Созависимость - семейная болезнь: преодоление созависимости

Владимир Иванов открывает дверь общественного объединения «Пробуждение». Оно находится в обыкновенном жилом доме на первом этаже. Здесь помогают больным алкоголизмом, наркоманам, игрокам и членам их семей. Владимир Владимирович один из учредителей объединения, но помимо этого он один из самых известных психиатров-наркологов страны. Когда-то именно он стоял у истоков движения анонимных алкоголиков в Беларуси.

Сегодня в офис «Пробуждения» придут люди, больные алкоголизмом, которые не пьют уже несколько лет. Владимир Владимирович ищет выключатель, чтобы зажечь свет, и предлагает расположиться в комнате для индивидуальных консультаций. Он поправляет очки и бабочку с символами Крайст-Черч колледжа Оксфордского университета. Ее подарил знакомый профессор. Владимир Владимирович тоже в свое время стажировался в Оксфорде.

— Трезвость за деньги нельзя купить, как можно приобрести вставную челюсть или искусственный хрусталик, — начинает он беседу.

«Если в 16 лет человек начинает пить пиво, то в 17 лет он уже зависим от алкоголя»

— Из-за чего человек, который жил своей обычной жизнью, начинает пить?

— Одна из основных причин алкоголизма — это скука. Самая банальная скука. По мере того, как растет производительность труда, люди все меньше работают и реально меньше устают, как бы фантастически для кого-то это ни звучало.

Сейчас у людей много времени, и они толком не знают, куда его деть. Конечно, есть те, кто очень много и тяжело работает, перерабатывает, устает, и у них возникают проблемы уже в связи с этим. Но большинство вовсе не работают так уж много, у них остается свободное время. А люди боятся одиночества, они не умеют быть наедине с собой, не умеют себя чем-то занять. Это один из важнейших толчков для начала употребления алкоголя, потому что когда человек уже входит в зависимость, там работают другие механизмы, и скука там уже совершенно ни при чем.

Еще одна причина пьянства — это психические расстройства. К сожалению, многие младенцы обречены на то, что у них будет то или иное психическое расстройство. Такова человеческая природа. Человек очень сложно устроен. Вот у собак психических расстройств практически не бывает. Но как только у человека начинает образовываться ум, он может сойти с ума. Это печально.

Алкоголь для таких людей ошибочно может стать универсальным транквилизатором и на какое-то время помочь решить проблемы с психическим здоровьем. Например, каждая четвертая женщина хоть раз в жизни переживала депрессивные приступы. Некоторые начинают их «лечить» алкоголем. Но это плохо заканчивается.

У нас была пациентка: красивая богатая женщина, у нее двое детей и есть все, о чем обычный человек может мечтать. Я никогда не буду жить так, как живет она. Но она глубоко несчастна. С юности у нее развивается тревожно-депрессивное расстройство. И возможно, по глубокой необразованности окружающих людей, она в свое время не попала к нужному специалисту и ей не назначили правильное лечение. В итоге она прибегает к алкоголю.

Поскольку она страдает расстройством и оно, возникнув раз, никуда не исчезает, женщина вынуждена постоянно употреблять алкоголь. А несколько месяцев употребления, толерантность растет — и через год она алкоголичка. Все. Капкан захлопнулся.

— Человек может стать алкоголиком только из-за того, что он живет жизнью, которая ему не нравится?

— На этот вопрос легко ответить: «Так живи по-другому: так, как тебе хочется». Это ведь при большевиках было сложно жить, потому что человек был загнан в рамки. Из-за прописки ты не мог сорваться с места и уехать в другой город, где бы тебя приняли на работу и поставили в очередь на жилье. Тогда сложно было поменять профессию, хотя люди меняли.

