Почему белорусские врачи берут взятки, и кого чаще всего ловят за руку правоохранители?

Сфера здравоохранения Беларуси считается одной из самых коррумпированных. По данным различных опросов,именно поборами в поликлиниках и больницах белорусы озабочены больше всего.
Государство экономит, пациенты компенсируют
Врач-травматолог из Слонима Иван Шега считает, что главная причина «взяточничества в белых халатах» кроется в низких зарплатах медиков.
Сейчас среднемесячная зарплата в здравоохранении составляет 4 млн. 646,1 тыс. рублей. Средняя заработная плата врачей в августе была 7 млн. 215,1 тыс., среднего медицинского персонала – 4 млн. 475,6 тыс. рублей.
Правда, есть известные врачи, которым гораздо больше платят государство и пациенты. Врач, пожелавший остаться неназванным, сообщил в беседе с корреспондентом «Завтра твоей страны», что взятки иногда превышают размер заработной платы.
Власти, судя по всему, существующая система мздоимства тоже устраивает.
Экономист Леонид Заико отмечает, что взятки перераспределяют средства в здравоохранении. По его словам, врачей, которым хронически недоплачивает за тяжелую работу государство, материально поддерживают пациенты.
-- Вот и получается, что хороших врачей кормит народ, а государство может ограничиться небольшим повышением зарплат, которое качества жизни медиков не улучшает, — подчеркивает экономист.
На самом деле найти средства на повышение зарплаты врачам не так уж и сложно, считает координатор программ ВОЗ в Беларуси Валентин Русович. На экспертном круглом столе, организованном Белорусским институтом стратегических исследований (BISS) в рамках проекта «Рефорум», он отметил, что на здравоохранение у нас тратится 3 миллиарда долларов в год, а чтобы поднять зарплату 5 тысячам врачей общего звена нужно изыскать из этой суммы всего 1 процент.
— В любой системе есть 20% нерационального расходования средств. Изыскать средства на повышение зарплат можно, начав с экономии электроэнергии и прекращения нерациональных выплат некоторым специалистам, — уверен эксперт.
Где проходит грань между благодарностью и взяткой?
По словам Ивана Шеги, чаще и больше пациенты дают взятки врачам в стационарах.
— Приезжает из региона человек, которого направили на обследование или операцию и сталкивается с тем, что, например, 50 долларов надо заплатить анестезиологу, 100 хирургу. И люди платят. На строптивых пациентов всегда есть возможность воздействовать. Например, выискать противопоказание к плановой операции и выписать через пару дней. Хотя на районном уровне прямых вымогательств нет, —отмечает эксперт.
Он также подчеркивает, что почти нет коррупции в поликлиниках. Бывают случаи подкупа за выписку больничного. С получением незаконного материального вознаграждения за выдачу фиктивных листков нетрудоспособности связана значительная часть коррупционных преступлений в медицине.
Если бы по примеру европейских стран первые три дня болезни по закону оплачивал наниматель и пациенту не нужно было обращаться за бюллетенем к врачу, это разгрузило бы врачей, уменьшило бы очереди в поликлиниках на 30% и поспособствовало бы искоренению коррупции из-за больничных листков, уверен Валентин Русович.
Большинство взрослых людей чаще всего переносит самоизлечимые простудные заболевания за пару дней. Таких людей очень много, но чтобы получить больничный, они все равно идут в поликлинику и это создает очереди.
— В Европе же в первые 3 дня болезни к врачу никто не ходит, так как их по закону оплачивает наниматель. Работник просто предупреждает его о болезни, а работодатель может прислать представителя профсоюза для контроля, так ли это. По закону там человек обязан обратиться к врачу лишь на четвертый день, — поясняет эксперт. — В Европе такого типа коррупции вы не увидите.
Суммы взяток, которые фигурируют в делах о фиктивных листках нетрудоспособности небольшие: порядка 20 долларов. Очевидно, что не такие факты являются бичом белорусской медицины.
Гораздо серьезнее и болезненнее проблема поборов с пациентов и злоупотреблений наверху. Борцы с коррупцией не часто выводят на чистую воду руководителей здравоохранения, получающих огромные «откаты».
Иван Шега обращает внимание на преступления в медицине, которые власти называют коррупционными.
— Задерживают врачей обычно за мелочь. Нельзя называть взяткой благодарность врачу, когда люди приходят с конфетами и букетами без принуждения. Я не усматриваю в этом коррупции, иногда отказать человеку принять благодарность — значит, просто обидеть его, — считает врач.
Директор Центра поддержки онкопациентов «Во имя жизни» Ирина Жихарь считает, что выписка больничного за 30 долларов это не коррупция, а скорее административное правонарушение.
Она также подчеркивает, что необходимо различать благодарность человека, который ценит работу врача и коррупцию.
— Это разные вещи, когда ты приносишь конфеты и конверт с деньгами, опасаясь, что тебе не окажут качественную медицинскую помощь, –– отмечает эксперт. — Мне было 27 лет, когда делали первую операцию. По отделению ходили слухи, что если не дать анестезиологу, будет недостаточный наркоз. С испуга я понесла конверт, анестезиолог взял. В моей жизни это был единственный такой случай. Теперь, если мне кажется, что со мной не так обращаются, как положено, пытаясь что-то получить, я не разговариваю с таким врачом.
По словам Ирины Жихарь, в настоящее время в Беларуси выработаны механизмы воздействия на врача, у пациента есть законные способы отстоять свои права: жалобы, обращения к вышестоящему начальству.
Есть приказ Министерства здравоохранения «Об утверждении Плана мероприятий Министерства здравоохранения по профилактике коррупционных правонарушений и реализации Программы по борьбе с преступностью и коррупцией на 2013-2015 годы». Именно в рамках его исполнения в каждой поликлинике и отделении больницы висит на доске информации номер телефона, на который можно звонить, чтобы сообщить о случаях взяток. Есть этот номер и на сайтах учреждений здравоохранения.
Ирина Жихарь полагает, что врачи в поликлиниках, которые попадаются на мелких взятках, являются заложниками системы.
— Медицинская сфера, особенно в первичном звене, существует в атмосфере жесткого кадрового дефицита. Это означает напряжение медиков и вызывает неудовлетворенность пациентов. Когда кого-то из врачей ловят за руку за выписку больничного, государство так демонстрирует, что осознает проблемы пациентов, пытается их решить, — считает Ирина Жихарь.
Конкуренция – враг коррупции
Иван Шега отмечает, что коррупцию полностью искоренить невозможно.
— Однако если врачу будут платить нормальную зарплату, он не станет брать взятки, рисковать хорошей работой и авторитетом, — считает эксперт.
Кроме того, по его словам, из-за непрозрачности налоговой политики государства, белорусы не понимают, сколько средств они отчисляют на здравоохранение.
— Платные услуги в системе государственного здравоохранения – это фактически коррупция государства. Получается, что доктору нельзя, а государству можно брать деньги за одни и те же услуги в государственных клиниках, — считает врач.
Иван Шега отмечает: развитие первичного звена медицины будет способствовать профилактике коррупции.
— Если в поликлинике можно будет получить качественную медицинскую помощь, люди не будут искать врача и платить за обследования, — уверен эксперт.
Врач Валентин К. подчеркивает, что если бы у государственной медицины и частной были одинаковые условия работы, взяточничества было бы меньше.
— В Беларуси очень сложно получить лицензию на частную медицинскую деятельность. Логопед или психолог легче могут начать частную практику, а доктору необходимо получить очень много согласований, массу разрешений, — отмечает эксперт.
Виктор ЛИСТОПАДОВ


