Чем отличается медицина в белорусской глубинке от столичной? Как повысить эффективность оказания первичной медицинской помощи? Как лечить другие болезни белорусского здравоохранения?
На вопросы «СН плюс» отвечает директор информационно-консультативного учреждения «Шегамедконсульт» со Слонима Иван Шего.
— В каком состоянии находится медицина в глубинке? Можно ли сравнивать существующий уровень здравоохранения, например, в Слониме и Минске?
— Конечно, в Минске уровень повыше: там и крупнейшие научно-практические центры, и лучшие кадры.
Мне не довелось работать в столице, но слушаю, читаю и могу сделать такой вывод: если брать уровень первичной медицинской помощи, то здесь разница не слишком бросается в глаза.
— Болезни медицины одинаковы везде — что в центре, что на периферии. Как повысить эффективность той же первичной помощи?
— Она — первая ступенька между пациентом и врачом. И, к сожалению, эту ступеньку не реставрировали с советских времен. Как и тогда, так и теперь дело чаще всего ограничивается поликлиникой. Между тем в других странах активно вводятся так называемые первичные медицинские практики — у нас в этом русле можно назвать разве «семейного доктора».
Любой человек выбирает себе определенного врача, который универсальнее обычного участкового: он немного и терапевт, и хирург, и гинеколог... На начальном этапе такой специалист может назначить и провести вполне адекватное лечение 60—70% пациентов, которые обращаются за помощью. С ним когда угодно можно созвониться и записаться на прием в удобное для больного время.
Если необходимы дополнительные обследования, врач самостоятельно договорится об этой процедуре, опять-таки, подстраиваясь под вас. Это создает абсолютно другую атмосферу в отношениях между медиком и пациентом, позволяет избежать наплыва посетителей, столь характерного для отечественных поликлиник.
К сожалению, в Беларуси такая практика не прижилась.
Врач в поликлинике абсолютно бесправен: зарплаты маленькие, не зависят от количества принятых посетителей: принимай хоть 15 пациентов, хоть 100. Кстати, нагрузка в основном колоссальная...
В общем, нужно разбить первичный прием на первичные практики. А поликлиники можно превратить в специализированные диагностические центры, где пациенты будут проходить дополнительное обследование. У врачей появился бы стимул, заинтересованность, в то время как сейчас они — шурупчики, которые отовсюду испытывают давление: со стороны главврача, администрации, больных… Безусловно, ответственность врачей вырастет, одновременно повысится мотивация к постоянному повышению профессионального уровня.
Первичные практики позволят также регулировать уровень зарплат: если ты лучший специалист, пользуешься большим авторитетом — к тебе люди идут в первую очередь. В Эстонии провели такую реформу, несмотря на сопротивление и медиков, и управленцев, и, как оказалось, новая система работает гораздо лучше старой.
— Вы констатировали низкий уровень диагностирования и лечения в стране. Как с этим недугом справиться?
— Зарплату врачей нужно поставить в зависимость от эффективности лечения: если у тебя пациенты поправляются быстрее, меньше претензий — ты получаешь больше. Вообще, необходимо сделать зарплату зарплатой — в этом случае врач будет относиться к своей работе совершенно иначе. В нашей системе при наших доходах медики не проявляют особого рвения к шлифовке своих навыков, самообразованию: людям все равно идти больше некуда, кроме как в поликлиники. Сегодня работа у моих коллег не на первом месте: они тоже люди, которым нужно кормить свои семьи.
Безусловно, начинать перемены необходимо с системы обучения.
В свое время я побывал в США — знакомился с американской системой образования. Там студенты-медики 4 года учат теорию, затем 4 года работают в медицинских учреждениях и одновременно изучают практику; после восьми лет обучения они еще 2-6 лет (в зависимости от специализации) обучаются в интернатуре . Вот это — действительно подготовленные молодые специалисты.
А в Беларуси после окончания университета зачастую на работу приходит молодежь, не готовая работать с людьми.
Нужно менять нынешнюю систему подготовки врачей, которая в большей степени ориентирована на получение теоретической подготовки, а не практической.
— Бесплатная медицина у нас давно стала мифом: белорусы вынуждены платить как за платные услуги, так и получая бесплатную помощь. Почему так происходит?
— Уровень финансирования, который государство желает поддерживать в здравоохранении, равняется 4—5% ВВП. Однако все вокруг сильно поменялось даже за последние несколько лет. Рентгеновские аппараты дорогие, компьютерные томографы дорогие, новые технологии дорогие, но именно на них держится современная медицина.
Государство, по традиции, избрало самый простой способ решения проблемы — давайте возьмем деньги у граждан, коль уж они болеют да болеют! Ввели платные медицинские услуги: по ним руководителям районных, областных поликлиник доводится специальный план. Что раньше было бесплатным, сейчас сделали золотым. Например, формально УЗИ можно пройти бесплатно, но на практике это означает ждать очередь 1—2 месяца, а рядом — платный кабинет, где можно совершенно свободно пройти то обследование, только раскошеливайся...
Если у государства не хватает финансов — просто признайте это, и давайте переходить, например, к страховой медицине.
