Жительница Витебска потеряла почти все зубы и тысячи долларов, похудела на 30 килограмм после серии неудачных операций на зубах
Любовь Золотарская весит 42 килограмма при росте 170 сантиметров. Четыре года она не может жевать, ходит по мукам – инстанциям, поликлиникам, помощникам президента… Она истратила целое состояние, продала все, что можно было, из личных вещей. За время поиска помощи пришлось пережить немало унижений: проходить психиатрические экспертизы, ночевать на вокзале между походами в Министерство здравоохранения, бросаться на колени перед врачами. А началось все с платного протезирования в государственной стоматологической поликлинике.
- Я уже четыре года не кушаю, - признается эта миниатюрная, очень худенькая женщина на пороге своей квартиры в обычной витебской многоэтажке. Яркий спортивный костюм на ней висит.
- Совсем?!
- Пойдемте на кухню, я вам сейчас все покажу.
Хозяйка достает блендер. И, срываясь на слезы, рассказывает:
- Жевать я не могу. Поэтому всю пищу перемалываю блендером. Ем только пюре, супы. Но даже протертое кушать мне больно. Если бы вы знали, как я хочу, как все нормальные люди, съесть яблоко, огурец, шоколад - одним словом, что-то твердое. Но даже обычный хлеб для меня мечта! А из сладкого могу есть только зефир. Раздавлю, например, помидор, сниму с него кожицу, только тогда и могу его съесть. Кушаю мало, как воробышек. А в последнее время аппетит пропал совсем… Кто-то из знакомых пошутил, что мне, чтобы поправиться, надо манку ведрами есть. Это ужасно, когда ты из здорового человека превратился в такого.
Всю пищу Любовь Федоровна готовит с помощью блендера и разогревает в микроволновке. Порция, которую съедает женщина, скорее, рассчитана на ребенка
У Золотарской удалены почти все зубы. Остались только 7 на нижней челюсти и 3 – на верхней. "Во рту у меня сейчас – собранные куски "мостов", которые делали в разных поликлиниках и в разное время. Они еле держатся на зубах", - говорит женщина. И демонстрирует эти "куски" корреспонденту.
Любовь Федоровна стесняется ходить в гости, в кафе. Вообще – в люди: "Уже не раз было, что коронки падали в борщ или мне в руку. Это может произойти в любой момент. Мне стыдно".
За время своих мучений Любовь Федоровна похудела на 33 кг – с 75 до 42. По ее словам, проблемы у нее не только с едой. Больно даже говорить. Увеличились слюнные железы, лимфоузлы. Четыре года живет в вечном стрессе. Болит сердце. Не может нормально спать - только напившись обезболивающих.
Государственные стоматологии знают ее в лицо или по фамилии. Многие инстанции уже прекратили переписку с женщиной по ее проблеме "в связи с отсутствием новых обстоятельств". "Новым обстоятельством могла бы быть моя смерть, но я выживаю", - плачет Любовь Золотарская.
За протезирование зубов золотом Золотарская отдала 3 тысячи долларов.
Дальнейших расходов не сосчитать. "У меня больше сил нет ездить в Минск, нет больше средств платить за лечение и жить в съемной квартире. Я живу на одну пенсию, которая уходит на обезболивающие препараты. Сейчас лечения нет, я погибаю. ... Ни один день нигде меня не лечили бесплатно”
В этой непростой ситуации Любовь Федоровна ухаживает еще и за тяжелобольным мужем, который перенес инсульт. Супруг бывший. Но за ним абсолютно некому смотреть. Поэтому Золотарская взвалила на себя еще и этот груз. Мужчина живет отдельно, и Любовь каждый день ходит его навещать. Готовит ему те же кашки, пюре, что и себе.
"Просто ворвалась в кабинет к министру. Его заместитель схватил меня за руки и кричал, что вызовет милицию, но мне уже было все равно. Я просила министра, говорила, что стану перед ним на колени, только чтобы помог вылечиться. Вначале ответил, что расписал мою жалобу заместителю, но потом все же пошел со мной и дал указание найти мне врача и провести лечение"
Мытарства Золотарской начались в июле 2010 года. Тогда женщина сделала протезирование зубов у врача Витебской областной стоматологической поликлиники и даже писала доктору благодарность. Но спустя несколько дней цемент из-под коронки стал вымываться - оказалось, что они коротковаты. Врач переделал брак. После обнаружился такой же недостаток в другом месте. И уже заведующий ортопедическим отделением отказался (позже суд установил некачественное выполнение работ первым врачом) исправить его работу. Золотарская пожаловалась в облздрав. Тут и закипело.
