Ситуация с детской кардиологией и кардиохирургией в Беларуси на 2013 год

Четыре года назад Наталья Радкевич начала вести отсчет своей новой жизни. В 2009-м ей пересадили сердце. Первое в стране.

Холл общежития УП «Минскметрострой». Отчитываемся перед вахтером, к кому идем. В это время из-за кабинки к нам энергично выходит улыбчивая женщина. «Здравствуйте! Не узнали?» Первое, что испытываем, — удивление, ведь ожидали увидеть человека, который боится сделать лишнее движение. Да и те фото из Интернета, что довелось видеть, не отвечают действительности. «Я похудела!» — гордо сообщает Наталья. «И похорошели!» — едва ли не хором говорим в ответ.

Поднимаемся на 4-й этаж. Здесь в блоке из двух комнат и живет семья Радкевич. Сюда они переехали из Клецка год назад. В спальне на диване посапывает младший сын Никита. В другой комнате глава семейства играет на компьютере в «Мир танков».

— Я на эту игру «подсел», когда был в декрете, — говорит Юрий. — Жена лежала в больнице, а я от волнения не находил себе места. Вот с помощью игры и снимал стресс.

— А где старший сын? — интересуемся.

— Гриша сейчас на работе, — сообщает Наталья. — Подрабатывает в кафе гардеробщиком. Иногда выходит на замену кухонным рабочим или официантом. Он у нас парень самостоятельный: в Интернете находит предложения, где можно подзаработать. Летом, например, на автомойке убирал салоны машин.

Подрабатывает Гриша вне занятий. А учится он в Минском государственном профессиональном лицее № 14 на изготовителя-сборщика декоративных элементов мебели.

Устраиваемся рядом с компьютерным столом и начинаем расспрашивать супругов о том, как началось их хождение по врачам.

— Когда забеременела во второй раз, медики запрещали рожать, — вспоминает Наталья. — Гинеколог так и сказала: «Советую тебе прервать беременность. Ты жалуешься на сердце, могут быть проблемы». Я тогда ощущала, что в области груди есть, действительно, какие-то проблемы, но не обращала на это внимания. Время от времени принимала корвалол, валидол или валерьянку. В поликлинику пойду, мне сделают ЭКГ, там были вопросы, но УЗИ ни разу не делали.

Первую уникальную операцию Наталье, как оказалось, сделали не на сердце. На 20-й неделе беременности у будущей мамы обнаружили очень серьезное заболевание, грозящее жизни малыша.

— Врачи созывали консилиум. Думали, что не смогут сохранить ребенка, — добавляет супруг. — Но профессор Воскресенский взялся прооперировать жену. И все прошло хорошо.
 
— Я ему безмерно благодарна. Мне было страшно, ведь беременность, и живот растет, а я порезана. Но он мне все время твердил: «Аккуратней, Наташа, аккуратней». А потом вроде все шло неплохо: лежала на сохранении, пошла в декрет. Одышка, правда, мучила. Врачи отправили рожать в Минскую областную больницу. Это был июль 2008 года, старшему тогда было почти 13.

Далее события развивались стремительно. Сердце Натальи все чаще напоминало о себе. И для этого были веские основания.

— Проблема в том, что Никита родился больной, — поясняет Юрий. — У него оказалась врожденная непроходимость желудка. Он кушал, а через какое-то время организм отторгал еду. У Наташи на фоне этого случился сильный нервный срыв… А ведь она могла прожить всю жизнь и не знать, что у нее, как говорят в народе, бычье сердце. Я тогда в Минск постоянно ездил на работу. Они втроем оставались в Клецке. Помню, как позвонила сестра и сообщила, что жена в реанимации. Когда приехал, там была заведующая отделением кардиологии из Боровлян. Она мне все и объяснила.

Пока жена была в одной больнице, младший сын боролся за жизнь в другой.

— Мы ей об этом даже не говорили. От всей этой ситуации мне выть хотелось, — с горечью говорит Юрий. — Но потом Никите сделали операцию в Минской областной детской клинической больнице. Накануне врач сказал: «Еще сутки промедления, и никто твоему сыну уже не помог бы».

…Когда Наталье сообщили о том, что ее спасет только пересадка сердца, она сразу отказалась от операции. Испугалась.

— Я была в шоке. Но потом подумала: «Стоп! Надо — значит, надо». Муж тогда четко сказал: «Если ты меня не уважаешь, ты о детях подумай».

После обследования, которое делали месяц, Наталью Радкевич записали в лист ожидания. Стоять в нем долго не пришлось.

— Перед операцией мне позвонила заведующая отделением РНПЦ «Кардиология» Лариса Рачок и спокойно говорит: «Наталья, собирайтесь потихонечку в центр. Есть донорское сердце». Я была заплаканная, не знала, что делать. В трубку выдохнула: «Да, Лариса Владимировна, хорошо, я приеду». Юра начал искать машину, свою мы на тот момент продали. Его друг Сергей без лишних вопросов выручил. Он приехал, мы к тому моменту уже собрались... Ой, не могу я про это рассказывать, — от нахлынувших воспоминаний Наталья утирает слезы.

В феврале 2009 года ей пересадили сердце. Выбрали из пяти пациентов, потому что именно Наталье Радкевич донорский орган подходил больше всего. Таким образом, она стала первой, нашла в себе силы сделать этот шаг и жить дальше, дав надежду всем остальным пациентам, ждущим свое сердце.

