Конфисковали 500 000 у.е. Верховный суд оставил в силе приговор академику Белецкому
В феврале 2019 года известного ученого, академика, лауреата Госпремии, известного врача Александра Белецкого взяли под стражу прямо в зале Мингорсуда. Его признали виновным по ч. 3 ст. 430 УК (Получение взятки в особо крупном) и приговорили к семи с половиной годам лишения свободы. Сегодня Верховный суд рассмотрел апелляционную жалобу академика. Выслушав все стороны, коллегия по уголовным делам оставила приговор без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.
Сегодня на рассмотрение апелляционной жалобы в Верховный суд пришли прокурор Сергей Гиргель, адвокаты обвиняемого Сергей Буякевич, Мария Северин и родственники врача. Самого Александра Белецкого на заседание не доставляли.
Как указано в апелляционной жалобе врача, он просит приговор отменить, а уголовное преследование в отношении него прекратить. Академик считает: ни одна из сумм, которую ему передавали, не является взяткой, это были подарки. Например, он не знал, что в пакете со спиртным лежат деньги, обнаружил их только через неделю.
Как сегодня прозвучало в Верховном суде, в доход государства с Белецкого взыскано 16 278 рублей 10 копеек. А по приговору Мингорсуда, он не только ближайшие семь с половиной лет проведет в колонии в условиях усиленного режима, но у него также будет конфисковано все имущество: 354 600 долларов, 65 тысяч евро, 126 595 долларов, находящихся на банковском счете, 15 тысяч долларов в виде облигаций, квартира в Минске, дом в Ратомке, гараж и автомобиль.
— Моему подзащитному назначено весьма строгое наказание, — говорит адвокат Мария Северин. — Приговор незаконный, необоснованный, суд не учел обстоятельства, которые могли повлиять на приговор. (…) Вина Белецкого не доказана и не нашла подтверждения в судебном заседании.
По словам защитника, с взяткодателем и директором «Медисферы» Борисом Рачинским врач был знаком более 25 лет, у них были приятельские отношения. Они никогда не обсуждали договоры, а только «бытовые вопросы».
— Белецкий деньги воспринимал как подарки от человека, с которым давно знаком, — отмечает адвокат Сергей Буякевич.
Он обращает внимание Верховного суда на «безупречные характеристики» Александра Валентиновича, на то, что он академик, заслуженный деятель, имеет госнаграду.
— Такой человек не мог совершить таких преступлений, которые ему инкриминируют, — заявляет Буякевич.
Защитник напоминает: для осужденных за коррупцию не предусмотрена амнистия, после подписания нового декрета президента они не могут больше рассчитывать на условно-досрочное освобождение.
— Это возлагает на правоохранительные органы и суды особую ответственность за соблюдение норм уголовно-процессуального законодательства. Цена ошибки возрастает пропорционально назначенному наказанию. За каждым приговором стоит судьба человека, судьба его близких, семьи. Прошу приговор отменить, Белецкого из-под стражи освободить, — обращается к судебной коллегии по уголовным делам защитник Сергей Буякевич.
Позиция прокурора Сергея Гиргеля остается неизменной: академик виновен в получении взятки и должен понести ответственность.
После этого коллегия удалилась в совещательную комнату, а через 40 минут огласила: приговор оставить без изменения, апелляционную жалобу — без удовлетворения.
— В принципе мы другого не ожидали, — говорят расстроенные родственники Белецкого, выходя из суда. — Теперь ищите, у кого лечиться, или собирайте деньги на лечение за границей.
Напомним, 61-летний академик, лауреат Госпремии, известный врач и директор РНПЦ травматологии и ортопедии Александр Белецкий был задержан летом 2018 года и пробыл под стражей до 3 января 2019 года. Он не стал отрицать в суде, что получал суммы в 4 тысячи евро и 3 тысячи долларов. Правда воспринимал он деньги как подарок и не считал это преступлением.
— Первый раз Рачинский (директор «Медисферы». — Прим. СМИ) пришел в конце 2016 года поздравить с Новым годом. Принес бумажный пакет Siemens, в нем лежали календарики, ежедневники, новогодние шарики. Пакет обнаружил не сразу, потом уже увидел в нем тысячу евро, — вспоминал в суде академик Александр Белецкий. — Я не побежал, не отдал, неправильно поступил. Воспринимал это как новогодний подарок. Теперь уже знаю, если есть и приятельские отношения, и хозяйственные, то это уже взятка.
