Пропадут ли импортные лекарства из белорусских аптек? Интервью с первым замминистра Минздрава Дмитрием Пиневичем

После затяжных новогодних праздников выездной фельдшер высшей категории бригады скорой помощи из Жодино Александр ВОЛЧАНИН (он несколько лет работает по совместительству и в Минске) рассказал Modus vivendi, почему медработники отказываются садиться за праздничные столы пациентов, за счет чего можно повысить зарплаты работникам скорой помощи и почему прошлогодняя инициатива его коллег заявить о проблемах врачей и фельдшеров не имела фактически никакого результата.

- В этом году подтвердился стереотип, что новогодние праздники - самые тяжелые дни для милиции и скорой помощи?

- На этот раз все прошло в достаточно спокойной обстановке: количество вызовов не отличалось от обычных дней (60-70 выездов на 5 бригад в сутки), обошлось, к счастью, без экстренных случаев - ножевые ранения, падения с высоты, тяжелые алкогольные отравления и т.д. В основном люди вызывали скорую помощь по причине высокого артериального давления, температуры, полученных мелких травм.

Для себя отметил, что обычные дни больше сюрпризов приносят: в частности, в последнее время наметилась тенденция к росту заболеваний, связанных с наркотической зависимостью, - периодически сталкиваемся с пациентами, употребившими спайсы или другие наркотики. Иногда молодые люди не могут выйти из состояния наркотического опьянения на протяжении суток, а то и двух - поют, танцуют, кричат, могут обижать окружающих. Таким людям ни в коем случае нельзя делать замечания, их лучше обходить стороной. Есть правоохранительные органы и скорая помощь - мы справимся.

ЛИМИТ НА ХАЛЯВУ

- В конце 2013г. ваши столичные коллеги обратились с открытым письмом к властям, в котором выдвинули ряд требований. Вы участвовали в этой инициативе?

- Ко мне лично никто не обращался, я бы поддержал коллег, хотя считаю, что такая форма протеста не совсем правильная. Да и резонанса не было бы, если бы хорошо работала та же профсоюзная организация работников здравоохранения. О ней слышно только в случаях, когда уже идет запах жареного. Если бы люди не сидели в кабинетах, периодически выезжали на места и интересовались текущими проблемами медиков, многое можно было бы решить через диалог.

Пора профсоюз выводить из затяжной спячки, а сделать это можно только за счет нового руководства, которое должно состоять из неравнодушных медиков с большим практическим опытом. Они должны решать сложные вопросы, а у нас фактически дети пытаются устроить забастовку. То открытое письмо я поддержал бы из солидарности, но оно меня больше огорчило, чем порадовало. Надо все делать грамотно, а не стихийно. Безусловно, в том обращении была соль, но когда на первый план выходят фотографии каких-то туалетов, основное забывается.

К сожалению, скорой помощи сегодня далеко до того внимания, которое оказывается государством Госкомитету судебных экспертиз, Следственному комитету, другим структурам. На мой взгляд, нам бы сильно помогло создание общественного совета, который успешно функционирует в системах здравоохранения России, Украины, Польши. Основная задача такой организации, в которую, как и в профсоюз, должны входить практикующие медики, - быть на постоянной связи с министром здравоохранения, депутатами. Мы досконально знаем то, чего не знают чиновники, а у них, в свою очередь, есть ресурс. Следовательно, это была бы хорошая коалиция.

- Год назад в своей петиции работники скорой помощи требовали страхования жизни и здоровья медработников, повышения социальных гарантий, запрета на работу неполных бригад, повышения зарплаты. Какие из этих пунктов были выполнены?

- Бригады сейчас сформированы из 2-3 человек - работать можно. Но вопросы соцзащиты медиков по-прежнему актуальны. Меня, к примеру, сильно задевает вопрос пенсионного обеспечения. Я должен 30 лет отработать в тяжелейших условиях, чтобы выйти на пенсию в возрасте 55 лет. А в армии какой-нибудь прапорщик, начальник склада, уже в 45 лет пенсионер.

Отсутствие страхового полиса - также серьезная проблема. Если я, находясь на работе, попаду в аварию или какой-то наркоман меня ударит ножом, моя семья останется без средств к существованию. Что касается зарплаты, то молодой специалист (без категории, выездного стажа) получает порядка Br3,5-4 млн. Некоторые как-то умудряются с такой зарплатой еще и жилье снимать за $200. Мой заработок, учитывая 30-летний стаж и высшую категорию, составляет порядка Br5 млн. В декабре на миллион больше получилось, но это с учетом годовой премии, других бонусов.

