Директор РНПЦ онкологии Олег Суконко: «Скрининг рака молочной железы завален». «Цитологию полностью провалили». «Колоноскопия без наркоза — это лишь имитация обследования»
«Скрининг рака молочной железы завален». «Цитологию полностью провалили». «Колоноскопия без наркоза — это лишь имитация обследования». Такими откровенными характеристиками обрисовал ситуацию с проведением скрининга раковых заболеваний главный внештатный онколог Минздрава — директор Республиканского научно-практического центра онкологии и медицинской радиологии им. Александрова Олег Суконко.
Выступая 20 февраля на республиканском совещании по итогам работы онкологической службы в 2014 году, Олег Суконко предметно остановился на скрининге рака предстательной железы, рака толстой кишки, молочной железы и шейки матки.
Маммографию прошло чуть более трети от тех, кому она была показана
Всеобщий скрининг рака молочной железы планировалось внедрить в 2015-2016 годах. Для определения средств и кадров, требуемых для проведения скрининга в масштабах всей страны, был запущен пилотный проект на территории Советского района столицы.
Однако, откровенно заявил Олег Суконко, «скрининг рака молочной железы завален».
Обследованию подлежало 22 718 женщин в возрасте 50-69 лет. Обследованы же были только 5861 женщина, из них 224 повторно. Диагностировано 29 случаев рака молочной железы (в первой стадии — 16, в третьей и четвертой — 7).
Маммографическое обследование является основным методом скрининга рака молочной железы — самого распространенного онкозаболевания у женщин. В некоторых странах скрининг в возрастной группе старше 50 лет позволил сократить смертность от этого заболевания на 30%.
Скрининг рака предстательной железы — есть процесс, но нет прогресса
Олег Суконко выразил сожаление, что не во всех областях страны проводится скрининг рака предстательной железы.
В 2014 году именно рак простаты стал наиболее часто встречающимся онкологическим заболеванием у мужчин — 19,6% случаев. Скрининг позволяет выявить рак на ранней стадии, что существенно повышает шансы пациента на благоприятный исход лечения.
Скрининг рака предстательной железы широко распространен в Минской области. Количество биопсий в 2014 году увеличилось на 91% в сравнении с 2013 годом.
В Беларуси не знают, что такое наркоз при колоноскопии?
В пилотном проекте по скринингу колоректального рака в Солигорске приняли участие 152 человека, у 48 из которых выявили полипы, а у двух онкологическое заболевание на ранних стадиях.
В рамках скрининга колоректального рака проводится колоноскопия.
«Это тяжелый скрининг. Однако мы хотя бы научили эндоскопистов делать колоноскопию под наркозом. В Беларуси это делается мало где. Онкологи должны всегда помнить, что качественную колоноскопию без наркоза не сделаешь. Это лишь имитация обследования», — подчеркнул Олег Суконко.
Кроме того, колоноскопия без анестезии многих отпугивает болезненными ощущениями. Как результат, половина случаев колоректального рака выявляется в запущенной форме.
Около тысячи человек наблюдается в Минском городском центре колопроктологии после операции по удалению опухоли на кишечнике, в результате которой пациенты живут со стомой — системой вывода кишечника наружу. Очень многие из этих людей, сделай они колоноскопию вовремя, могли бы избежать инвалидности.
Проблема в том, что в Беларуси практически невозможно сделать колоноскопию с обезболиванием. Для организации анестезии нужно закупать лекарства, обучать и задействовать анестезиологов. А при внутривенном наркозе колоноскопия из услуги, которая оказывается амбулаторно, превращается в стационарную услугу. Таким образом, процедура автоматически становится дороже.
Цитология дедовскими способами
Говоря о скрининге рака шейки матки, который проводится среди женского населения путем цитологического исследования, Олег Суконко сказал, что «цитологию полностью провалили».
В Беларуси проводится тотальное цитологическое обследование женщин при визите к гинекологу, но не используется методика Папаниколау.
Ожидалось, что пилотный проект по скринингу рака шейки матки со взятием мазков по эффективной методике Папаниколау будет запущен в 2014 году в Минске при поддержке ЕС и России. Проект должен был включать закупку необходимого оборудования, реактивов и обучение специалистов. Однако этого не случилось, с сожалением сообщил Олег Суконко.
«У нас нет оборудования, цитология приводится устаревшими методами. Мы не дождемся иностранной помощи. Нам надо самим обратить внимание. Мазок по Папаниколау в десятки раз эффективнее, чем по используемой методике», — отметил главный внештатный онколог.
Если резюмировать, то в организации скрининга онкологических заболеваний в Беларуси есть целый ряд проблем: нехватка специального оборудования, сложности перепрофилирования медперсонала с «рутинных формальных профосмотров» на скрининговые программы.
