С 1 сентября в Беларуси на 30-60 процентов повышены тарифные ставки врачей и других медработников. Как скажется это на качестве медуслуг?
Белорусская медицина: новые зарплаты врачей и старые проблемы. С 1 сентября в Беларуси на 30-60 процентов повышены тарифные ставки врачей и других медработников. Как скажется это на качестве медуслуг, выясняла корреспондент DW.
Белорусским медикам, работающим в государственных лечебных учреждениях, с 1 сентября повысили тарифные ставки. В зависимости от должности и специализации - на 30-60 процентов. Однако большинство из тех, с кем удалось побеседовать корреспонденту DW, считают, что даже с учетом повышения доходы медработников несопоставимы с нагрузкой и степенью их ответственности.
Есть ли основания ожидать улучшения качества медпомощи в связи с объявленным ростом зарплат медперсонала? Не окажется ли так, что все больше медуслуг в госбольницах станут платными, учитывая, что план по оказанию платных медуслуг навязывают сверху, чтобы в том числе и за счет этого повышать заработки медикам?
Почти все медики работают на полторы ставки
Трое из четырех медиков, согласившихся отвечать на вопросы DW, сомневаются в значительном увеличении их доходов. Ведь сейчас речь идет о повышении тарифной ставки, которая составляет половину, а то и меньше от всего размера заработка. Другая половина - различные доплаты. Как пояснил DW анестезиолог-реаниматолог одного из республиканских научно-практических центров Андрей Витушко, распределяют доплаты по советскому принципу уравниловки.
Белорусские рубли
Тарифные ставки белоруским врачам подняли на 30-60 процентов
Впрочем, некоторые категории медработников их не получают вовсе. Например, молодые специалисты. Уровень зарплат работников госбюджетных клиник выглядит сносным лишь на фоне среднего заработка в стране (в июле - 469 евро в эквиваленте), да и то при условии, что почти все они работают на полторы ставки.
Больше нельзя по закону, а на меньшие деньги уже совсем сложно прожить. По данным официальной статистики, зарплата в июле в системе здравоохранения в среднем составила 349 евро, у врачей - 561, у среднего медперсонала – 291 евро.
Не частный случай, а повсеместная практика
Доктор Витушко, по его признанию, на ставку работал только месяц из десяти лет своей врачебной практики. Врач высшей категории, выполняющий сложные хирургические операции, свои 509 евро он получает, работая на полторы ставки. Не менее интенсивно трудятся и его коллеги по клинике.
Еще более сложная ситуация в сельской местности. Медсестра Анна, работающая в деревенской больнице недалеко от Минска, в интервью DW рассказала, что до сих пор за полторы ставки медсестры здесь получали около 290 евро.
Вместо девяти медсестер по штату работают они втроем - сутки через двое. Приходится совмещать обязанности процедурной медсестры и двух постовых: кардиограммы снимать, уколы делать, анализы брать, больных принимать-выписывать, говорит Анна. За сутки такой работы медсестры получают около 22 евро. А прибавка, которую они получат в сентябре, составит всего 32 евро.
Улучшится ли качество медпомощи?
В том, что качество медпомощи улучшится в связи с объявленным властями ростом зарплат, Анна сомневается. По ее словам, если реально работает половина сотрудников от количества, предусмотренного штатом, качество получается соответствующее. Дефицит кадров - старая проблема белорусского здравоохранения.
Мало того, что зарплаты медиков остаются мизерными, да еще на свои деньги они - даже в минских клиниках - сами покупают себе спецодежду и, например, фонендоскопы, добавляет доктор Витушко. Он уверен, что нынешнее повышение окладов не остановит отъезд белорусских врачей и медсестер в страны с более высоким уровнем доходов.
Однако Алексей Александров, заведующий организационно-методическим консультативным отделом Минского областного клинического центра "Психиатрия-наркология", напротив, полагает, что повышение зарплат мотивирует врача к самообразованию, росту профессиональной компетенции, и пациенты это оценят.
Платные услуги в госклинике - в ущерб пациентам из общей очереди?
Врач общей практики одной из минских клиник, попросивший не называть его фамилию, обратил внимание на некомфортную психологическую амосферу, царящую в госбюджетных лечебных учреждениях. Она, по словам медика, напоминает атмосферу в воинской части с соответствующей системой подчинения.
Например, врач не может выписывать более действенный препарат, так как он дорог и не входят в список льготируемых.
В свою очередь платные услуги вряд ли помогут серьезно улучшить ситуацию в здравоохранении страны, предупреждает Андрей Витушко. На его взгляд, не стоит государственную медицину превращать в коммерческую, их надо разделить и навести порядок в финансируемой из бюджета системе медпомощи. Например, паковать дорогостоющую донорскую кровь не в большие одноразовые флаконы, из которых, например, для новорожденных используют только восьмую часть драгоценного содержимого, а остальное выбрасывают.
Вместо того чтобы договориться об этом с минской станцией переливания крови, зарабатывать, продолжает Витушко, пытаются на навязывании платных услуг населению. Например, хочешь сегодня попасть к врачу - плати, а не то попадешь через месяц, рассказывает про недавний эксперимент в Барановичах доктор Витушко.