Как рассказывал в Мингорсуде обвиняемый, спонсорская помощь помогла выйти травматологии на международный уровень. Например, одна из взяток была потрачена на конгресс в Барселоне, в состав белорусской делегации входило 12 человек. Во время суда Белецкий раскаялся и говорил, что нужно было «идти в милицию с конвертом», но он этого не сделал.
Кстати, сами взяткодатели в суде отмечали: Александр Белецкий денег не просил, это была их личная инициатива. Например, директор «Медисферы» просто благодарил врача «за сотрудничество, за отношения» или же поздравлял с Новым годом.
— На моем месте мог быть любой. Когда в июне пошли задержания, такое ощущение, что включился печатный станок, пошли оплаты и без задержек. Система создала систему внутри, чтобы я ходил с протянутой рукой, чтобы Белецкий просил. Так что случилось за это время? Бюджет остался таким же. В Минздраве не обращали раньше внимания на это, очень удобная позиция, — рассказывал в феврале 2019 года Борис Рачинский.
После приговора Мингорсуда друг Александра Белецкого сказал:
— Это человек высоких моральных качеств. Он однозначно принес бы на свободе больше пользы. А там будет потерянное время как для человека, так и для страны.
Александр Белецкий — уникальный врач. Он известный ученый и академик. У него более 450 печатных работ, в том числе 16 монографий, из них восемь изданы за границей. За свою профессиональную жизнь он подготовил четырех докторов и шесть кандидатов медицинских наук. В октябре 2018 года, пока Александр Белецкий находился в СИЗО, его наградили медалью НАН. Он вырос в семье врачей и всю жизнь был детским ортопедом. Провел 4000 высокотехнологических сложных операций.
***
Комитет государственной безопасности задержал за взятки директора РНПЦ травматологии и ортопедии Александра Белецкого.
Несмотря на проводимые следственные действия и профилактические мероприятия, в сфере здравоохранения выявляются новые факты коррупции, констатировал Валерий Вакульчик. «Александр Белецкий задержан и заключен под стражу за организацию проведения технического обслуживания и ремонта медицинского оборудования со стороны коммерческих структур и своевременную плату за оказанные услуги. При проведении обыска в его гараже и по месту жительства в тайниках обнаружено порядка $ 500 тыс. в эквиваленте», — отметил председатель КГБ.
Обыск у директора РНПЦ травматологии и ортопедии Александра Белецкого
«Доктор медицинских наук, профессор, академик… Александр Валентинович — уважаемый человек. И таких людей, уважаемых докторов, не один десяток в СИЗО. Происходящее — очень печально. Скоро в стране не останется докторов», — говорит сотрудник одного из медцентров.
«Очень странно, что только сейчас занялись этой темой. Хотя о противоречивой системе закупок и лицензирования в Минздраве всем было известно очень давно. О ней не говорил только ленивый. В итоге все приспосабливались. А надо было все процессы подавлять в самом зародыше. Почему 5−7−10 лет назад не занялись этим, а допустили такой масштаб? Вот какой сегодня ключевой вопрос», — рассуждает топ-менеджер иностранной фармкомпании, которая поставляет лекарства и медтехнику в Беларусь.
СМИ обратился на горячую линию к Елене Богдан, начальнику Главного управления организации медицинской помощи и экспертизы Минздрава, и попросил прокомментировать последствия громких задержаний в сфере здравоохранения.
В громком «медицинской деле», которое расследует КГБ, более 60 фигурантов, 37 из них задержаны, заключены под стражу, либо же в отношении них применены другие меры пресечения. Известно, что среди них заместитель министра, шесть руководителей ведущих клиник страны, представители фармацевтических компаний. Виновны ли они, может решить только суд. А пока встает вопрос: не помешало ли громкое дело лечебному процессу в стране.
— Как сейчас организован лечебный процесс? — спросил СМИ у Елены Богдан, начальника Главного управления организации медицинской помощи и экспертизы Минздрава.
— Оказание медицинской помощи в этих учреждениях сегодня проводится в соответствии с клиническими протоколами и порядками оказания медицинской помощи. Учреждения работают в прежнем режиме. Конечно, в профессиональном плане это грамотные руководители, и каждый из них очень много сделал для своих учреждений. Сегодня исполнение обязанностей возложено на заместителей, как и ранее, в случаях их иного возможного отсутствия. Задача любого органа госуправления — выстроить такую систему, чтобы она не была завязана на конкретных личностях. Система здравоохранения как работала, так и работает. Разве к кому-то не приехала скорая, не пришел врач на вызов, кого-то не госпитализировали, не выполнили экстренную операцию?
