Группа анонимных алкоголиков на базе терапевтического сообщества «Ковчег» в Минске помогла многим белорусам
Пока в высших инстанциях и СМИ шли обсуждения о том, быть «чарлику» в магазинах или нет, а МВД делилось невеселой статистикой о литрах выпитого на душу населения и предлагало бесплатные кодировки, корреспондент «БелГазеты» заглянула на огонёк в клуб анонимных алкоголиков и познакомилась с теми, кто решил, что пора завязывать.
Если бы речь шла о традиционном клубе, о фото с лицами и настоящих именах не могло бы быть и речи. Группа анонимных алкоголиков на базе терапевтического сообщества «Ковчег» в этом плане более демократична. Они используют те же программы, ту же теорию, что и традиционные клубы, но общение здесь более свободное и открытое.
«У них своя форма, у нас своя. Каждый выбирает более подходящую для него. Традиционные клубы АА помогли миллионам людей. У нас больше «хаоса» в общении. По форме мы где-то даже ближе к кружку по интересам, но и «Ковчег» помог уже далеко не одному человеку», - поясняет Владимир, куратор группы АА. Сам он в трезвости ровно девять лет, и сегодня по этому случаю в клубе огромный торт в виде руля с капитаном.
На стенах в подвале - агитки за трезвость и ксерокопии из программ и книг, направленных против пьянства. А также иконы. Первый шаг из двенадцати шагов АА самый сложный - признать свое бессилие перед алкоголем.
Первые пришедшие расставляют стулья по кругу. Ожидается аншлаг: «Сейчас холодно, вот все и тянутся сюда греться». Греются здесь чаем и кофе: на всех праздниках, главный из которых - годовщина трезвости, только сладкий стол. Простое пребывание в компании, где употребляют спиртное, уже считается нарушением режима.
В последнее время в СМИ и среди документалистов наблюдается прямо-таки нездоровый интерес к подобным объединениям. Узнав, что к ним снова пришли из газеты, Евгений выражает недоверие: «Вы же все равно не напишете о самом главном: как бы государство ни било тревогу о деградации населения в связи с чрезмерным пьянством, алкоголь будет доступен, потому что государство алчное».
Эту комнату в подвале жилого дома посещают совсем разные по возрасту и статусу люди, абсолютно нормальные мужчины и женщины с типичным поворотом биографии: «Пил, как все, а потом вдруг стал не как все, бесконтрольно».
К началу седьмого, когда народ собрался, начинается общение и обсуждение. Право первого слова предоставляют новенькому: «Привет. Меня зовут Михаил и я, собственно, алкоголик». Михаил без перерыва пьет уже шесть лет, вспоминая 28 дней пребывания в 21-ом наркологическом отделении как самый долгий период трезвости.
Впрочем, и больничная изоляция не всегда гарант трезвости. Многие умудряются напиваться прямо там, пронося алкоголь в штанах или, не выдерживая, просят знакомых передать бутылку во время прогулок. «Когда я остался без работы, без всего, понял, что куда-то надо обращаться. Рядом была одна наркология, но туда вообще не хотелось идти. Там такой бардак! Постоянно в этих в штанишках в клеточку ходят и бухают пациенты и рубль просят одолжить. В итоге отлежал 21 день в Новинках. Выходил оттуда с чувством, что пить не буду, ведь мне столько знаний дали, но это только до того, как оказался за воротами больницы, а там снова запил», - вспоминает участник общества Паша.
Лена лежала в больнице уже три раза. Последний раз легла туда, чтобы выйти из запоя, но там же и сорвалась, заливая плохое самочувствие пивом. На вопрос, как она себя чувствует на нынешний 55-й день трезвости, отвечает: «Нормально, никак. Волнует только, что неподъемная стала и ничего не хочу». «Коллеги» по кругу тут же начинают давать советы, как с этим бороться. Кому, если не им, лучше знать, как себя вести в такой ситуации.
«Подшивка», «рецидив», «ремиссия», «тусклое состояние» - через полчаса пребывания в круге начинаешь понемногу разбираться в медицинской и собственно «алкогольной» терминологии. Обращаю внимание на то, что почти все присутствующие что-то теребят в руках, трогают ногти, часто выбегают перекурить - нервы. Если абстрагироваться, то можно подумать, что это ты с друзьями здесь сидишь, и вы хорошо вместе проводите время, болтаете.
