Диагностика рака молочной железы, рака предстательной железы, рака шейки матки, колоректального рака в Минске
Чтобы распознать болезнь на ранней стадии, нужно проводить скрининг — масштабное обследование определенной категории населения. Бесплатное для пациентов и дорогостоящее для государства. Поэтому в Беларуси акцент сделан на ранней диагностике тех видов рака, заболеваемость которыми растет.
Онкологи советуют всем мужчинам в возрасте от 50 до 65 лет один раз в два года сдавать анализ на ПСА, можно в поликлинике по месту жительства. Если в родне кто-то болел РПЖ, то анализ следует начать сдавать в более молодом возрасте.
Рак предстательной железы
— За последние 20 лет заболеваемость раком простаты выросла почти в 6 раз! — констатировал на белорусско-российской научно-практической конференции «Отечественные противоопухолевые препараты» директор РНПЦ онкологии и медицинской радиологии имени Н.Н. Александрова, главный внештатный онколог Министерства здравоохранения Республики Беларусь Олег Суконко. — За пять лет количество ежегодно выявляемых новых больных увеличилось в 1,7 раза:
с 1.848 случаев в 2006 году до 3.122 случаев в 2012-м.
Пилотный проект по ранней диагностике рака предстательной железы (РПЖ) реализовывался в Молодечно, Солигорске и Минске (Первомайский район).
— За два года обследованы 20.786 мужчин, из них у 1.128 — повышенный уровень ПСА (простат специфического антигена), что свидетельствует о подозрении на злокачественную опухоль. После взятия биопсии у 249 пациентов из этой когорты обнаружен рак. И, замечу, они не жаловались на здоровье.
Медики приглашали на обследование 50-65-летних мужчин — именно в этой возрастной категории чаще всего обнаруживают рак предстательной железы. А ведь при выявлении заболевания на ранней стадии оно успешно лечится.
На приеме пациент сдавал анализ на ПСА, дальнейшие действия медиков зависели от полученного результата. При необходимости пациента направляли на консультацию к врачу-урологу, взятие биопсии.
Скрининговое исследование помогает обнаружить локальные формы РПЖ, что дает возможность проведения радикальных операций. А это в свою очередь влияет на снижение смертности — она выше только при раке желудка и легкого.
Поэтому, убежден Олег Суконко, скрининг РПЖ — очень перспективное направление.
Олег Суконко: «Скрининг и раннее выявление заболеваний должны стать основой белорусской онкологии. Надо плотно работать над этими направлениями».
Рак молочной железы
Злокачественная опухоль груди хорошо диагностируется на 1-й, 2-й стадиях.
Скрининг рака молочной железы (РМЖ) — это проведение маммографических обследований. Начиная с 2012 года скрининг РМЖ проводится в Советском районе Минска, в 34-й центральной районной поликлинике.
Круг пациенток — женщины в возрасте от 50 до 69 лет. Предварительные результаты: доброкачественные опухоли обнаружены у 10 процентов женщин, 15 процентов пациенток направлены на дополнительные обследования в поликлиники по месту жительства. У 2,3 процента найдены онкологические заболевания на ранних стадиях. Это значит спасенные жизни.
— По статистике, использование маммографического скрининга снижает смертность от рака молочной железы на 25-30 процентов, — считает Олег Суконко. — Маммография — единственный метод диагностики рака молочной железы на ранней стадии заболевания, в отличие от самообследования молочных желез или так называемого пальцевого осмотра груди врачом, что абсолютно неэффективно.
Рак шейки матки
Среди гинекологических онкологических заболеваний РШМ — на втором месте. За последние десять лет заболеваемость выросла на 7,1 процента.
— Пилотный проект по ранней диагностике рака шейки матки будет реализовываться в поликлиниках Центрального района в 2013 году, — пояснил главный врач Минского городского клинического диспансера, главный внештатный онколог Минска Владимир Караник.
Координатор проекта — РНПЦ онкологии и медицинской радиологии имени Н.Н. Александрова.
— Ведется предварительная подготовка, специалисты проходят обучение, нужно также закупить реагенты, — уточнил заведующий отделом организации противораковой борьбы РНПЦ Павел Моисеев. — Речь идет о переходе на европейские стандарты оценки биологического материала, применении современных, соответствующих требованиям Всемирной организации здравоохранения способах диагностики.
Скрининг РШМ — это регулярное цитологическое исследование мазков, взятых из шейки матки и шеечного канала. Цитологические мазки окрашиваются специальным образом и исследуются с целью обнаружения предраковых и опухолевых изменений. При подозрении на предопухолевое или опухолевое заболевание выполняется кольпоскопия (осмотр шейки матки при помощи кольпоскопа) с прицельной биопсией подозрительных участков. Это достаточно чувствительный метод ранней диагностики предрака (дисплазий) и начального преклинического РШМ. Начальные стадии заболевания хорошо поддаются лечению.
Кроме того, убеждены врачи-онкологи, это дает возможность вылечить пациенток щадящими методами, сократить сроки лечения, снизить случаи инвалидности и смертности.
Сегодня в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии делают ДНК-диагностику рака молочной железы и колоректального рака. Создана электронная база данных пациентов.