Сегодня, если ты хочешь жить в Минске, ты живешь в Минске, если хочешь жить в Мюнхене, ты просто пишешь план, что тебе нужно для этого сделать, и по пунктам его выполняешь. Я не верю, что сравнительно молодой человек 20−35 лет не может уехать в Германию, если этого захочет. Конечно, уедет, и я знаю много таких людей. Они меняют не только место жительства, но и род занятий, чтобы реализовать себя и свои способности в максимальном объеме.

— То есть человек не может начать из-за этого пить?

— Он так может говорить. Но это не есть истинная причина, почему он начал пить. Любой пьющий человек, если он только не находится в программе помощи и не работает со специалистами, будет искать причины и оправдания для своего пьянства. Он и сам будет верить в то, что говорит. А такие люди говорят полнейшую ахинею: что они пьют, потому что не удовлетворены профессией, потому что нет жилья, работы или потому что у них слишком много работы, плохая теща или много времени приходится уделять детям, солнце не так встает, климат у нас плохой, начальство дурное… Но кто-то пьет, а кто-то рядом не пьет. Пьянство связано не с этими внешними причинами, а с внутренними побуждениями. А это при алкоголизме — скука, болезнь и дурное влияние.

Например, когда молодые люди входят в общество, они должны кучковаться с себе подобными. Они эмансипируются от родителей и вступают в контакты со сверстниками. Если они попадают в компанию, где принято употреблять алкоголь, то они просто начинают пить, а чтобы спиться молодому человеку нужно не так много времени. Если в 16 лет человек начинает постоянно пить пиво, то в 17 лет он уже зависим от алкоголя. Пиво очень быстро вызывает зависимость.

— Были случаи, когда к вам в «Пробуждение» с проблемой алкоголизма приходили подростки?

— Да. Недавно видел парня, который ходил к нам на группу. Он начал пить в 15 лет и пил исключительно крепленое вино, то, что в народе называют «чернила». Парень из очень хорошей семьи. За полгода тяжелого пьянства он стал алкоголиком. В итоге он не мог не пить и даже выпивал перед тем, как пойти в школу. Он посчитал, что с 15 до 18 лет был трезвым десять дней. И то после того, как родители отвели к наркологу.

Этот парень выиграл олимпиаду и без экзаменов поступил в БГУ, отучился до зимы и попал в больницу. На фоне тяжелейшего пьянства организм не выдержал, и у него развилась белая горячка, возникли осложнения. Из больницы его и привезли сюда родители, в эту комнату, в которой мы сейчас с вами разговариваем. Мы с ним занимались, и с тех пор он не пьет. Но он перешел сейчас в другой социальный статус — высшего образования у него нет, работает простым шофером, с родителями связь не поддерживает, живет сам. По-своему доволен жизнью.

— Женщины, больные алкоголизмом, часто приходят?

— Когда я работал в поликлинике тракторного завода, у меня была авторская терапевтическая программа «Ковчег». В ней были только женщины, 12 человек. Они по сей день трезвые и сохраняют это состояние уже на протяжении почти 20 лет. Одна из них медсестра. У нее родители умерли от алкоголизма, брат, она сама пила с детства. В лет 15−16 пьяная даже из электрички выпадала. И пили они самогонку. Ее муж тоже пил.

Она пришла к нам в 24 года, на тот момент у нее был двухлетний сын. Тяжелейшая наследственность, но она не пьет до сих пор. С мужем разошлась, купила уже вторую машину, работает, сын в армии. С людьми происходят какие-то хорошие вещи. Вроде бы ничего блестящего, но это как минимум одна спасенная девушка и ее сын. И это дорогого стоит.

«Критическая доза для мужчины за вечер — 300−400 мл водки»

— Кто больше подвержен алкоголизму — рабочие или интеллектуалы?

— Разницы нет. Все дело в конституции. Я имею ввиду не политическую конституцию, а устройство организма. На своем примере объясню, как становятся зависимыми. Я алкоголь всегда переносил плохо, он для меня слишком большой седатик, то есть он меня быстро подавляет. И мне это состояние было неинтересно.