Коммуникабельный Паша вдруг вспоминает анекдот: «Слушайте! Приходит сын к отцу и спрашивает, чем отличаются между собой слова «трудно», «сложно», и «тяжело»? Отец отвечает: трудно отказаться выпить. Сложно рассчитать дозу. А тяжело на утро».
Смеховая реакция на анекдот получается довольно натянутой. Все, что касается алкоголя, давно перестало быть смешным: от одного ушла семья, другому снится, как он пьет во сне. А Денис вдруг вслух задается вопросом: «Я сейчас трезвый и стараюсь вести себя адекватно. Будто играю в хорошего. Но был ведь плохой! Как соединиться с тем собой и как себя того простить?»
Минимальный рекомендуемый срок посещения клубов - 1,5 года: именно за этот период у человека может сформироваться более-менее устойчивое мировоззрение. Мне очень быстро дают понять, почему ходить сюда круто. Во-первых, одному не справиться. Во-вторых, здесь собираются такие же зависимые люди, которые знают, как стоит вести себя в той или иной ситуации исходя из своего опыта. В-третьих, алкоголику важно помнить, кто он. В-четвертых, это просто человеческое общение и хорошее времяпровождение.
Любую политику по борьбе с пьянством, вплоть до «сухих законов» Владимир воспринимает положительно: «Гораздо меньшее количество людей погибает от домашнего производства, чем когда это в свободном доступе. И есть статистика, это подтверждающая, у доктора Владимира Иванова, например. Сейчас же народ просто вымирает».
Нарколог в Минске Иванов Владимир Владимирович |
Частное мнение врача-нарколога. Почему в Беларуси пока отсутствует «нормальная помощь» зависимым от алкоголя?
По стране гремят праздники, пьяные дерутся, переворачиваются на автомобилях…. Очевидно, что врач-нарколог будет востребованной специальностью в стране.
ОГРАНИЧЕНИЕ ПРИМЕНЕНИЯ БЕНЗОДИАЗЕПИНОВ
Начнем с детоксикации. Недавно был задержан врач-реаниматолог, который на дому нелегально ставил капельницы алкоголикам. Основная суть правонарушения - не сама "незаконная предпринимательская деятельность" и даже не оказание медицинской помощи без лицензии, а участие в "незаконном обороте наркотических и психотропных средств", иными словами, применение бензодиазепиновых транквилизаторов. И не имеет значения, что это применение медицинских препаратов в медицинских целях по прямым показаниям. И что неприменение этих препаратов, особенно в сочетании с капельницами - прямая угроза осложнений в виде судорог и делирия. Когда-то надо было вмешаться в бессистемное и бесконтрольное применение небезопасных с позиций аддиктивности бензодиазепинов, но разве таким способом?
РИСК ПОСТАНОВКИ НА УЧЕТ В ГОСУДАРСТВЕННЫХ МЕДУЧРЕЖДЕНИЯХ
Проведение детоксикации легально и на должном уровне возможно в государственных учреждениях здравоохранения, однако это сопряжено с риском постановки на учет с последующим ограничением в правах, поэтому многие алкоголики до последнего избегает столь сомнительного удовольствия (получается, что система учета сегодня мешает обращению за помощью). Специалисты давно уже указывают на необходимость пересмотра действующих правил в части постановки на учет к наркологу и ее последствий, но процесс движется медленнее, чем хотелось бы.
НЕДОСТАТОЧНОЕ КОЛИЧЕСТВО СПЕЦИАЛИСТОВ ПО ДЕТОКСИКАЦИИ
Кроме того, специалистов, способных провести детоксикацию по всем правилам, к сожалению, недостаточно, особенно на уровне ниже областного, что повышает риски осложнений. Проблема эта также не новая, но пока выход из нее затруднителен.
В определенной мере нишу детоксикации пытаются заполнять частные медцентры. Это, разумеется, недешево, но дает возможность снизить нагрузку на государственную медицину и повышает шансы на обращение за помощью ввиду отсутствия явной или мнимой угрозы постановки на учет. Но действующие многочисленные ограничения, в том числе и упомянутое ограничение применения бензодиазепинов, не дают в полной мере развивать эту альтернативу.
НЕДОСТАТОЧНОЕ КОЛИЧЕСТВО БЕСПЛАТНОЙ РЕАБИЛИТАЦИИ ЗАВИСИМЫХ
Но вот детоксикация проведена. Что же дальше? А дальше есть несколько вариантов: "кодировка" (в широком обывательском смысле, включающем также "подшивки", ТЭС, "биорезонанс" и прочее - любой метод "однократного лечения") или "реабилитация". Опять же, на выбор - в государственных и частных медучреждениях.