Пару месяцев назад помощник президента по экономическим вопросам Кирилл Рудый заявил, что для белорусов достойная зарплата - $3 тыс. Уважаемый Кирилл Валентинович, я согласен за свою опасную и очень сложную работу получать и $1 тыс., или, учитывая нынешние  финансовые проблемы государства, хотя бы не меньше Br10 млн. на данный момент. Тем же молодым на стартовом этапе дайте Br5 млн. - это нормальная мотивация, чтобы повышать образовательный уровень и стремиться работать на скорой помощи до пенсии.

- А где вы предлагаете изыскать средства?

- В нашем обществе давно назрела необходимость пересмотреть сам механизм оказания неотложной медицинской помощи. Белорусы привыкли, что скорая помощь - бесплатная для всех, отсюда идет злоупотребление. Недавно в Минске у меня был случай: у девушки, живущей на ул. Менделеева, фактически напротив 6-й больницы, участковый врач заподозрил пневмонию. Вместо того чтобы пройти несколько шагов до клиники, она вызвала скорую помощь: машина ехала с ул. Захарова для того, чтобы перевезти больную через дорогу!

Я поддерживаю последние инициативы правительства насчет переадресации части медицинских расходов на население. Если посмотреть журнал вызовов, то у нас по 3-4 раза в месяц могут звонить одни и те же лица, страдающие алкогольной зависимостью и жалующиеся на головные боли. Есть хронические больные, которые буквально через день вызывают скорую, которая вряд ли чем в этой ситуации поможет. Недавно родственники больного артритом вызвали нас только для того, чтобы мы помогли сидящего на полу пациента поднять на кровать.

Выезд медбригады стоит порядка Br450 тыс.: топливо, лекарства, работа специалистов, временные затраты и т.д. Если вы хотите просто получить консультацию или пообщаться с медработником - оплатите вызов через бухгалтерию больницы. Мне из этой суммы достанется 10% - уже повышение зарплаты. Бесплатно должна быть только неотложная помощь - главный принцип нашей работы.

Понимаю, если человек звонит в скорую и жалуется на боли в животе. Это может быть аппендицит, проводная язва, острый панкреатит, разрыв мочевого пузыря - я с ходу 20 диагнозов могу предположить. Конечно, мы приедем и разберемся, спасем человека. Но вызвать нас потому, что человек темноты боится или у него дома нет тонометра, - это уже ни в какие ворота.

УАЗ В ПОМОЩЬ

- Вы довольны материальным и техническим оснащением бригад скорой помощи?

- У нас есть все необходимое: оборудование, лекарства, перевязочный материал. У бригад есть возможность сделать ЭКГ или глюкометрию (определение уровня сахара в крови) по адресу вызова или в машине скорой помощи. Постепенно улучшается автопарк - недавно в Жодино мы получили новый УАЗ, который не хуже Peugeot, на которых ездят в Минске. Для работы в сельской местности (мы обслуживаем порядка 30 деревень) лучше машины вовсе не придумаешь.

В зданиях подстанций периодически проводится ремонт, нам выдали зимнюю одежду, заботятся о питании медработников: питание в столовой жодинской больницы обходится в Br57 тыс. в месяц (это цена за 7 обедов во время суточных дежурств).

В меру возможностей государство о медработниках заботится, но постоянный диалог с врачами все равно необходим. Это должно быть главным направлением в идеологической работе.

- Сильно отличаются условия работы бригады скорой помощи в Жодино и Минске?

- В плане оказания непосредственно медицинской помощи возможностей в столице значительно больше. Но если говорить о взаимоотношениях работников скорой помощи с врачами приемных отделений, тут сравнение явно не в пользу Минска. В Жодино одно приемное отделение - мы все друг друга хорошо знаем, а в Минске в диспансерах и больницах порядка 20 «приемок». У многих минских врачей скорая помощь изначально виновата в том, что привезла больного.

Недавно во 2-й больнице девушка бросила мне сопроводительный лист - видимо, у нее просто не было желания в час ночи принимать пациентку. Когда 25-летняя девочка себя так ведет - это страшно: человек не на своем месте, и чем дальше, тем будет хуже. К сожалению, нередко наблюдаю картину: приходят на работу молодые специалисты, глаза светятся, а уже через год у них хроническая усталость - от больных, коллег, от самой скорой помощи.

«ГДЕ БЫЛИ, СВОЛОЧИ?»