В карточке появились отметки о неадекватности пациентки. Та пригрозила судом.
И когда заведующий все же взялся переделать брак, то, говорит Золотарская, точил зубы так, что ее внук, которого не с кем было оставить и поэтому он был у врача вместе с ней, сказал: "Бабушка, я думал, ты загоришься".
Коронки на сточенных зубах на временном цементе не держались, постоянно выпадали, Золотарская носила их в руках. А когда после 40 дней врач поставил их на постоянный цемент, – "почувствовала боль в висках и шум в ушах – даже страшно было переходить дорогу: а вдруг не услышу транспорт. Пришла домой, посмотрела на себя в зеркало и отпрянула в ужасе: у меня перекосилось лицо!" С этих пор знакомые стали интересоваться, не перенесла ли женщина инсульт. Иногда даже приходилось надевать маску, которую носят при гриппе: "чтобы меньше было вопросов".
Из-за перекошенного лица и болей в 2011 году Любовь Федоровна была вынуждена уйти с работы. Она была ревизором в управлении образования Витебского облисполкома.
И начались бесконечные скитания по врачам-инстанциям в поисках помощи. На одном из приемов профессор, светило белорусской науки Наумович написал справку, что "протезирование выполнено без нарушений, высота прикуса установлена правильно…" И хотя через восемь дней
комиссия Минздрава, в состав которой входил и тот же Наумович, заключила обратное (плоскости неровные, подвывих височных суставов со всех сторон, болевой синдром, рекомендовано снять протезы, лечить шесть месяцев, консультироваться для определения дальнейшего плана лечения),
это не помешало еще долго-долго инстанциям ссылаться на благоприятное заключение профессора. А потом и суд установил, что вины врачей в неудовлетворительном результате протезирования нет.
Ее еще долго пинали по инстанциям, пока заведующий кафедрой ортопедической стоматологии Белорусской медицинской академии последипломного образования не подтвердил вывод комиссии министерства.
Но это ничего не изменило. Учреждения здравоохранения отказывались браться за лечение Любови Федоровны, ссылались на отсутствие специалистов, способных лечить такую патологию. Врачи браться за пациентку не рисковали. Потом их заставляли.
За это время, говорит Золотарская, ей пришлось пережить много унижений. Ей советовали ходить с открытым ртом, чтобы боль была не такой сильной. Как-то врачи даже выталкивали ее из поликлиники. На один из консилиумов Минздрава пригласили профессора РНПЦ неврологии и нейрохирургии, который, осмотрев пациентку, заключил: "Признаков поражений центральной и периферической нервной системы не выявлено". Потом еще пациентка и сама носила справки о том, что на учете у психиатра и нарколога не состоит. А на последние рекомендации проконсультироваться у психиатра не реагировала: "Вот теперь я пойду по их направлению, а там, возможно, уже дана установка и выставлен определенный диагноз?!"
По направлению из Витебска женщину принялся лечить заведующий кафедрой ортопедической стоматологии БелМАПО Владимир Лобко, но потом он перешел на другую работу, а новый заведующий от пациентки отказался.
5 месяцев Золотарская платно лечилась у заведующего ортопедическим отделением Республиканской клинической стоматологической поликлиники. Лечение было длительным и изнурительным. Боли не проходили, конструкции ломались. "Изысканные на лечение, проживание на частной квартире, проезды средства заканчивались. Я попросила пригласить доктора Лобко, который приехал, и после следования его подсказкам у меня уменьшились боли в височных суставах и практически исчез перекос лица". Но конструкции скоро опять поломались, а с новыми результата не было. "Снова пригласить Лобко лечащий врач отказался, пояснив, что ему запретили это делать".