Фельдшер минского СИЗО № 1 приговорен к трем годам лишения свободы в колонии-поселении

17 октября суд Московского района Минска заслушал последнее слово обвиняемого по делу о смерти Игоря Птичкина в СИЗО № 1 — фельдшера Александра Крылова. Спустя четыре дня судья Светлана Бондаренко вынесла решение: приговорить фельдшера к трем годам лишения свободы в колонии-поселении. Напомним, именно о таком приговоре ранее просил суд гособвинитель Вадим Кисель.
Фельдшера Крылова обвиняли по ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса (Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским работником, повлекшее по неосторожности смерть пациента).
Как смягчающее обстоятельство предлагалось расценивать наличие у Крылова на иждивении двух малолетних детей, а как отягчающее — неисполнение обязанностей по отношению к человеку, находящемуся в беспомощном состоянии.
В то же время мать погибшего минчанина, Жанна Птичкина, настаивала на максимальном наказании, предусмотренном ч. 2 ст. 162 Уголовного кодекса, а именно: 5 лет лишения свободы. Сам фигурант дела, Александр Крылов, до последнего говорил о своей невиновности: «действовал по документам», а Птичкин мог умереть и будучи в специализированном стационаре. Извинений у семьи погибшего минчанина он не просил.
У обвиняемого было 10 дней на обжалование приговора в вышестоящей инстанции — Минском городском суде. На вопрос о том, будет ли подавать кассацию, фельдшер Крылов заявил: «Да». Но отказался от дальнейших комментариев. Сторона потерпевших не исключает, что также будет обжаловать приговор и настаивать на максимальном наказании по статье — 5 лет.
Напомним, 21-летний минчанин Игорь Птичкин скончался в СИЗО № 1 по улице Володарского. 30 июля 2013 года он попал в СИЗО на три месяца, нарушив приговор суда о лишении права управления транспортным средством. 4 августа родные забрали его тело из морга после вскрытия. На нем были заметны многочисленные ссадины и гематомы. Мать и сестра Игоря Птичкина три года добивались суда — они считают, что парень погиб от избиений в изоляторе. И далеко не всем телесным повреждениям эксперты нашли потом объяснение.
Эксперты озвучили следующую причину смерти: острая сердечная недостаточность. К развитию этого расстройства, по мнению специалистов, привели три фактора: во-первых, синдром сочетанной зависимости Птичкина от психоактивных веществ (алкоголя и спайсов). Во-вторых, состояние «отмены» из-за внезапного прекращения употребления веществ. А в-третьих, длительная физическая фиксация ремнями, которую применил к Птичкину обвиняемый фельдшер Крылов. По данным следствия, парень был привязан к кровати почти сутки — без возможности пить, есть и справлять нужду.