— Я постоянно общаюсь с людьми. Они обычно звонят Юре, а уже он дает мой телефон. Вот недавно разговаривала с бывшим военным из Витебска. Ему 45 или 47, еще молодой. Говорит: «Стоит ли делать пересадку?» Я отвечаю: «Конечно, стоит, если вы хотите жить. Потому что без нее — максимум год». Естественно, все зависит и от организма человека. Это хорошо, если отторжения вначале не было, значит, сердце будет приживаться хорошо. А если нет? Все мы под Богом ходим. Но в основном людям я советую сделать операцию.

Юрий на время отворачивается к монитору. Там игра. Затем снова возвращается в реальность. Ему тоже тяжело вспоминать те времена, когда он оказался один на один со всеми проблемами. Когда было только сегодня, а о завтра думать было сложно.

— Я ушел в декрет, денег катастрофически не хватало, — говорит он. — Но мир не без добрых людей. Помогали родственники, после публикаций в газетах звонили незнакомые люди, спрашивали, что нужно. Был один коммерсант, помогал всем, чем торговал. Я ездил к нему в Боровляны, где у него были склады, и набирал кукурузу, горошек... Кум Вадим полтора года давал свою машину, на которой мы ездили в Минск по всем больницам. И все бесплатно. А еще есть у нас один друг из вашей братии — не буду говорить кто. Вот он очень сильно помог. Это женщина, не журналист, телеведущая. Великий человек!

В комнату вбегает заспанный Никита. Ластится то к маме, то к папе. Ему уже пять, и он такой же улыбчивый, как и Наталья. Разговор принимает другой оборот.

— Он мультики любит, — говорит Юрий. — Очень шустрый. Пока мама в больнице — а она там еще не раз лежала, — я его даже на рыбалку брал. Как-то привез к ней проведать, так она меня чуть не убила — он весь комарами покусанный был.

Наталья тоже холерик. Тем не менее должна постоянно помнить: себя нужно беречь.

— Любая инфекция ко мне цепляется сразу. Простудные заболевания для нас — это страшно. Мы же без иммунитета, всю жизнь должны принимать иммунодепрессанты, чтобы не было отторжения. И пропускать прием ни в коем случае нельзя. Плюс другие таблетки — сердечные препараты, блокаторы… Но главное, что я живу, вижу, как растут мои дети. Каждый год отмечаем мой второй день рождения. И я очень благодарна Юрию Островскому и всему коллективу РНПЦ «Кардиология», которые подарили мне эту жизнь.

— А о чем вы сейчас мечтаете?

— О собственной квартире, — говорит Наташа. — Слава Богу, мы живем в блоке, у нас две комнаты. Но, понимаете, общежитие — это общежитие. Для меня здесь много опасностей — инфекции. А в своей квартире, уверена, даже воздух будет другой. Поэтому свое жилье для нас самый больной и насущный вопрос.

Наталья свободно ходит по улице, ездит по городу, делает несложную работу по дому, любит печь пироги.

— А еще у нас есть дача в Клецке, и мы время от времени туда ездим. Недавно взяли машину в кредит, без нее как без рук. Она недорогая, но удобная. На даче много цветов, я их люблю, иногда могу и грядки прополоть. Нам ведь постоянно надо разрабатывать сердечную мышцу. Тяжелой работы делать нельзя, но и сидеть без движения тоже.

— Как еще изменило жизнь новое сердце?

— Да никак. Сердце донорское я уже считаю своим. Родное, любимое, единственное, неповторимое. Этим сердцем я люблю детей, мужа, людей. Мы с Юрием 21 год вместе, уважаем и любим друг друга, он меня во всем поддерживает. Очень счастлива, что живу на этом свете. И всем желаю здоровья и счастья!

***

26 апреля в Беларуси умерла женщина, которой впервые в Беларуси пересадили сердце. После операции Наталья Радкевич, мама двоих детей, прожила пять с половиной лет. 

Жительнице Клецка, у которой была дилатационная кардиомиопатия (нарушение сокращения сердечной мышцы), пересадили сердце в 2009 году. С 2012-го семья жила в Минске в общежитии.

Наталье стало плохо ночью, рассказал СМИ муж Натальи Радкевич. Его разбудил младший сын. От жены Юрий только услышал: "Мне плохо, я умираю". Он вызвал скорую, которая, по его словам, ехала более 40 минут.

"Позвонил в 2.27, потом сделали еще два звонка. Скорая приехала только через 40 минут. Вряд ли в третьем часу ночи были пробки. Разве такую помощь можно назвать скорой? - говорит Юрий, - Медики констатировали клиническую смерть. Потом якобы привели в чувство. Когда я приехал во вторую клиническую больницу, сказали, что она была в коме".

Непосредственная причина смерти - кардиомиопатия. Точный диагноз семья узнает через месяц.

Похоронили Наталью 27 апреля.

Младший ребенок Натальи и Юрия недавно перенес операцию. Сейчас мальчику почти шесть лет. Старшему сыну - 18.

Юрий Радкевич работает в "Минскметрострое" стропальщиком, получает 4,5 миллиона. Говорит, каждый месяц отдавал огромные деньги на медикаменты.

"Жена получала пенсию 1 миллион 280 тысяч. На эти деньги нельзя не то что прожить, она не могла купить себе необходимые лекарства…"

Кардиоцентру и хирургу Островскому Юрий благодарен. Но считает разговоры про помощь государства людям сильно преувеличенными.