Пусть каждый месяц у человека отчисляют определенную сумму, но в случае болезни человек со страховкой будет уверен: ему окажут должную помощь. А сейчас по другому, сейчас пациенты в больницах платят и санитаркам, и хирургам, и анестезиологам, и другим врачам — здоровье дороже бесплатной медицины.
Судя по опыту других стран, на здравоохранение нужно выделять минимум 7—8% ВВП, чтобы обеспечить минимальный уровень медпомощи в стране. Нынешний уровень финансирования свидетельствует о нищей медицине.
— Вопрос о ее реформировании пока только внесен в повестку дня. Можно ли исправить положение дел в провинциальной медицине в нынешних условиях, хотя бы уравнять его со столичным?
— Можно. И тут дело часто упирается в общество. Раньше в Слонимской районной больнице не было компьютерного томографа, приходилось ездить на обследование в Гродно — нет денег, твердили нам. Мы провели одну общественную кампанию, вторую, собрали подписи граждан и вынудили чиновников найти деньги. Вот и выходит: надейся люди почаще на себя, а не на манну небесную, они смогут добиваться улучшения уровня здравоохранения.
Еще до моего увольнения в Слонимской районной больнице консультации специалистов, рентгеновские снимки были платными. Общественность организовала встречу с медицинским руководством, с исполкомом — под давлением эти платные услуги отменили.
Белорусы привыкли надеяться на кого-то, в то время как ответственность за собственное здоровье надо брать в свои руки.
Владимир Журавок
Депутат, глава Белорусской ассоциации врачей Дмитрий Шевцов: Нужна частичная оплата посещений врача в поликлиниках Беларуси
В последнее время ведутся разговоры о том, стоит ли внедрять в Беларуси частичную оплату тех медуслуг, которые пока остаются бесплатными. Не так давно заместитель премьер-министра Анатолий Тозик выступил с предложением о введении лимита бесплатных обращений в госполиклиники. Эта идея широко обсуждалась в обществе, и мнения разделились примерно наполовину. О том, как впоследствии может выглядеть система частичной оплаты и насколько сильно она ударит по кошельку пациентов, в преддверии открытия осенней сессии белорусского парламента рассказал корреспонденту БЕЛТА один из инициаторов этого предложения - член Постоянной комиссии Палаты представителей Национального собрания Беларуси по здравоохранению, физической культуре, семейной и молодежной политике Дмитрий Шевцов.
- Дмитрий Евгеньевич, как давно вы начали продвигать инициативу о введении частичной оплаты медицинских услуг, и почему она возникла?
- У нас в стране около 2% населения, мягко говоря, слишком часто приходят в поликлинику. Это достаточно большое количество пациентов, потому что есть люди, которые приходят к врачу каждый день или через день. В 2007 году, еще будучи главным врачом 34-й центральной районной клинической поликлиники Минска, я впервые вносил предложение о частичной оплате посещений. Позднее об этом было заявлено на уровне вице-премьера. В этом новшестве нет ничего фатального. В 2008 году я ездил в Швецию, был в Америке, где изучал особенности работы разных систем здравоохранения. Швеция в вопросе медобслуживания вышла на передовые позиции буквально за 25 лет, и это напрямую связано с введением частичной оплаты.
Пациент, который начал доставать копейку из своего кармана, автоматически начал беречь свое здоровье.
- Как продвигается эта инициатива, поддерживают ли ее ваши коллеги?
- Я возглавляю общественное объединение "Белорусская ассоциация врачей" и могу сказать, что коллеги эту инициативу однозначно поддерживают, но на законодательный уровень она пока не вынесена. Этот вопрос я принципиально не поднимал в парламентской комиссии по здравоохранению, а высказывал свое мнение, будучи врачом по образованию. Мне кажется, что подобного рода новшество поможет оптимизировать нашу систему здравоохранения. Ранее многие СМИ растиражировали эту идею, и в интернете я читал отзывы со стороны простых белорусов. Честно говоря, были и негативные реплики в мой адрес. В то же время от врачей и пациентов я увидел достаточное количество позитивных комментариев на этот счет.
- А какая, по вашему мнению, должна быть оплата одного посещения? Не ударит ли она по карману пациентов?
- В свое время я предлагал следующее.
С учетом того, что в поликлиниках мы имеем полную закрытую компьютерную базу - электронную регистратуру - и каждому пациенту выдается талончик на бумажном носителе, где прописана необходимая информация, можно просто продавать этот талончик пациентам по стоимости одного проезда в общественном транспорте.
Сейчас стоимость поездки составляет Br4 тыс. Деньги небольшие, можно сказать, символические, особенно для тех, кто не злоупотребляет услугами врачей, и вряд ли они могут разорить пациентов.
Другой вариант - сделать в Беларуси гарантированное число бесплатных посещений в год. Например, их может быть 11, а дальше при необходимости можно будет ходить к врачу за свой счет.
Но в таком случае оплата уже будет не символическая, а более солидная. Ведь что такое 11 бесплатных посещений в год? Это фактически прийти на прием один раз в месяц. Объясните мне, зачем? У нас в стране медицина закрепилась на хорошем уровне, и необходимости в этом нет.