"Социальный стандарт никто не отменяет"
Несмотря на возможность записаться заранее, а в некоторых клиниках - и по интернету, очереди в поликлиниках все равно есть. Пациенты жалуются, что часто для проведения обследование нужно сначала взать направление, а потом отстоять очередь на процедуру.
Но некоторые решают пройти платное обследование не всегда из рациональных соображений, нередко из-за банальной юридической неграмотности и пристрастия к самолечению, объясняет Алексей Александров. Он не считает обоснованными опасения по поводу расширения платных услуг в ущерб бесплатным, ведь "социальный стандарт никто не отменяет".
Вместе с тем сейчас, по наблюдению Андрея Витушко, нередко врачу приходится принимать вместо определенного количества заранее записавшихся на прием пациентов и внеплановых платников.
В результате врач никому не может уделить должного внимания, да и доплата за такую интенсификацию труда - мизерная.
Елена Данейко
| Нарколог в Минске Александров Алексей Алексеевич |
Реаниматолог в Минске Андрей Витушко |
Онколог Минского онкологического диспансера об очередях на обследования, отношениях с пациентами, работе за границей и стажировках за свой счет
Премьера рубрики – совместный проект с Белорусским государственным медицинским университетом и комитетом по здравоохранению Мингорисполкома. Герои публикаций – молодые врачи с собственным взглядом на то, что происходит сегодня в медицине.
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА
Павел Короткевич.
Возраст: 28 лет.
Образование: Белорусский государственный медицинский университет (год окончания – 2010-й).
После прохождения годичной интернатуры в Минском городском клиническом онкологическом диспансере (МГКОД) остался работать здесь врачом-онкологом (в поликлинике). Затем поступил в аспирантуру на кафедру онкологии Белорусской медицинской академии последипломного образования (БелМАПО), прошел специализацию по онкохирургии (врач онколог-хирург). Во время обучения работал в онкохирургическом отделении № 4 МГКОД и районным онкологом в 25-й центральной поликлинике Минска.
Должность: врач онколог-хирург онкохирургического отделения № 4 Минского городского клинического онкологического диспансера.
О диагностике
Наше отделение специализируется на хирургическом лечении пациентов с опухолями легких, средостения, пищевода, желудка, сейчас еще добавили патологию поджелудочной железы и опухоли забрюшинного пространства. Заболеваемость высокая, особенно раком легкого, но только около 30 % пациентов подлежат хирургическому лечению. У остальных опухоль обнаруживают на той стадии болезни, когда операция не принесет желаемого результата.
Скажу так: если можно сделать операцию, врачи борются за жизнь пациента до конца. Человеку отказывают в хирургическом лечении не потому, что он кому-то не заплатил (ходят такие слухи), а лишь в том случае, когда проведение операции нецелесообразно.
Конечно, хорошо бы диагностировать болезнь на раннем этапе. В Беларуси реализуют скрининговые программы (проведение выборочного обследования пациентов из группы риска для раннего выявления заболевания. – Прим. авт.) по раку молочной и предстательной желез. Чтобы запустить аналогичный проект по раку легкого, хотя бы в пределах Минска, надо оснастить компьютерными томографами центральные районные поликлиники. Это очень дорого.
Тем не менее внедрение скрининга рака легкого в США привело к снижению смертности от этой опухоли на 20 %. В первую очередь в программу включены курильщики со стажем 30 и более лет. Вид обследования – мультиспиральная компьютерная томография. Стандартные флюорография или рентгенография органов грудной клетки позволяют обнаружить опухолевые заболевания легких. Но не на ранних стадиях.
Об очередях на обследования
Сегодня проблематично быстро пройти компьютерную томографию. Для минского онкодиспансера недавно закупили новый компьютерный томограф. Такие аппараты есть в ряде городских клиник, несколько единиц – в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии им. Н.Н. Александрова. Однако проблему диагностики нужно решать не в стационаре, а на уровне амбулаторного звена.
Не должно быть такого жесткого отбора на компьютерную томографию (КТ): мол, у тебя абсолютные показания к КТ – обследуем сейчас, а у тебя относительные – можешь подождать.
Врач, подозревающий опухоль у больного, не должен бегать к заведующему, чтобы подписать направление на КТ, или звонить знакомым с просьбой взять пациента, ускорить процесс. Он мог бы просто дать направление, а больной в течение одной-двух недель пройти обследование.
Другой вид диагностики – магнитно-резонансная томография (МРТ) – еще более дорогостоящий и менее доступный. В Беларуси аппаратов МРТ еще меньше, чем компьютерных томографов, впрочем, как и специалистов, способных грамотно интерпретировать полученные результаты. Современное оборудование есть в РНПЦ неврологии и нейрохирургии. Но нам в первую очередь помогают коллеги из РНПЦ онкологии и медрадиологии. У них очень хороший аппарат, высококлассные специалисты. Но медицинских показаний для проведения МРТ много, поэтому выполнить это обследование быстро и всем нуждающимся не всегда удается. Бывают ситуации, когда сомневаемся, оперировать ли опухоль, не имеем четкого представления о ее распространенности. МРТ очень помогла бы. В течение года в онкодиспансер обещали закупить современный аппарат. Это существенно упростит нам работу.