Но когда я впервые в молодости начал пробовать сигареты, мне необычайно понравилось это состояние. Я мгновенно вошел в зависимость от табака. Долго курил, но уже не курю десятки лет.

Что это означает? Это говорит о том, что устройство моего организма таково, что он требовал никотинового опьянения. Сейчас я не сомневаюсь, что если бы мне попался в юности гашиш, то я очень легко мог бы стать гашишным наркоманом. Но, к счастью, мне он не попался, потому что я родился в средней России, учился в Санкт-Петербурге, там 40 лет назад не было принято курить гашиш.

— Если человек в целом не пьет, но каждую пятницу идет в бар с друзьями и там выпивает, он станет алкоголиком?

— Необязательно. Большинство пьющих людей не являются алкоголиками. 90−95% нашего взрослого населения употребляют алкоголь, но алкоголики — единицы. В 2014—2016 годах в нашей стране было зарегистрировано как страдающих зависимостью от алкоголя около 1,5% населения. Но в последние годы пить стали меньше. Уровень заболеваемости алкоголизмом лет 10−15 назад был существенно выше.

То, что пьяницами становится меньшинство, тоже говорит о том, что это заболевание обусловлено конституциональными особенностями организма. То есть человек такой родился и, к сожалению, есть предрасположенность.

— В каком случае родные выпивающего человека должны бить тревогу?

— Есть несколько признаков начальной стадии алкоголизма. Во-первых, рост переносимости больших доз алкоголя. Критическая доза для мужчины за вечер — 300−400 мл водки.

Если молодой человек выпивает бутылку водки и говорит: «Смотрите, я выпил пол-литра и даже не опьянел, по мне не видно!» На самом деле видно, просто он не понимает, что говорит. Но в этом случае важно вот еще что: у человека нет рвоты. Рвотный рефлекс — это защитный рефлекс. Алкоголь — это яд, это же химический растворитель, он бьет любую клетку, которая попадается на пути, разрушая жировые оболочки. Организм хочет освободиться от этого яда. Это плохо, если кто-то выпивает пол-литра и нет рвоты. Это уже преалкоголизм, то есть состояние предболезни. Вы это хорошо поймете на таком примере: например, когда человек заболел гриппом. Перед тем как появятся реальные признаки болезни, у него странное состояние, какой-то дискомфорт, настроение портится, в горле першит. Это предболезнь. А потом раз — и скачок температуры, озноб, головная боль.

Еще один признак начальной стадии алкоголизма — утрата контроля над дозой. Нормальный человек всегда испытывает чувство насыщения. Это как с продуктами. Съел курочку, вкусно, насытился — и больше не хочется. Вкусная курочка, вы замечательно приготовили, мадам, но мне больше не хочется, я же не животное.

Больные алкоголизмом выпивают запальную дозу водки — 100−150 мл, и у них возникает непреодолимое желание употреблять алкоголь дальше. Именно в этот момент и появляется алкогольный юмор: «между первой и второй — промежуток небольшой», «между первой и второй — пуля не должна пролететь». Это все вызывает улыбку, но на самом деле является фольклором висельников. Они так описывают свою болезнь, с юмором.

В итоге человек пьет до тех пор, пока на столе еще что-то есть или пока не упадет лицом в салат. Мозг отключается. Утром он уже ничего не помнит. У него будет амнезия опьянения.

— В таком состоянии он может подраться и на утро на самом деле ничего не помнить?

— Да, он не помнит. Но есть еще один симптом начальной стадии алкоголизма. Это первичное патологическое влечение к употреблению алкоголя. Сложное название, но это состояние проявляется в том, что человек вновь и вновь начинает употреблять алкоголь. Хотя это употребление не приносит ему ничего хорошего. Он не контролирует дозировку, напивается, дерется, теряет деньги, попадает в милицию, падает, разбивает лицо… И с ним это случается раз, два, три…

Вместо того чтобы спросить себя, что это происходит со мной, может здесь что-то не так, он говорит, что просто «водка была паленая, а милиционеры подвернулись по дороге». Он находит объяснения этому совершенно иррациональному поведению. Но почему так происходит? Потому что возникает драйв, тяга. Вульгарное слово — тяга. Это не научный термин, но он очень понятен народу.