В Минском городском онкологическом клиническом диспансере проводят молекулярно-генетические исследования по раку молочной железы. По медицинским показаниям — бесплатно, по желанию — за собственные средства.
Колоректальный рак
— Скрининг колоректального рака начинаем в 2013 году в Солигорске, — уточнил Павел Моисеев. — Это достаточно затратное мероприятие, связанное с закупкой современных колоноскопов, подготовки специалистов.
Первую в нашей стране ДНК-лабораторию, где будут проводить весь спектр молекулярно-генетических исследований злокачественных новообразований, введут в эксплуатацию в РНПЦ онкологии и медицинской радиологии имени Н.Н. Александрова в 2014 году.
Строительство лаборатории ведется активно, закуплено оборудование, готовятся кадры.
— Как только закончатся строительные работы, установим в лаборатории самое лучшее оборудование, которое применяется сегодня в мировой практике онкологии, — отметил Павел Моисеев. — Здание лаборатории шестиэтажное, на каждом этаже расположится по одному подразделению: рака молочной железы, колоректального…
По своему потенциалу лаборатория будет небольшим институтом.
Пациентам, у которых в роду были больные раком, то есть наследственная предрасположенность, исследования проведут в первую очередь и бесплатно. Обследование и консультация специалиста по желанию пациента — на платной основе.
В лабораторию сможет обратиться любой житель Беларуси или иностранный гражданин.
— Другое направление лаборатории — индивидуальный подбор препаратов для химиотерапии онкологическим пациентам, — подчеркнул специалист. — Больным будем назначать такое лечение после расшифровки генома.
Министр здравоохранения Республики Беларусь Караник Владимир Степанович |
Онкологи в Минске. Детские онкологи в Минске
Найдено 3 врачей (отображаются 1 - 3)
-
Минский городской онкологический диспансер, проспект Независимости 64, Минск
+375 17 237-32-90 Регистратура поликлиники
-
Минский городской онкологический диспансер, проспект Независимости 64, Минск
+375 17 237-32-90 Регистратура поликлиники
врач первой категории, стаж работы с 1996 г.
Нелли Халанская из Бобруйска перенесла рак молочной железы
Не впасть в депрессию ей помогла семья. Сегодня она занимается скрапбукингом, воспитывает внука и вспоминает недавно нашумевшую историю с операцией Анджелины Джоли, когда она удалила обе молочные железы из-за риска заболеть раком. "Это личный выбор каждого… Некоторые больные раком вообще операций не делают. Но то, что Джоли об этом открыто заявила, правильно. Чем больше на эту тему будут говорить, тем легче будет другим женщинам справиться с депрессией и понять, что они - не одни", - комментирует она.
- Я работала в детском саду воспитателем. На прогулке меня ударили мячом, и над грудью появилась гематома. УЗИ показало, что злокачественной опухоли нет. Через некоторое время обратилась к доктору проверить желудок, там на гематому тоже обратили внимание. После обследования сказали, что рак. Я не понимала, о чем мне в тот момент говорят. Попросила на неделю отложить операцию, вернулась домой и первых несколько дней никому ничего не рассказывала. На автомате занималась уборкой, все перестирала, перемыла… Потом открылась детям и мужу.
В 2007 году мне удалили правую грудь. Затем был этап химиотерапии, когда выпали волосы, брови и ресницы.
После операции я еще успела получить протез бесплатно. Сейчас их продают, в среднем он стоит 250 тысяч рублей. При этом каждый год протез нужно менять. Некоторые делали себе протезы сами: покупали в аптеке семя льна и делали мешочки. Женщины как-то выходят из этой ситуации. Ведь специальное белье и купальники у нас стали продавать буквально год назад.
На протяжении пяти лет после операции мне бесплатно выписывали таблетки. На них была аллергия, поэтому я пила немецкие. Но через некоторое время их перестали продавать. Три последних года я уже не принимаю лекарств. Если что-то вдруг заболит, пью травяные отвары.
После операции я пробовала устроиться на работу в детский сад. У коллег ко мне было повышенное внимание, постоянно спрашивали, как дела и здоровье. На меня сильно давили эти вопросы, и через месяц я уволилась. Поэтому последних пять лет до пенсии не работала.
Ходила на компьютерные курсы, вышивала. Потом у меня родился внук, и я забыла про болезнь. Сейчас зарегистрировалась как ремесленник и занимаюсь скрапбукингом: делаю открытки, фотоальбомы.
До операции я думала о том, как заработать больше денег, теперь у меня нет большого дохода от ремесла, но зато есть моральное удовлетворение. Раньше как-то плыла по течению: работа, дом… Теперь все это уже по-другому воспринимаешь. Сейчас у меня пенсия по возрасту – 1 млн 300 тысяч рублей. Но нужно учитывать, что десять лет я проработала на севере России и отказалась от пенсии за это время.
Многие онкопациенты не хотят рассказывать о болезни открыто. Возможно, потому, что у окружающих к нам порой негативное отношение, нездоровое любопытство. Женщине вообще боязно, когда на нее пальцем показывают, говорят, что у нее рак, грудь удалили… Поэтому нужен специалист, который бы приходил к онкопациентам в палату и общался с ними, объяснял, что все это – начало новой жизни, успокаивал. У нас такого не было. Я справлялась с депрессией сама.