Все эти медицинские и бытовые перипетии постоянно тянут из Золотарской деньги. Первоначально женщина могла позволить себе протезирование золотом за 3 тысячи долларов. Но бесконечные консультации, обследования, подарки врачам, поездки, съем квартиры на время лечения в Минске заставили потратить целое состояние. "Продала все, что можно было, из личных вещей", - говорит Золотарская.
Последним в цепочке докторов, которому навязали лечение проблемной пациентки, стал заведующий ортопедическим отделением Витебской городской клинической стоматологической поликлиники. По словам женщины, врач удивился, почему она пришла к ним, а не туда, где ее покалечили, в то время как главному врачу Витебской областной поликлиники, где Золотарской проводили протезирование, присвоили звание "Человека года Витебщины".
Именно в это время комиссия Минздрава в очередной раз выезжала в Витебск, чтобы решить вопрос, нужно ли Золотарской удалить все оставшиеся зубы. Через 45 минут после того как комиссия удалилась, пациентка решила пойти и спросить, долго ли еще ждать. "Перед дверью под громкий смех я услышала следующее: "Напишем - удалить все зубы, оставим два, и пусть идет, как Баба-яга с тремя волосками". Я открыла дверь, все сидели за обильно накрытым продуктами столом, я сказала, что все слышала и фотографирую "написание справки за колбасным столом". Справку мне так и не выдали, удалить зубы написали и указали, что я неадекватная, рекомендована консультация психиатра и невропатолога".
125 раз Любовь Золотарская обращалась в Министерство здравоохранения (8 раз ездила на консилиумы в Минск), 41 раз писала в управление здравоохранения, 17 - в Совет министров и 37 раз - в Администрацию президента (12 раз ходила на прием), прошла 5 судмедэкспертиз. Всех мытарств не перечислить. Хождение Золотарской по мукам отражено в нашей инфографике.
За Любовь Федоровну пытались вступиться соседи. Они посылали коллективные обращения в прокуратуру, парламент, Администрацию президента. Но из всех этих инстанций им отвечали: чтобы заниматься проблемами Золотарской, нужна доверенность от нее.
Сейчас круг замкнулся. Министерство здравоохранения направляет Любовь Золотарскую на лечение в Витебск. Витебские поликлиники письменно отвечают, что у них нет специалистов, способных справиться с такой патологией. Женщина опять обращается в Минздрав, который опять созывает консилиумы, решения которых опять не выполняются: "Но ведь я не могу снять коронки и перепротезировать себя сама?!" - удивляется Золотарская.
За рубеж пациентку не отправляют со ссылкой, что стоматологическая помощь может быть оказана в Витебске. А единственный врач, который, похоже, может помочь пациентке, бывший заведующий кафедрой ортопедической стоматологии БелМАПО Владимир Лобко (он указал на проблемы с челюстью и на нарушения врачей) сейчас работает ведущим научным сотрудником отдела реконструктивно-восстановительной хирургии с группой онкопатологии головы и шеи в РНПЦ онкологии и не имеет условий принять пациентку.
В последнем письме за подписью министра здравоохранения Василия Жарко пациентку упрекают в том, что она отказалась от лечения у заведующего отделением Витебской областной стоматологической поликлиники Афанасьева. "Я принесла Афанасьеву заключения всех комиссий Минздрава, где написано, что у меня подвывих височных суставов, снижение прикуса, болевой синдром... Он прочел и в амбулаторной карточке пишет, что все в норме. Говорит подписать бумагу, что порвет мне десны, губы, объясняет это так: "Всякое может быть". Я согласилась, но спросила, что он будет лечить, если все хорошо? На это врач сказал, что не знает". Доктор, которого Золотарская выбрала сама, от ее лечения отказался. А на запрос в управление здравоохранения области предоставить информацию о врачах, которые обладают навыками лечения такой патологии, ей ответили, что не обязаны предоставлять данные обо всех врачах.
За четыре года мытарств у нее накопилось четыре мешка переписки с инстанциями. “И никто не реагирует. Мне очень хотелось, чтобы обо всем узнал наш президент, это моя последняя надежда. Все описанное я могу подтвердить документально. Возможно, кто-то из читателей услышит крик о помощи, проявит милосердие и возьмется за мое лечение. Ведь наша медицина достигла больших успехов, научилась трансплантировать сердце, печень, а тут – парадокс – с зубами мне не могут помочь целых четыре года”.