Но нужно отличать просто желание употребить алкоголь от болезненной тяги. Любой нормальный человек, мы же живем в алкогольной культуре, может захотеть выпить на Новый год или день рождения. Но это несколько ритуальных эпизодов в год. У людей, у которых тяга, желание выпить возникает регулярно.

— А если человек пьет несколько дней и не может остановиться?

— Это уже точно алкоголизм.

— Даже если он сам выйдет из этого состояния и не будет какое-то время пить?

— Да. Ведь алкоголизм — это хроническая неизлечимая прогрессирующая смертельная болезнь.

«Человек будет пить до тех пор, пока сам не решит, что хватит»

— Как вывести человека из запоя?

— Это зависит от того, чего хочет сам человек и его родственники. Если он хочет быстро облегчить самочувствие, то может обратиться к медикам. Возможность есть и в Минске, и в районных центрах. Это небольшая проблема даже для терапевта — купировать такое состояние.

— А если он не хочет идти к врачу?

— Значит, вы его и не заведете.

— Тогда как его вывести из запоя?

— Он будет пить до тех пор, пока сам не решит, что хватит. Тогда он прекратит. И вы не можете ему ничем помочь. Более того, если вы пытаетесь ему «помочь», то на самом деле вы только помогаете его пьянству.

Чего ему не пить, если ему помогают, лечат его. Некоторые жены еще и опохмеляют из жалости.

На самом деле часть алкоголиков прекращает употреблять алкоголь, только когда на них оказывают достаточно жесткое, не жестокое, я подчеркиваю, давление. Один мой товарищ, алкоголик, который примерно с 80-х годов не пьет, когда выпивал и приходил домой, его жена не пускала. Если мужик начинает буянить, вызывается милиция. И все. Это вся эффективная помощь. Если его завести домой, в ванну положить, помыть, чая с лимончиком предложить… Чего ему не пить в таких условиях? Конечно, ему же все помогают.

— Человека можно заставить протрезветь?

— Нет, конечно. Алкоголь находят даже в местах лишения свободы и в больницах, если захотят.

— А если родственники приводят человека к наркологу, то это эффективно?

— Да, бывает эффективно. Свойство этой болезни таково, что на самом деле на определенном этапе больные начинают понимать, что все-таки они больны и что-то в их жизни идет не так. Не все, но некоторые из них это понимают. И они готовы к тому, чтобы хотя бы на какое-то время прекратить употребление алкоголя. И если все звезды сходятся: и родственники хотят, и мужик (он еще даже может не озвучил эту мысль, потому что боится сказать жене или матери, что хочет бросить пить, у него же гонор) соглашается. Он понимает, что надо, но нехотя говорит: «Ну ладно, ну пойдем закодируемся». А на самом деле он готов и трепещет внутри.

В такой ситуации то, что его приведут родные, ему поможет. Это помогает всем алкоголикам, которые приняли решение на трезвость. Если решения нет, то ничего помочь не может. Если есть, то любая помощь будет эффективна: будь то «подшивка», кодирование, заговоры, бабки, целование креста или святая вода.

Кодирование — это однократный сеанс внушения. Мне уже в моем возрасте позволительно сказать, что существуют только две формы психотерапии. Ярлыков много, а на самом деле их только две. Это приказ (делай так или чувствуй себя так) и забалтывание. Все остальное — это варианты этих методов.

«Подшивка» — это чисто медицинская техническая процедура. В организм человека вводится вещество, которое при взаимодействии с алкоголем должно вызывать какие-то неприятные эффекты.

