ей сообщили, что «дано поручение управлению по здравоохранения Витебского облисполкома рассмотреть случай оказания медицинской помощи вашему супругу на лечебно-контрольном совете с принятием управленческих решений».
Облздрав: «Рекомендации выполнены не были»
Главное управление по здравоохранению облисполкома рассмотрело обращение Елены, пересланное им из Следственного комитета, и дало ей ответ.
В нем сообщается, что по поручению Минздрава облздрав рассмотрел 16 мая на лечебно-контрольном совете «случай оказания медицинской помощи» жителю Полоцка Олегу К.
С 30 мая по 12 июня Олег К. лечился в Полоцкой центральной городской больнице. И, по заключению облздрава, «выполненный объем обследования, лечение и кратность наблюдения» этого пациента «соответствует клиническим протоколам диагностики и лечения, утвержденным Министерством здравоохранения, по установленному диагнозу».
Затем из письма следует, что Олег К. трижды не выполнял рекомендации полоцких медиков — не ходил на приемы к онкологу и пульмонологу.
«19.06.2017 года вашему супругу была рекомендована консультация врача-онколога в Полоцком межрайонном онкологическом диспансере. Рекомендация выполнена не была. 12.09.2017 года повторно назначена консультация врача-онколога и консультация врача-пульмонолога. Данные рекомендации также выполнены не были. 24.10.2017 пациент повторно направлен к врачу-пульмонологу. Рекомендации не выполнены. Дифференциальная диагностика не была осуществлена в полном объеме в связи с невыполнением назначенных рекомендаций», — сообщает начальник главного управления по здравоохранению облисполкома Юрий Деркач.
— Онколога муж не посещал, так как в июне 2017 года врач-пульмонолог сказала, что у онколога ему делать нечего, что у него все хорошо. Но, насколько я знаю, никаких консультаций онколога ему не назначали. Я не знаю, откуда облздрав взял данные и конкретные даты, что якобы супруг, не посещая онколога, нарушал тем самым рекомендации врачей. Для меня это большая неожиданность. Он все время выполнял все рекомендации. Я предполагаю, что его карточку просто переписали. Намерена с этим разобраться, требовать у заведующей поликлиникой, чтобы она предоставила мне карту мужа и показала все, что в ней написано, — комментирует это жена больного.
В январе 2018-го пациент из Полоцка попал в областной онкодиспансер, «где и был установлен диагноз онкологического заболевания», сообщает в письме облздрав. «Форма злокачественного заболевания, выявленная у (ФИО пациента), наиболее сложна для диагностики и, как правило, требует неоднократного проведения компьютерной томографии органов грудной клетки».
В итоге лечебно-контрольный совет облздрава поручил главврачу Полоцкой ЦГБ «провести с врачами учебу по выявлению онкологических заболеваний в сложных для диагностики случаях, обеспечить контроль со стороны заведующих структурными подразделениями за прохождением пациентами всех методов обследования и необходимых консультаций».
…Пока в облздраве рассматривали этот случай, Елена и Олег жили и продолжают жить между Боровлянами и Полоцком. Мужчина все больше и больше слабеет, он уже с трудом ходит. Его жена старается держаться из последних сил.
— Олег знает, что болен, но не знает, что у него рак последней стадии, с метастазами. Он весь в надежде на выздоровление. Мне очень тяжело жить с мыслями, что мой муж медленно умирает. Я рассказываю это, чтобы врачи — полоцкие и остальные — были чуть более внимательны к людям с самого первого обращения, — говорит Елена.