Здесь необходимо сделать небольшое отступление. В сознании многих людей укоренилась идея, что зависимые люди сами виноваты в своем недуге, поэтому должны за него расплачиваться, в том числе и буквально – оплачивая помощь. Это привело к двум неожиданным следствиям: бурному развитию частной наркологии в 90-е, как бизнесу, зачастую имеющему весьма опосредованное отношение (или вообще никакого) к собственно лечению, и развитие платных услуг в государственной наркологии.
В какой-то момент возникло даже конкурентное противостояние между государственной и частной наркологией в борьбе за кошелек пациента. При этом не стоит забывать, что стоимость платных услуг в государственной наркологии действительно ниже, но все же не всегда по карману не самой состоятельной категории граждан, которой являются зависимые люди.
К счастью, есть механизмы получения и бесплатной наркологической помощи. Только доступны они пока не во всех случаях и не во всех регионах.
И эта ситуация, думается, будет сохраняться, пока идея виновности пациентов в болезни не будет преодолена в сознании.
Единственной полностью бесплатной альтернативой "кодировкам", реабилитационным группам и психотерапии остаются АА. Со всеми своими бесспорными плюсами и не менее бесспорными минусами. Основных минусов, на мой взгляд, два: их мало (хотя и больше, чем принято думать, но есть еще и дефицит информации) и их очевидная религиозность (или духовность).
ОТСУТСТВИЕ СОВРЕМЕННЫХ МЕДИКАМЕНТОЗНЫХ СРЕДСТВ ЛЕЧЕНИЯ АЛКОГОЛЬНОЙ ЗАВИСИМОСТИ
При этом в стране почти нет современных медикаментозных средств лечения алкогольной зависимости. Конечно, есть вивитрол (пролонгированный налтрексон) по цене 600 руб/мес - немало для потенциально пожизненного приема. Есть топирамат и баклофен, с невнятным статусом в отношении лечения алкогольной зависимости. Нет таблетированного налтрексона. Нет налмефена. Нет акампрозата. И, странное дело, никому они особо и не нужны, судя по всему.
Таким образом, пациент с алкогольной зависимостью худо-бедно может пройти "детоксикацию", сиречь "капельницу", после чего...
1. "кодировка"
2. личная терапия (обычно без медикаментов, дорого, мало специалистов)
3. стационарная реабилитация (не всегда бесплатно, без медикаментов, неопределенные дальнейшие перспективы)
4. АА
Пункты 1, 2, 3 предлагает государственная медицина, пункты 1, 2 - частные центры, впрочем, чаще ограничиваясь только пунктом 1.
На это накладывается давняя традиция, свойственная и потребителям и поставщикам помощи соответственно ожидать и обещать излечение за один сеанс.
НОВЫЕ ЧАСТНЫЕ ЦЕНТРЫ ПО ЛЕЧЕНИЮ АЛКОГОЛИЗМА НЕ СПЕШАТ ПОЯВЛЯТЬСЯ В СТРАНЕ, А СУЩЕСТВУЮЩИЕ - ВЫЖИВАЮТ
Любой частный центр напрямую и непосредственно зависит от клиентов. В идеале (в текущих условиях) он должен приносить хлеб с маслом сотрудникам и оставлять на икорку инвесторам/учредителям. Теперь пару циферок: минимальная стоимость долгосрочного лечения, включающего ежемесячные встречи и выписку препаратов, составит от 50 рублей. 600 рублей в год. С перспективой годами тратить указанную сумму. Это минимум, необходимый для выживания (!) небольшого частного центра (зарплата+налоги) и для элементарнейшего лечения зависимости. В реальности сумму следует хотя бы удвоить. Если же предположить, что в начале терапии встречи должны быть более частыми, раз в неделю, то и сумма выйдет от 200 рублей. И это при приеме дешевого и доступного у нас баклофена. В общем, нормально лечить на основе самоокупаемости - почти за гранью выживания.
В общем, простое и короткое резюме: зависимые от алкоголя в Беларуси при нынешнем положении дел в значительной мере брошены на произвол судьбы. Действенная система помощи им только зарождается. Нормативная база устарела и препятствует развитию нормальной помощи.
«Выручает» одно: сами зависимые этого не осознают, они просто пьют, разрушают свои жизни и жизни своих близких, умирают и убивают. Сопровождаемые общим отношением «туда им и дорога».