У одного из медиков, который хорошо знаком с этой историей, мы спросили, правда ли, что проблема Любови Золотарской сопровождается болью?
– Конечно, – ответил врач.
– Правда ли, что это сильные постоянные боли?
– Конечно.
Главный внештатный стоматолог Минздрава Андрей Матвеев дал понять, что хорошо с ней знаком. "Она, может быть, несколько перебарщивает, эта женщина. Потому что ею занимались и занимаются все структуры, – отметил он. – Мы с этим человеком работаем не один год, а результата нет", – добавил Матвеев.
Марина Воробей / Татьяна Матвеева / Инфографика: Антон Девятов, СМИ / Видео: Валерий Руднев
Стоматолог-ортопед в Минске Наумович Семен Антонович |
Врачи Полоцкой больницы и поликлиники просмотрели у мужчины рак легкого?
Татьяна Матвеева / СМИ
Жительница Полоцка Елена К. пытается понять, кто виноват в том, что ее 56-летний муж Олег (имена изменены по этическим причинам) поздно услышал от врачей страшный диагноз: рак легкого. Женщина утверждает, что до постановки диагноза витебскими медиками супруг, который быстро худел и кашлял кровью, полгода обивал пороги докторов в Полоцке. Там его лечили от остаточной пневмонии. Затем, когда мужчине стало совсем плохо, отправили к медикам в областной центр. Они и разобрались, что причина в онкозаболевании. Елена уверяет: муж неукоснительно делал все, что советовали полоцкие врачи. В облздраве же считают, что Олег сам запустил болезнь: его, говорят, не раз отправляли к онкологу и пульмонологу, но он систематически не выполнял эти рекомендации.
Жена: «Делали все, что говорят врачи. Нас заверяли, что ничего страшного нет»
— В мае 2017 года мой муж, который работал водителем городского автобуса, проходил медкомиссию. Сделали флюорографию, и снимок показал пятно на правом легком. Терапевт Полоцкой центральной городской поликлиники начала лечить его как остаточную пневмонию. Выписала антибиотики, — рассказывает Елена.
Однако мужчине становилось все хуже и хуже. По словам жены, он стал резко худеть, откашливался кровью. Анализы были плохими.
— Несмотря на плохое самочувствие, Олегу закрывали больничный и отправляли на работу. Хотя водитель автобуса — это ответственная должность, ведь человек отвечает за жизнь многих пассажиров. В очередной раз муж обратился к врачу, так как по вечерам, после работы, у него поднималась температура. Но лечение назначили такое же, как и раньше, — говорит супруга.
Елена утверждает: Олег лечился не только у терапевта, посещал и пульмонолога.
— В частности, в июне 2017 года пульмонолог посмотрела диски, снимки. И сказала, что онкозаболевания нет, лечитесь дальше. Тогда я попросила нашего лечащего терапевта назначить дополнительное обследование. Она меня не услышала. Нас все время заверяли, что ничего страшного у Олега нет. Муж при этом исполнял все назначения, как советовали врачи, — настаивает Елена.
Лечение от остаточной пневмонии, по словам Елены, продолжалось полгода — до 15 января 2018 года.
— В этот день муж в очередной раз обратился к терапевту. Но она отказалась открыть больничный, так как в тот момент не было температуры. Я обратилась к заведующей поликлиникой. Без скандала не обошлось. Только тогда нам назначили компьютерную томографию и УЗИ. После этого очень быстро направили в Витебск. Но что с мужем — не сказали.
25 января мужчину госпитализировали в областной клинический онкологический диспансер. А через два дня Олегу поставили диагноз: плоскоклеточный рак 2-й стадии.
— Врач говорит: «Рак». Я не поверила: «Как рак?» — вспоминает Елена. — А доктор: «Если бы раньше диагностировали, было бы проще лечить». Было очень страшно — услышать это и жить с этим.
Болезнь быстро прогрессировала.