Существует также проблема нехватки компьютерного оборудования и специального программного обеспечения.
Елена СПАСЮК
Рак на ранних стадиях не выявишь без обследования на компьютерном томографе - но не все врачи в Беларуси это знают
В Беларуси при росте числа онкологических больных снижается смертность от рака. Однако прорыва в лечении онкологии нет, считают специалисты.
Важнейший итог государственной программы профилактики, диагностики и лечения онкологических заболеваний на 2011-2014 годы — снижение смертности при росте заболеваемости. Об этом сообщил главный внештатный онколог Минздрава — директор Республиканского научно-практического центра (РНПЦ) онкологии и медицинской радиологии имени Александрова Олег Суконко.
В 2014 году раком заболели 45 222 жителя Беларуси, это на 1500 больше, чем годом ранее. Умерло от новообразований 17 309 человек (17 353 в 2013 году).
Олег Суконко сообщил, что 56,3% всех смертей происходит от рака бронхов и легких, желудка, колоректального рака, рака молочной железы, поджелудочной и предстательной желез.
В Беларуси показатель отношения смертности от злокачественных заболеваний к заболеваемости сравним с таковым в развитых странах.
По данным за 2012 год, в Беларуси этот показатель составлял 36,3%. Для сравнения: в России — 53,3%, Великобритании — 40,3%, Германии — 35,5%, США — 35,2%.
На 100 тыс. населения показатель заболеваемости в Беларуси составил 477,6, а смертности — 165,6. В 2005 году цифры были принципиально другие — 385,3 и 188 соответственно. Улучшается одногодичная выживаемость. В 2005 году в течение одного года после установки диагноза умирало 31,7% пациентов, в 2010-м — 27,3%, в 2014-м — 22,4%.
«Результаты у нас неплохие, но прорыва у нас нет. Заболеваемость растет, смертность мы сдерживаем на том же уровне колоссальными усилиями. На учете увеличивается количество больных, по сравнению с 2002 годом — на 63%», — отметил Олег Суконко.
Поздняя выявляемость рака — бич отечественной медицины
Почему же нет прорыва? Ведь РНПЦ оснащен современной аппаратурой. Здесь работают высококлассные специалисты, в каждой области и некоторых крупных районных городах есть онкодиспансеры. Служба укомплектована относительно неплохо. В областных центрах есть линейные ускорители для проведения лучевой терапии, проблема химиотерапии решена.
Меж тем, если углубиться, на поверхности оказываются неожиданные проблемы, которые приводят к поздней выявляемости рака, к некачественному лечению и, как следствие, смертности от него.
Среди проблем — неспособность системы здравоохранения наладить скрининг онкологических заболеваний.
Раннее выявление и скрининговые программы являются основой для прорыва в борьбе с раком», — подчеркнул главный научный сотрудник отдела организации противораковой борьбы РНПЦ онкологии и медицинской радиологии профессор Александр Машевский.
По его словам, одной из причин того, что больные раком выявляются уже на 4-й стадии, является формальный подход к медосмотрам и недообследование при наличии жалоб.
«Рак на ранних стадиях не выявишь без обследования на компьютерном томографе. Флюорография — это отживший метод. Не зря в учреждения здравоохранения разного уровня поставили компьютерные томографы. При подозрении на бронхит, пневмонию и прочее надо сделать КТ. В онкологии про флюорографию забудьте», — говорит Олег Суконко.
Остается проблемой выявление рака, который виден при осмотре — так называемой визуальной локализации. «Запущенные формы стали выявляться реже, однако проблема остается», — отмечает Александр Машевский.
Так, в 2014 году в 3-й и 4-й стадии визуальный рак был выявлен в Беларуси в 16,4% случая, а в 2011 году — 17,1%.
Таким образом, по мнению специалиста, «традиционно основной причиной запущенности заболевания является формальный подход к профилактическим осмотрам, низкая онкологическая настороженность со стороны населения, врачей неонкологического профиля и несоблюдение требований, предъявляемых к диспансерному наблюдению».
Лучевую терапию получает около 40% онкологических пациентов
Что касается лечения, то успехи у онкологической службы есть и в хирургическом лечении, и в лучевой, и в химиотерапии.
Лучевую терапию в Беларуси получает около 40% онкологических пациентов. Но это значительно меньше, чем в экономически развитых странах, сообщил внештатный специалист Министерства здравоохранения по лучевой диагностике и терапии Георгий Чиж.
Лечебные учреждения страны используют 17 дистанционных гамма-аппаратов, 14 линейных ускорителей и столько же брахитерапевтических аппаратов.
10 из 17 установок эксплуатируются уже более 15 лет, морально и физически устарели и требуют замены, отметил Георгий Чиж.