— Но 37 должностных лиц, руководители 6 больниц, среди них директор РНПЦ травматологии и ортопедии академик Белецкий…
— Должностные лица, выполняя функции руководителей, не оказывают медицинскую помощь. Сегодня любая технология не находится в руках одного специалиста. Есть система подготовки высококвалифицированных кадров. Да, академик Александр Белецкий выполнял и врачебную работу — проводил сложные высокотехнологичные операции, некоторые из них являются уникальными. Под его руководством активно продвигались научные проекты, в т.ч. и международные. Им в РНПЦ сформирована сильная команда, в том числе и из его учеников, которая закрывает все вопросы оказания высокотехнологичной медпомощи. Разработанные и внедренные в РНПЦ ортопедии и травматологии технологии переданы на областной, межрайонный и даже районный уровень. Утвержденные Минздравом порядки разноуровневого оказания медпомощи не завязаны на конкретных лиц, они завязаны на конкретные учреждения, куда должен быть направлен пациент с определенным заболеванием.
— А закупки сейчас идут?
— Идут. Ситуация ежедневно контролируется Минздравом и местными органами власти, в подчинении которых находятся учреждения здравоохранения. Еженедельно на селекторном совещании с главными управлениями здравоохранения, комитетом по здравоохранению и республиканскими научно-практическими центрами докладывается информация по обеспечению учреждений медицинскими изделиями и лекарственными средствами. Министр лично контролирует данный вопрос.
Закупочные и конкурсные комиссии Минздрава работают в прежнем режиме, изменен их состав. Кстати, с 1 января 2018 года комиссия Минздрава по первоочередным закупкам идет на YouTube в открытом доступе еженедельно по пятницам. Кроме того, с целью предупреждения таких ситуаций дано поручение министра по созданию общественного совета по вопросам здравоохранения для более широкого обсуждения возникающих проблем. Совместно с Министерством антимонопольного регулирования и торговли, Министерством финансов, другими органами госуправления Минздрав работает над внесением изменений в законодательные и нормативно-правовые акты. Активно привлекаем к работе профессиональные ассоциации врачей, профсоюз.
Татьяна Уварова, СМИ
Травматолог в Минске Белецкий Александр Валентинович |
43-летний юрист умер после операции в военном госпитале
Житель Борисова Станислав Черников умер в марте 2018 года. Ему было 43 года. Мужчина пошел на операцию из-за геморроя, у него открылась язва, и через несколько суток он умер.
«Просил направить в „вышестоящую“ больницу. Ответили: нетранспортабельный»
Алексей Григорьевич Черников чуть больше года назад похоронил 43-летнего сына. Сын работал юристом, воспитывал ребенка. В феврале прошлого года он лег в военный госпиталь в Борисове сделать операцию, а на шестой день умер уже в другой клинике в Минске. Забыть такое невозможно, и сегодня, словно это было вчера, он вспоминает события конца зимы — начала весны 2018-го.
— Сына беспокоили геморроидальные узлы, он обследовался у врача в частной клинике в Жодино, думал ехать на операцию в Минскую областную клиническую больницу. Уже собирался это сделать, но встретил в Борисове знакомого хирурга из военного госпиталя, — рассказывает он, как сын решил лечь на операцию в Борисове.
22 февраля 2018 года Станислав заключил договор о платных услугах с Борисовским военным госпиталем и прошел обследование перед операцией по удалению геморроидальных узлов прямой кишки.
По словам Людмилы, супруги Станислава, за обследование перед госпиталем заплатили около 60 рублей. Еще какую-то сумму платили за койко-место примерно в течение трех-четырех дней. Каждый день стоил около 20 рублей. Сама операция, по словам отца Станислава, была бесплатная, но предполагалось, что после нее нужно будет еще заплатить за наблюдение и нахождение в госпитале.
28 февраля Станиславу операцию сделали.
— 1 марта мы его навестили — чувствовал себя нормально. 2 марта с утра мне позвонил его врач и сказал, что у сына открылось кровотечение. Я приехал в госпиталь и попросил немедленно направить в «вышестоящую» больницу. Ответили, что он нетранспортабельный.
По словам Алексея Григорьевича, у сына еще в 2009 году нашли язву двенадцатиперстной кишки. Причем тогда ФГДС («зонд») ему делали в том же военном госпитале. Он удивляется, почему перед операцией врачи не сделали ему эту же процедуру и не проверили, есть ли язва.