— Через месяц, в конце февраля, мужа снова положили в онкодиспансер в Витебске. И уже диагностировали рак легкого в 4-й стадии. В марте я привезла Олега домой в очень плохом состоянии. И написала обращение в Администрацию президента. Мое обращение рассмотрели и направили в Министерство здравоохранения. Кроме того, я обратилась в Следственный комитет с просьбой разобраться, насколько профессионально врачи в Полоцке исполняли свои обязанности, — перечисляет Елена.
6 апреля в Полоцк приехала комиссия из Республиканского научно-практического центра (РНПЦ) онкологии и медицинской радиологии имени Н. Н. Александрова.
— Столичные врачи выслушали меня. Я рассказала им, как лечили мужа в Полоцке и Витебске. И Олегу сразу же предложили курс противоопухолевой химиотерапии в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии в Боровлянах под Минском.
Из Минздрава Елена получила письмо, в котором ей сообщили, что «дано поручение управлению по здравоохранения Витебского облисполкома рассмотреть случай оказания медицинской помощи вашему супругу на лечебно-контрольном совете с принятием управленческих решений».
Облздрав: «Рекомендации выполнены не были»
Главное управление по здравоохранению облисполкома рассмотрело обращение Елены, пересланное им из Следственного комитета, и дало ей ответ.
В нем сообщается, что по поручению Минздрава облздрав рассмотрел 16 мая на лечебно-контрольном совете «случай оказания медицинской помощи» жителю Полоцка Олегу К.
С 30 мая по 12 июня Олег К. лечился в Полоцкой центральной городской больнице. И, по заключению облздрава, «выполненный объем обследования, лечение и кратность наблюдения» этого пациента «соответствует клиническим протоколам диагностики и лечения, утвержденным Министерством здравоохранения, по установленному диагнозу».
Затем из письма следует, что Олег К. трижды не выполнял рекомендации полоцких медиков — не ходил на приемы к онкологу и пульмонологу.
«19.06.2017 года вашему супругу была рекомендована консультация врача-онколога в Полоцком межрайонном онкологическом диспансере. Рекомендация выполнена не была. 12.09.2017 года повторно назначена консультация врача-онколога и консультация врача-пульмонолога. Данные рекомендации также выполнены не были. 24.10.2017 пациент повторно направлен к врачу-пульмонологу. Рекомендации не выполнены. Дифференциальная диагностика не была осуществлена в полном объеме в связи с невыполнением назначенных рекомендаций», — сообщает начальник главного управления по здравоохранению облисполкома Юрий Деркач.
— Онколога муж не посещал, так как в июне 2017 года врач-пульмонолог сказала, что у онколога ему делать нечего, что у него все хорошо. Но, насколько я знаю, никаких консультаций онколога ему не назначали. Я не знаю, откуда облздрав взял данные и конкретные даты, что якобы супруг, не посещая онколога, нарушал тем самым рекомендации врачей. Для меня это большая неожиданность. Он все время выполнял все рекомендации. Я предполагаю, что его карточку просто переписали. Намерена с этим разобраться, требовать у заведующей поликлиникой, чтобы она предоставила мне карту мужа и показала все, что в ней написано, — комментирует это жена больного.
В январе 2018-го пациент из Полоцка попал в областной онкодиспансер, «где и был установлен диагноз онкологического заболевания», сообщает в письме облздрав. «Форма злокачественного заболевания, выявленная у (ФИО пациента), наиболее сложна для диагностики и, как правило, требует неоднократного проведения компьютерной томографии органов грудной клетки».
В итоге лечебно-контрольный совет облздрава поручил главврачу Полоцкой ЦГБ «провести с врачами учебу по выявлению онкологических заболеваний в сложных для диагностики случаях, обеспечить контроль со стороны заведующих структурными подразделениями за прохождением пациентами всех методов обследования и необходимых консультаций».
…Пока в облздраве рассматривали этот случай, Елена и Олег жили и продолжают жить между Боровлянами и Полоцком. Мужчина все больше и больше слабеет, он уже с трудом ходит. Его жена старается держаться из последних сил.
— Олег знает, что болен, но не знает, что у него рак последней стадии, с метастазами. Он весь в надежде на выздоровление. Мне очень тяжело жить с мыслями, что мой муж медленно умирает. Я рассказываю это, чтобы врачи — полоцкие и остальные — были чуть более внимательны к людям с самого первого обращения, — говорит Елена.