По его словам, удельный вес современных линейных ускорителей среди аппаратов для проведения дистанционной лучевой терапии составляет только 45%.
Такое положение вещей, заявил специалист, «не позволяет реализовывать высокоэффективные терапевтические технологии, не соответствует современным требованиям по обеспечению гарантий качества и безопасности получения терапии».
В то же время, сказал Георгий Чиж, в прошлом году закуплено два линейных ускорителя в Минский городской онкологический диспансер и по одному в Брестский и Могилевский онкодиспансеры.
Как отметил руководитель группы лучевой терапии РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Александрова Павел Демешко, на линейных ускорителях в 2014 году прошли лечение 47% пациентов, а на гамма-аппаратах — 53%.
«Хотелось бы видеть другие цифры, так как в мире облучение на гамма-аппаратах не проводится», — сказал врач.
Между тем в РНПЦ онкологии и радиационной медицины в 2014 году 42,7% пациентов получили высокотехнологичную лучевую терапию (в 2013-м — 7,5%). В Гомельском областном онкологическом диспансере — 58,6% (58,3%), Витебском — 9,8% (2,1%), Брестском — 0,7% (1%), Могилевском — 0,5% (0%).
Говоря об уровне оборудования в РНПЦ онкологии и радиационной медицины, Павел Демешко отметил, что «в мире существует только один центр в США, который оснащен лучше, чем РНПЦ».
«Пациентов из областей спихивают в РНПЦ»
Затраты на противоопухолевое лечение составляют около 13% от всех затрат на лечение рака и 5% от общих затрат на лекарственные средства в мире.
«Задача № 1 — это наращивание выпуска лекарственных средств отечественного производства, в первую очередь таргентных препаратов», — сообщил Олег Суконко.
Заместитель директора по лечебной работе РНПЦ онкологии и медицинской радиологии Анатолий Мавричев сообщил, что в центре постепенно увеличивается количество курсов химиотерапии, причем более 50% — амбулаторно.
В РНПЦ приезжают со всей страны: «Меня это удивляет. Почему нельзя химиотерапию провести на местах? Людей привозят на каталках за сотни километров вместо того, чтобы оказать им квалифицированную помощь на местах».
«Это означает, что организация работы в областях плохо поставлена», — отметил Анатолий Мавричев.
Из пролеченных в РНПЦ пациентов рак в 1-й и 2-й стадии был у 561 человека, а рак 3-й и 4-й стадии — у 1340. для лечения пациентов в 3-й и 4-й стадиях необходимы огромные затраты, тогда как 1-я и 2-я стадии позволяют «провести адекватное радикальное медикаментозное лечение».
Представитель РНПЦ отметил, что обеспечение пациентов химиотерапевтическими препаратами является персональной обязанностью главных врачей.
Кроме того, отметил Анатолий Мавричев, пациенты направляются на республиканский консилиум в РНПЦ без сопровождающего врача, без сведений о наличии современных препаратов на местах. Да и рекомендации консилиума не всегда выполняются:
«Откуда мы знаем, что назначать вашему пациенту, если у нас любят отвечать, что нет того или иного препарата. Однако они должны закупаться за счет местного бюджета. Получается так, что РНПЦ зарабатывает средства и тратит на пациентов, которых должны лечить за средства, которые есть на местах».
Белорусские стандарты отстают от европейских
Последняя третья редакция национальных стандартов лечения онкологических заболеваний датируется 2012 годом. На тот момент она соответствовала европейским стандартам. Однако, говорит Анатолий Мавричев, в настоящее время «имеются существенные расхождения по лекарственной терапии онкологических пациентов в белорусских стандартах и стандартах других стран».
Европейские стандарты легко найти в интернете. «В связи с этим пациенты и их родственники к началу лечения уже осведомлены о рекомендованных схемах лечения в странах ЕС. Конфликтных ситуаций не возникает в результате довольно длительных бесед с ними».
Для приведения национальных стандартов в соответствие мировым необходимо значительно увеличить расходы на противоопухолевые препараты, а также определение молекулярно-биологических характеристик опухоли.
Кое-что можно сделать уже теперь. Например, для отказа от импортных препаратов, сказал Анатолий Мавричев, срок патентной защиты которых истекает в течение ближайших двух-трех лет, необходимо разработать механизм создания отечественных противоопухолевых препаратов-биоаналогов.
В целом же экономить на лечении рака можно, но это будет иметь негативные последствия. «Имеется прямая связь между расходами на здравоохранение и результатами лечения», — сказал врач.
Минимизация затрат может привести к большим потерям для страны, чем расходы на лечение: «Среди них затраты на медикаменты, инвалидность, временную нетрудоспособность».
Елена СПАСЮК