- На одной из минских подстанций скорой помощи медработников укомплектовали цифровыми диктофонами. По мнению главврача городской станции скорой помощи Александра Жинко, это «поможет контролировать свои эмоции, как медработникам, так и пациентам, повысит ответственность за сказанные слова». У этой инициативы есть шанс на успех?

- С одной стороны, это очередная нагрузка. У нас и так при сдаче смены голова идет кругом - лекарства, системы, тонометры, глюкометры. А тут еще и диктофон… Тем более что надо учитывать и специфику нашей работы. К примеру, приехал к пациенту, а он лежит в темноте без сознания - наклонился, выронил диктофон. Или агрессивные пациенты либо их родственники лезут драться… Потеряем технику, кто потом будет платить?

Но в целом идея хорошая. Та же девочка в приемном отделении, зная, что у меня диктофон, не будет хамить и швыряться документацией. А родственники больных не будут встречать фразой «Сволочи, где вас носило!». Аудиозапись - отличный аргумент в административном или даже уголовном производстве, если медработник был подвергнут физическому воздействию.

- Вам предлагали взятку за липовую госпитализацию?

- Я только пишу сопроводительные листы, решение принимает врач приемного отделения. В целом скорая помощь - наверное, самая некоррумпированная служба. Что нам можно предложить? Мы даже шутим по этому поводу: «Вы можете спасибо не говорить, главное, чтобы жалобу не писали». Медработники в этом плане достаточно уязвимы: при разборе полетов руководство, чтобы избежать ненужной огласки, может принять сторону жалобщика. А это - выговор, лишение премии. Хотя есть руководители, которые всегда за своих медработников.

- Во время праздничных дежурств получаете ли презенты в благодарность от родственников пациентов?

- И за стол приглашают, и отблагодарить предлагают, но мы такие варианты даже не рассматриваем. Во-первых, возьмешь презент - и тот же, кто предложил, потом начнет всем рассказывать, какие у нас медработники. Во-вторых, если больному вдруг станет хуже, этим еще и упрекать начнут. По мне, повторюсь, лучше всего ровные отношения - без благодарностей и жалоб: обслужил вызов, и все довольны.

УНИКУМ ИЗ КОЛЛЕДЖА

- На вас часто жалобы пишут?

- Чаще пытаются просто сорвать злость. Недавно чуть задержались по адресу из-за большого количества вызова, так родственники больного начали нас оскорблять, пытались завязать драку. Самое лучшее в такой ситуации: бери носилки и выполняй свою работу. Любое слово в ответ вызывает еще больший гнев. Иногда жалуются на нас главврачу за отказ везти пациента в больницу, но мы в таких случаях не видим надобности. Руководство справедливо разбирается в подобных ситуациях.

- Пациенты к вам относятся как к спасателям или скорее как к обслуживающему персоналу?

- Все зависит от воспитания, хотя в большинстве случаев народ вежливый. Иногда даже извиняются за то, что вызвали нас ночью. Однако порой действительно кажется, что ты вызывающим должен, причем немало. У кого-то, возможно, хобби такое - сорвать злость на беззащитной скорой.

- А как вам молодое поколение медработников?

- Некоторые молодые кадры, только окончившие медколледж, приходят к нам со знаниями врача, который лет 15 уже отработал. У нас есть такой уникум: работает всего 2 года, но ЭКГ знает в совершенстве - хоть сейчас ставь за кафедру медуниверситета лекцию по этой теме читать. Даже я со своим опытом не стесняюсь задавать ему какие-то вопросы. А он - фельдшер без категории, сейчас получает еще высшее образование на биофаке БГУ. Была бы моя воля, сразу бы ему высшую категорию присвоил.

Правда, встречаются и те, кто явно ошибся с выбором профессии. Приезжаешь на выезд, а медработник, делая укол, не может в вену попасть: тыркает, нервирует больного, вызывает стыд у коллег. И дело не в обучении: борисовский медколледж - сильный, преподавательский состав там хороший. Так что все зависит от самих специалистов.

- У вас не было желания подработать в частной медицине?

- Я уже привык здесь работать, к тому же платная медицина нуждается не в работниках скорой помощи, а в специалистах более узких профилей.

Справка Modus vivendi. Александр Волчанин в 1982г. закончил борисовское медучилище по специальности «фельдшер», в 1998г. - Московский государственный социальный университет по специальности «социальная работа». Работал замдиректора центра соцобслуживания. Выездной фельдшер высшей категории. Стаж работы - 30 лет.

Евгений Кечко