Собеседник рассказывает, что после операции по поводу геморроя, по словам сына, он попросил по совету врачей купить ему колы. Бутылки с ней Алексей Григорьевич видел у него в госпитале.
После смерти сына Алексей Григорьевич сразу же написал заявление в СК.
Из заключения судмедэкспертизы от 16 августа 2018 года следует, что кровотечение у Станислава обнаружили поздно вечером 1 марта.
Уже тогда предположили, что это может быть осложнением язвы двенадцатиперстной кишки и сделали ему «зонд». Исследование это подтвердило.
2 марта мужчине не один раз переливали кровь, а также во время гастроскопии провели обкалывание язвы. Кровотечение все равно продолжалось. Днем того же дня ему сделали операцию по ушиванию язвы. 3 и 4 марта состояние Станислава ухудшалось, медики предположили, что кровотечение продолжается.
— Я все время настаивал на том, чтобы его перевели в другие клиники. 5 марта с утра в госпитале мне сказали, что «никто не хочет его брать».
Затем приехали доктора из военного госпиталя в Минске, провели консилиум, и вечером его на реанимобиле туда забрали. И если раньше мне говорили, что он нетранспортабельный, то сейчас он им почему-то стал.
Его в Минске — на операционный стол, еще какую-то операцию хотели сделать, но он умер.
После этого отец Станислава обратился в Следственный комитет и попросил возбудить уголовное дело по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса (Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником).
Эксперты: «Пациент сам утаил от врачей, что у него была язва»
По мнению Алексея Григорьевича, если бы в военном госпитале перед операцией взяли карточку сына из поликлиники, то увидели бы, что у него язва и, возможно, не делали бы операцию из-за геморроя. При этом когда его состояние ухудшалось, по словам отца, письменного согласия на операцию сын не давал. Также он не понимает, почему сына так долго не переводили в другие больницы.
— Они пытались своими силами спасти человека, но, думаю, у них не было таких возможностей.
16 августа 2018 года закончилась судмедэкспертиза. В ней медики объясняли, что у Станислава спрашивали, была ли у него язва, и он ответил, что нет. По поводу колы один из врачей подтвердил, что сам рассказал Станиславу, что после операции могут возникнуть постпункционные головные боли и лечить их можно внутривенной инъекцией кофеина или продуктами с кофеином — чаем, кофе и колой. Но так как на боли он не жаловался, никакие кофеиносодержащие лекарства и продукты Станиславу не назначались.
В заключении судмедэкспертизы указано, что причиной смерти стала язва двенадцатиперстной кишки, осложненная прободением кишки с местным перитонитом, желудочно-кишечным кровотечением с массивной кровопотерей, геморрагическим шоком, синдромом диссеминированного внутрисосудистого свертывания, полиорганной недостаточностью.
Специалисты добавили, что по данным медицинской литературы и хирургической практики, смерть в больнице пациентов с желудочно-кишечным кровотечением составляет 5%, при развитии геморрагического шока прогноз ухудшается — летальность может достичь 50%. Геморрагический шок — это состояние, которое возникает из-за массивной кровопотери и выходит, что объем крови не соответствует объему сосудистого русла. В итоге может развиться недостаточность нескольких функциональных систем организма.
Эксперты пишут, что клинические, инструментальные и лабораторные обследования перед операцией провели в достаточном объеме «для установления правильного, но неполного диагноза — хронический геморрой, осложненный кровотечениями». Анамнез собрали неполно, не затребовали выписку о перенесенных заболеваниях из поликлиники, и это повлияло на то, что перед операцией не диагностировали язву.
Почему врачи это сделали? Эксперты указывают, что Станислав сам утаил от медиков, что у него была язва. Отец Станислава считает, что этот момент можно было бы увидеть в выписке из поликлиники, если бы ее запросили.
В заключении экспертов указаны недостатки в работе врачей Борисовского военного госпиталя: например, дежурный медик 1 марта в 17.30 не назначила Станиславу общий анализ крови и не вызвала срочно эндоскописта, в итоге гастроскопию сделали только в 23.00. Также, по мнению специалистов, хирурги необоснованно отсрочили ушивание язвы, когда кровотечение не прекращалось. По оценкам экспертов, операцию нужно было сделать раньше.
Так как в госпитале не было анализатора, который оценивает кислотно-щелочное состояние организма, этот анализ не делали, а он был нужен. Кровь со 2 по 3 марта перелили в недостаточном объеме. И что важно, специалисты пришли к выводу: Станислава стоило перевести в «вышестоящую» больницу не позднее утра 3 марта. А там, напомним, он оказался только вечером 5 марта.