В той же Швеции работа врачей организована следующим образом. Пациент, приходя на прием, платит фиксированную сумму в 12 евро за консультацию помощника врача, 15 евро - за консультацию врача-терапевта. Первых 10 посещений, невзирая на группу инвалидности и уровень трудоспособности, необходимо оплачивать. Сами шведы говорят, что для них 12 евро - символическая плата. Но когда пациент достает из своего кармана деньги, он задумывается, стоит ему просто так идти на прием. Возникает закономерный вопрос: "А может быть, достаточно того, что доктор порекомендовал мне раньше?".
А вот уже после 10-го посещения в Швеции плата снимается. Таким образом в этой стране поддерживают ту группу населения, которой необходимо часто бывать у врача. Например, это касается инвалидов.
Каждый из нас хоть раз в жизни был в частном медицинском центре. Как правило, придя в частный центр, пациент внимательно слушает, что говорит доктор, и даже берет его советы на карандаш.
Отношение к государственной медицине у нас, к сожалению, иное. Пациент может позволить себе не запоминать рекомендации доктора, а спустя пару дней опять взять талон на прием, чтобы ему напомнили сказанное раньше, потому что это бесплатно.
Вот почему нужна частичная оплата посещений: пациент, который придет к врачу 10 раз за год, заплатит всего Br40 тыс. и даже не почувствует расхода этих денег, а вот пациент, который берет талон 200 раз в год, скорее всего, задумается, стоит ли ему в очередной раз встречаться с медицинским сотрудником.
- То есть вы считаете, что такая мера поможет избавить врачей от лишней работы?
- Я считаю, что такая мера поможет улучшить работу отечественной системы здравоохранения, отвадить пациентов, для которых нет особой необходимости идти на прием, и повысит ценность и престиж профессии. При этом нужно понимать: какие-то кардинальные изменения могут быть чреваты для пациентов, поэтому реформирование нужно проводить аккуратно и взвешенно, шаг за шагом.
- В случае введения частичной оплаты у поликлиник появятся дополнительные деньги. На какие цели они могут быть направлены?
- Эти средства можно направлять на улучшение материально-технической базы поликлиник, повышение зарплат медицинских работников. Одновременно можно сделать что-то хорошее и для пациентов, и для сотрудников.
- А не получится ли так, что введением оплаты вы отпугнете тех пациентов, которые и так редко ходили к врачу? Мы хотим выявлять заболевания на ранних этапах, но в то же время создаем барьеры для людей…
- Это не барьеры, а упорядочение. Барьер - это недоступность чего-то в силу каких-то причин. Например, нет врача или плата за прием неподъемная для среднестатистического белоруса. Здесь барьера как такового нет, потому что стоимость одного талончика на общественный транспорт ни для кого не может быть преградой. Такие деньги для посещения терапевта найдет любой.
В хорошей системе здравоохранения и социальной помощи, которая сформирована в стране, мы вырастили пласт иждивенцев: люди считают, что им должны. Это не так. Доктор должен сказать, что нужно делать, а пациент может следовать его рекомендациям или проигнорировать их. Тут уж решение за ним. Но для этого вовсе необязательно ходить на прием несколько раз в месяц.
- Что думаете о платных услугах в бесплатной медицине?
- Я всегда выступаю за развитие платных услуг в бесплатной медицине. Платные услуги оказываются по желанию пациента. Другой вопрос - как организовано их оказание. Я всегда ратую за то, чтобы пациент, который уже проголосовал в поликлинике рублем и хочет решить свои вопросы как можно скорее, не стоял в очереди часами.
- Как в целом можете оценить уровень системы здравоохранения в Беларуси?
- Мы все видим, как преобразилась наша система здравоохранения за последние годы. В государственных поликлиниках есть хорошая материально-техническая база. Созданы все условия для качественного оказания медицинской помощи на любом уровне. Детская смертность у нас одна из самых низких в мире. Есть много хороших наработок по разным вопросам. Например, ведется речь об изменении системы оплаты листков нетрудоспособности, чтобы первые три дня сотрудникам оплачивало предприятие. Это идея Министерства здравоохранения, и если общество примет такого рода новшество, думаю, мы получим позитивный эффект.
- А каким образом может быть получен позитивный эффект, о котором вы говорите?
- У нас в стране работают различные предприятия. Есть и такие, где условия труда не самые лучшие - значительно выше нормы уровень шума, не застеклены окна… Когда руководитель из собственного кармана начнет оплачивать больничные листы, пусть и первых три дня, он задастся вопросом: почему у меня болеет столько сотрудников? Может, стоит выдать спецодежду по сезону, чтобы подчиненные не ходили зимой и летом в одном и том же комбинезоне? Может, стоит окна застеклить, чтобы не было сквозняков? Тем самым мы заставим руководство предприятий заботиться о здоровье своих подчиненных, ведь от этого напрямую зависит производительность труда и экономический рост страны.
Татьяна ПАСТУШЕНКО