С моей точки зрения, в государстве, где не очень много денег, нужно стремиться к созданию очень дешевых структур помощи, поскольку они все примерно одинаковы по эффективности. Зачем брать дорогостоящую модель, если легче насадить групп анонимных алкоголиков побольше и эффект будет практически тот же.

— Но человек может стесняться идти в группу, ему проще наедине с врачом…

— Так происходит, но анонимные алкоголики тоже консультируют.

«Люди умирают от водки, а не от кодировки»

— Вы сказали, когда мы только вошли в этот кабинет, что невозможно стать трезвым за деньги. Что вы имели в виду?

— У части больных алкоголизмом есть такой мотив поведения: откупиться от всех. Его схема мышления такова: вот я пью, они не хотят, чтобы я пил, я дам денег доктору, пусть он меня полечит, я сделаю вид, что полечился. А потом, когда мне будет нужно, я начну пить. Это игра в наркологию у алкоголиков. Таких больных очень много, они имитируют покупку себе трезвости. На самом деле, когда идет речь о длительных многолетних ремиссиях, эффективность любых методов одинаковая. Среди анонимных алкоголиков всего 5−6% не употребляют алкоголь годами. Но то же самое мы наблюдаем и в наркологии.

— Я знаю, что люди, которые уже несколько лет не пьют, все равно называют себя алкоголиками. Правда, добавляют, что уже не пьют, например, восемь лет.

— Суть болезни заключается во влечении к алкоголю и утрате контроля над дозой. Влечение никуда не исчезает. Это айсберг. Верхушку можно чуть-чуть притопить, но суть вся в тебе.

Я не курю уже двадцать лет, но мне иногда хочется курить, я просто терплю, отмахиваюсь от этой мысли. И это уже не тяжело. У алкоголиков то же самое. Даже если человек не пьет 10−20 лет и вдруг начинает, он теряет контроль над дозой и уходит в тяжелейший запой. И последствия могут быть катастрофическими, вплоть до смерти. Бывает, говорят, что вот человек умер, потому что закодировался. Но умирают от водки, а не от кодировки.

— Человек умирает от передозировки алкоголя?

— У нас в стране ежегодно от этого умирают несколько сот человек.

— Как родным себя вести, чтобы помочь алкоголику, а не навредить?

— Прежде всего они должны обратиться к специалисту, и может быть, не к одному. Надо поговорить с наркологом, психологом, прийти в группу «Ал-Анон», это группы поддержки родственников людей больных алкоголизмом, почитать литературу. После этого собирают семейный совет. Семья — это не только муж и жена, это и дети, и родители. Надо объединять все усилия. Это не так легко. У тещи может быть один взгляд, а у свекрови — другой. Все должны обменяться информацией и составить план действий.

С такими пациентами рекомендуется подписывать контракт. Это западная модель, хотя и мы такое практикуем. Контракт должен состоять из набора правил поведения и санкций. Записывают, что человек не должен пить, а если начнет, то указывают, какие будут за это санкции. Человек должен понимать, какие будут последствия.

Есть еще один вариант, как можно помочь больному алкоголизмом. Собраться всей семьей, пригласить психолога и вместе с больным встретиться у его работодателя. Почему у работодателя? Человек же не может не прийти к начальнику. Это он дома скажет: «Что вы тут делаете, это мой дом». У работодателя надо, чтобы все проговорили свою позицию. Психолог нужен, чтобы все там не переругались, он должен нивелировать конфликтные моменты. В итоге все вырабатывают общую позицию и тоже составляют контракт. Это не всех больных алкоголизмом спасает, но это самый эффективный способ.

И, конечно, ни в коем случае нельзя человека опохмелять и устраивать алкогольные праздники. Ведь бывает, что все сядут за стол, у всех Новый год, открыли шампанское и говорят, что ему нельзя. Это же издевательство. Тут уже надо всем в одну дудочку дудеть.

Наталья Костюкевич / Фото: Дмитрий Брушко / СМИ