Это не все. Есть еще один момент: в заключении судмедэкспертизы написано, что подготовка к операции и сама операция могли вызвать у Станислава стресс и способствовать развитию обострения язвы двенадцатиперстной кишки. На это также могло повлиять и то, что после операции он пил колу.
И итог: основным фактором смерти, по мнению экспертов, стал характер и тяжесть болезненного процесса. А недостатки в действиях врачей в Борисовском военном госпитале «могли способствовать неблагоприятным последствиям течения патологического процесса, однако в причинной связи с наступившими последствиями: обострением имевшейся и скрываемой пациентом язвенной болезни двенадцатиперстной кишки, осложнившейся точечным прободением кишки с местным перитонитом, активным рецидивным желудочно-кишечным кровотечением с массивной кровопотерей, геморрагическим шоком, ДВС-синдромом, полиорганной недостаточностью и смертью пациента, не состоят».
По делу провели повторную судебно-медицинскую экспертизу. Она завершилась 22 декабря 2018 года.
Эксперты отметили, что неосложненная язва не считается противопоказанием для операции по поводу геморроя. А лапаротомия (разрез брюшной стенки для доступа к брюшной полости. — Прим. СМИ), которую делали в госпитале, не считается сложным медицинским вмешательством, поэтому на нее не нужно письменное согласие. Они ссылаются на указ президента № 619. При этом указывают, что в записи из госпиталя в истории болезни согласие получено.
В приложениях к указу президента № 619 есть перечень высокотехнологичных и сложных медицинских вмешательств. Но сама по себе суть документа касается материального стимулирования. Он так и называется «О совершенствовании материального стимулирования отдельных категорий врачей и медицинских сестер».
Алексей Григорьевич обратился за разъяснениями в Госкомитет судебных экспертиз. 4 апреля 2019 года ему пришел ответ. В нем написано, что к экспертизам привлекались высококвалифицированные клинические и компетентные специалисты, и их заключения не вызывают сомнений в научной обоснованности и объективности.
«В заключениях экспертами не делалось каких-либо выводов о невиновности врачей. Вина является юридическим, а не судебно-медицинским понятием, поэтому ее установление выходит за пределы компетенции судебно-медицинской экспертизы», — написали там.
Дополнительно в ответе сообщили, что сведений о даче экспертами «ложного заключения», «подложных выводов» либо «заинтересованности в оказании помощи уйти от уголовной ответственности врачам и должностным лицам военного госпиталя в Борисове» не установлено. Но если Алексей Григорьевич знает о таких фактах, то сам может обратиться в органы уголовного преследования.
По поводу того, является ли лапаротомия сложным медицинским вмешательством, в Госкомитете судебных экспертиз ответили, что перечень сложных вмешательств регламентирован приложением к указу президента № 619 и эксперты были в этом правы.
Сейчас идет дополнительная экспертиза по делу Станислава Черникова.
— Окончательное процессуальное решение по данному факту не принято. Следствие ожидает заключения назначенной дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, — рассказала официальный представитель УСК по Минской области Татьяна Белоног.
Алексей Григорьевич до сих пор не может понять, как вообще вышло так — что сын умер.
— Ведь кровотечение у него началось в больнице, а не в лесу или на рыбалке! — удивляется он.
***
Как рассказали СМИ в отделе информации Генпрокуратуры 26 июня 2019, по факту смерти Станислава Черникова из Борисова, который лечился от геморроя в военном госпитале и умер из-за язвы, возбудили уголовное дело по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса (Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником). Санкция статьи предполагает наказание в виде ограничения свободы на срок до пяти лет или лишения свободы на тот же срок со штрафом и с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью или без лишения.
Дело направили для организации предварительного расследования в прокуратуру Минской области. Там уточнили, что еще 6 июня его передали для предварительного расследования в УСК по Минской области.
— В Борисовский районный отдел Следственного комитета поступило уголовное дело, возбужденное Генеральной прокуратурой, для дальнейшего расследования, — сказала официальный представитель областного УСК Татьяна Белоног.
По словам Алексея Черникова, отца умершего пациента, ранее Борисовский районный отдел Следственного комитета в возбуждении уголовного дела отказывал.
Напомним, Станислав Черников умер в марте 2018 года. Ему было 43 года. В феврале прошлого года мужчина лег на операцию в военный госпиталь в Борисове из-за геморроя, после операции у него открылась язва, а на шестой день он умер уже в военном госпитале в Минске.
Наталья Костюкевич / Фото: Дарья Бурякина / СМИ