В то же время для определения правильной тактики лечения помимо КТ и МРТ существует позитронно-эмиссионная томография (ПЭТ). Пожалуй, это самый точный метод диагностики, но для наших пациентов она пока недоступна из-за отсутствия оборудования. Строительство ПЭТ-центра ведется на территории РНПЦ онкологии и медрадиологии. С его окончанием появятся возможности для полноценного обследования онкобольных.
Об отношениях с пациентами
В большинстве случаев пациенту надо говорить о диагнозе. За рубежом это общепринято. Когда врач рассказывает человеку о его недуге, к нему больше доверия, реже возникают конфликтные ситуации. Всегда объясняю, зачем нужна большая операция, последующий курс химиотерапии. Сказать, что вылечим навсегда, не могу. Да и никто не может.
Если пациенты нашего отделения хотят проконсультироваться в зарубежной клинике и им нужен электронный эпикриз, не отказываем. Должно быть право выбора. Настаивает больной на консультации в РНПЦ онкологии и медрадиологии – даем направление.
О выборе
Хирургический компонент лечения в онкологии – то, что можем предложить пациенту в полной мере. У нас есть все необходимое оборудование для проведения любых операций, в том числе высокотехнологичных, причем на таком же уровне, как и в ведущих зарубежных клиниках. Откуда такая уверенность? Каждый год на международных конгрессах и конференциях белорусские врачи представляют результаты хирургического лечения онкологических заболеваний, и они сопоставимы с зарубежными данными.
О стажировках за рубежом
Сегодня нет проблемы узнать о том, что происходит в мире по тому или иному медицинскому направлению. У нас есть доступ к онлайн-конференциям, проводимым в зарубежных клиниках и медцентрах. Однако, посмотрев «картинку», операцию не сделаешь. Вроде на экране все красиво и здорово у хирургов получается, но существует множество нюансов.
На мой взгляд, если мы хотим внедрить что-то новое, проще направить бригаду специалистов (хирург, анестезиолог, операционная медсестра) на трехмесячную стажировку в зарубежную клинику. Вернувшись, они смогут проводить такое же лечение белорусским пациентам. Это касается любой области медицины, не только онкологии. Безусловно, организация таких стажировок финансово затратная, но в дальнейшем мы только выиграем. Чтобы самим, без чьей-либо помощи освоить новые виды операций, придется через многое пройти – и пять, десять лет минует, пока появятся желаемые результаты. Спрашивается, зачем все это, когда можно съездить и перенять технологию?
Белорусские врачи и сами способны многому научить: владеют оригинальными методиками. Ездить, смотреть, перенимать опыт, обмениваться знаниями – в медицине это очень важно. Особенно в онкологии – направлении, которое интенсивно развивается не каждый год, а каждый день.
Наш главврач приветствует поездки врачей на международные конгрессы, конференции, стажировки за рубежом. Мне всегда дают отпуск за свой счет для участия в том или ином медицинском форуме. Собираюсь в ноябре съездить в Москву на Российский онкологический конгресс. Пообщаюсь с зарубежными коллегами, узнаю, какие в мире новые препараты, направления появились. Это всегда интересно. Правда, билеты туда и обратно, проживание, регистрационный взнос, питание – все за свой счет. На зарплату врача много не наездишься, а в дальнее зарубежье и подавно.
О работе за границей
Если есть желание, уехать можно – двери открыты. Правда, потеряешь 5 лет на свое профессиональное становление. То, что делаешь сейчас здесь, в Беларуси, за границей сможешь выполнять лет через пять, а то и десять. Процедура подтверждения диплома, сдача языковых экзаменов, становление в клинике… Там несколько другая система.
В Беларуси прошел четырехмесячный курс в БелМАПО – получил специализацию «врач-онколог», «сосудистый хирург»… За границей, чтобы приобрести квалификацию «кардиохирург», потребуется 5–7 лет.
В США, европейских, скандинавских странах хирург начинает самостоятельно оперировать после 30–40 лет. У нас гораздо раньше, поэтому в 40 с небольшим имеют десятилетний опыт самостоятельной работы. Плохо это или хорошо? Просто разные школы, разный подход.
Иногда молодые специалисты жалуются: в операционные не пускают. Значит, мне повезло – попал в такое отделение, где действительно молодежь учат, дают работать. Нашим докторам по 35–40 лет. Работаем в команде: если есть желание, научат. Конечно, коллеги операцию не дадут выполнить, пока не будут уверены, что ты готов.
Оперируют белорусские хирурги гораздо больше, чем зарубежные врачи. Там норма – две операции в неделю, у нас – столько же, но в день. На мой взгляд, какая бы ни была теоретическая подготовка, практический опыт очень важен.
Автор: Ольга Григорьева
